Скачать

Политика и экономика Петра Первого

Тема: Политика и экономика Петра I

Время Петра Великого, или, иначе говоря, эпоха петровских преобразований, - важнейший рубеж в отечественной истории. Историки давно пришли к выводу, что программа реформ созрела задолго до начала правления Петра I, и начались они еще при его деде и отце – царях Михаиле и Алексее. Перестройка тогда коснулась многих сторон жизни. Но Петр, продолжавший дело предшественников, пошел гораздо дальше их, вложил в преобразования такую энергию, страсть, которые тем и не снились. Правда, начал он преобразования отнюдь не в 1682г., когда формально стал царем, и не в 1689г., когда устранил от власти свою сестру – соперницу Софью. Еще несколько лет ушло на потехи и забавы, взросление и учение. Власть оказалась в 1689 г. в руках царицы Натальи Киримовны, матери Петра, ее родственников Нарышкиных и их родственников. Вся эта компания, в которую вошли Лопухины – родственники Петра по молодой жене, пустились обкрадывать казну и людей. За ними тянулись другие бояре, дворяне, придворные, столичные и местные.

Началось, как писал впоследствии князь Б.И. Куракин, «правление весьма непорядочное», мздоимство великое и кража государственная»

У Петра сложилась своя «Кумпания» в селе Преображенском и где он стал бывать все чаще: здесь жили генералы и офицеры, которых он привлекал к своим «политическим играм», разный мастеровой люд.

Среди них – генерал шотландец Патрик Гордон, проявивший себя как способный военачальник во время походов, весельчак Франц Лефорт, ставшие близкими царю людьми, его помощниками.

Из русских наиболее близок ему был Мешников, «Алексашко», ловкий и услужливый, невежественный (не умел толком имя свое писать), но преданный патрону. Затем шли Апраксин – будущий адмирал, Головик – командир «потешных», Головкин – будущий канцлер. Особое место занимал князь Федор Юрьевич Романовский – «генералиссимус Фридрих», потенциальный главнокомандующий солдатскими полками, король пресбурыский, позднее – «князь – кесарь», которого Петр, тоже шутливо, именовал королем и отчитывался перед ним в делах как подданный. Царь непрерывно в движении – в делах и увеселениях: устраивает смотры, военные игры, готовит и запускает фейерверки, смотрит корабли, испытывает новые суда и пушки, учится у инженеров, артиллеристов, математиков, плотников, берет у Гордона и других лиц книги, выписывает их из-за границы. А в перерывах между занятиями пирует со своей компанией то у Гордона или Лефорта, то у Голицина или Нарышкина, своего дяди.

В марте 1690г. скончался патриарх Иоаким. Нужно было выбрать нового патриарха. Петр высказался за Маркела, митрополита псковского, человека образованного, умного. Но матушка и ее приближенные воспротивились: ведь Маркел говорил на «варварских языках» – латинском и французском, был учен слишком и, ко всему прочему, носил очень короткую бороду. Петр уступил, и патриархом избрали митрополита казанского Адриана, удовлетворявшего требованиям ревнителей старины.

У себя в Преображенском и на Переяславском озере Петр делал все по–своему. Приказал, например, переодеть своих солдат в новые мундиры. Лефорт в его присутствии показал им военные приемы, эволюции. Царь, сам в иноземном мундире, участвовал в экзерцициях, быстро научился стрелять из ружей и пушек, копать штолицы (окопы), наводить пантоны, закладывать мины и многое другое. Более того, он решил сам пройти все ступени военной службы, начиная с барабанщика. В ходе показательных сражений на суше и маневров «флота» на воде выковывались кадры солдат и матросов, офицеров, генералов и адмиралов, отрабатывались боевые навыки. На Переяславском озере построились два маленьких фрегата, три яхты, сам Петр на Москве – реке сооружал небольшие гребные суда.

В конце лета 1692г. появившись в Переяславском озере, царь заложил первый русский военный корабль. Строить его должен был сам Романовский, ставший волей царя адмиралом, Петр сам с охотой участвовал в строительстве. корабль соорудили, спустили на воду. Но размеры озера не давали необходимого простора для маневров. В 1693 г. с большой свитой царь едет в Архангельск – в то время единственный морской порт России. Впервые он видит море и настоящие большие корабли – английские, голландские, немецкие, - стоявшие на рибде. Петр все с интересом осматривает, обо всем расспрашивает, размышляет о заведении русского флота, расширении торговли. С помощью Лефорта он заказывает большой корабль за рубежом, снаряжение его поручили амстердамскому бургминистру Витзену. В Архангельске тоже начинают постройку двух кораблей. Царь в первый раз в жизни совершает плавание по морю – Белому, северному, холодному и угрюмому.

Осенью он снова в Москве. Тяжело переживает кончину матушки. Но жизнь берет свое, и в апреле 1694г. Петр снова едет в Архангельск, плавает по Северной Двине на доизашеках (речных судах), теша себя, называет их флотом. Придумывает для него флаг с красной, синей и белой полоской.

По прибытии в порт, к радости царя, его ждал готовый корабль, который спустили на воду 20 мая. Через месяц достроили второй и спустили 28 июня на воду. 21 июня прибыл из Голландии корабль, изготовленный по его заказу. Дважды, в мае и августе, сначала на яхте «Святой Петр», потом на кораблях, он плавает по морю. Оба раза в шторм подвергается опасности из–за неумения управлять как следует судами. По окончании всех испытаний и торжеств в русском флоте появился еще один адмирал – Лефорт, представитель славной сухопутной Швейцарии.

Азовские походы.

Осенью Петр, уже в Москве, опять в хлопотах – в ее окрестностях, под деревней Кожухово, сооружают крепость с бобницами, обнесенную земляным валом и рвом. В ней засела стрелецкая армия Бутурлила, а осадой и штурмом занимались новые полки Ромадановского. Использовались все приемы ведения войны, заранее подготовили ее план, составленный Гордоном и другими. Военные действия продолжались три недели, и в них участвовало до 30 тысяч человек, по 15 тысяч с каждой стороны. Имелись убитые и раненые. Победив в схватке с сестрой, Петр вновь предался своим прежним забавам, позволив царствовать матери. Наталья Кирилловна стала полновластной правительницей, хотя современники считают, что она «была править некапабель» (т.е. неспособна). Царица умерла в 1694г., а в 1696г. скончался соправитель Петра – Иван V. Вся власть оказалась в руках Петра I, и он почувствовал, что ничто в мире не может ей противостоять.

Борьба сил состоялась во время городских походов. Что повлекло Петра и его потешные полки к Азовскому морю? Он не мог не знать, как трудны и безуспешны были военные походы русских войск против турок в 1687 – 1689г. Полки двигались по безлюдной, выжженной солнцем местности, по малярийным болотам и солончакам, где не было ни капли воды. Задолго до встречи с противником войско теряло много людей и лошадей. Петр знал об этом, но на войну его влекли молодой азарт, желание усмирить татар, дать урок туркам и явить себя защитником христиан. Кроме того, он страстно хотел добраться до Каспийского и Черного морей, чтобы овладеть морской торговлей с Востоком. Результаты походов оказались намного скромнее возлагавшихся на них надежд. Азов, однако, ценой больших усилий и потерь удалось взять. У России теперь появился свой флот на Черном море. Но от дальнейшего передвижения пришлось отказаться…

Введение.

В XVI – XVII вв. Россия была тесно связана с Европой. Государям московским служили немецкие солдаты, голландские купцы и итальянские инженеры. Крупнейшие промышленные предприятия разных типов от оружейных до бумагоделательных мельниц – принадлежали в России иностранцам. Европейцы, жившие в Москве, в Немецкой слободе, имели собственные школы и церкви. Дьяки московских приказов переводили книги с польского и латинского языков, знать щеголяла дорогой иноземной одеждой, солдаты учились по европейским воинским уставам. Но при всем этом русская одежа, русские книги, русские законы, обычаи и традиции были пре обладателями.

Основное значение петровской эпохи состоит в том, что Россия начала становиться частью Европы. В политике и культуре, в экономике и быту Западноевропейские образцы поколебали прежде незыблемое положение образцов русских и начали быстро завоевывать господствующее положение. В английском языке есть слово «western» - «западный». От этого слова произошел термин «вестернизация», которым историки пользуются, говоря о государствах, испытывающих глубокое и всестороннее влияние европейских порядков. В России бурная вестернизация началась в конце XVII – начале XVIII вв., при Петре.

Петр (1672 – 1725)

Будущий первый российский император Петр I родился в ночь на 30 мая 1672 года 1672 года в Теремном дворце московского Кремля. Для отца, царя Алексея Михайловича, он был всего лишь четырнадцатым ребенком, зато для матери царицы Натальи Кирилловны из рода Нарышкиных, - сыном – первенцем. Накануне Петровского поста это событие было отмечено очень скромно: колокольным звоном и обедом в Царициной золотой палате. 29 июня, в день Святых Петра и Павла, ребенка окрестили в Чудовом монастыре и нарекли Петром. Царь – отец повелел снять с новорожденного «меру» - измерить длину и ширину его тельца – и написать икону таких же размеров. Икону написал знаменитый живописец Симон Ниаков: с одной ее стороны была изображена Троица, а с другой – лик апостола Петра. Ни при каких жизненных обстоятельствах Петр не разлучался с этой иконой, всюду возил с собой, а после кончины императора ее повесили над царским надгробьем.

Детство Петра.

Со временем у царицы появились и другие дети, а к Петру были приставлены мамки и няньки, но Наталья Кирилловна ни на миг не отпускала от себя своего любимца «Свет – Петрушеньку».

Малыша развлекали погремушками, гуслями и цимбальцами, коньком и пушечками. Когда Петру исполнилось три года, отец подарил ему детское ружьецо и сабельку. Благодаря первым счастливым годам жизни, проведенным в материнской горенке, Петр навсегда полюбил небольшие уютные комнаты с низкими потолками и маленькими оконцами. Такие комнаты были в домах, которые он строил для себя и где любил жить. Однажды, будучи с официальным визитом во Франции, Петр предпочел приготовленным для него огромным великолепным покоям в Лувре частный особняк, распорядившись свою спальню устроить в тесной и темной комнатке, раннее служившей гардеробной. В конце января 1676г. умер царь Алексей Михайлович. Петру шел всего четвертый год. Летом того же года венчался на царство пятнадцатилетний Федор, сводный брат Петра, - сын Алексея Михайловича от первого брака с Марией Милославской. «Книжный» человек, Федор беспокоился, что брата не учат грамоте, и неоднократно напоминал об этом царице Наталье. Она же считала, что сын еще слишком мал, и не торопилась с его обучением. Наконец, через полтора года нашли подходящего, по мнению царицы, учителя. Если обучение царя Алексея Михайловича проходило под руководством деда, патриарха Филарета, и боярина Бориса Морозова – людей образованных и искушенных в книжной премудрости, а наставником Федора и Софьи был Симеон Полоцкий – выдающийся писатель, педагог и ученый монах, то в учителя к Петру определили ничем не примечательного дьяка Никиту Моисеевича Золотова. Недостаток образованности, однако, искупился тем, что, будучи человеком терпеливым и добрым, Золотов не только не стремился подавлять природную любознательность и непоседливость царственного отпрыска, но и сумел завоевать доверие царевича. К тому же, как того желала царица Наталья, он «ведал Божественное писание», изучению которого уделял особое внимание в занятиях с Петром. Уже взрослым царь вспоминал эти уроки и мог свободно цитировать священное писание или спорить о толковании того или иного места в Евангелии. Золотову вменялось в обязанности воспитывать у мальчика царственную величавость и статность. Но «дядька» и не пытался принуждать бойкого, подвижного ребенка к многочасовому восседанию с прямой спиной на стуле выработки привычки к трону. Он позволял царевичу вволю лазать по чердакам, играть и даже драться с дворецкими и стрелецкими детьми.

Когда Петр уставал от беготни, Никита Моисеевич усаживался рядом и, неторопливо рассказывая о случаях из собственной жизни, вырезал деревянные игрушки. Царевич смотрел на ловкие руки «дядьки» и сам начинал прилежно обтачивать заготовку ножом. Никакими особыми навыками народного умельца Золотов не обладал, все делал на глазок. Петр перенял эту сноровку, и, полагаясь всегда больше на собственный глазомер, нежели на чертежи и математические выкладки, ошибался нечасто.

Из оружейной палаты Никита Золотов постоянно приносил Петру книги с иллюстрациями, а позже, по мере развития интереса ученика к «историческим» предметам – военному искусству, дипломатии и географии, - заказывал для него «потешные тетради» с красочными изображениями воинов, иноземных кораблей и городов. В зрелом возрасте Петр I не раз проявлял разнообразные и глубокие исторические знания. Царевич всему учился охотно и впоследствии писал бегло, но с многочисленными ошибками.

Занятия с Золотовым оставили след в памяти Петра на всю его жизнь. Став взрослым, проводя реформы в стране, он мечтал, чтобы была написана книга по истории отечества; сам составил азбуку русского языка, простую для написания и легкую для запоминания.

Царь Федор Алексеевич скончался весной 1682г., не назвав имени своего приемника. После него на трон могли претендовать два брата – шестнадцатилетний Иван и десятилетний Петр. Братья по отцу, они имели разных матерей, родственники которых начали жестокую борьбу за власть. Заручившись поддержкой духовенства, Нарышкины и их сторонники возвели на престол Петра, а его мать, царицу Наталью Кирилловну, объявили правительницей. Однако с этим не пожелали примиряться родственники царевича Ивана и царевны Софьи – Милославские, - усмотрев в провозглашении Петра царем ущемление своих интересов. Недовольные, они нашли поддержку среди стрельцов, которых в Москве было более 20 тыс. человек.

Ранним утром 15 мая 1681г. в стрелецких слободах зазвучал набат. Стрельцы, подстрекаемые Милославскими, вооружились и с криком, что Нарышкины убили царевича Ивана, двинулись в Кремль. Правительница Наталья Кирилловна, надеясь успокоить бунтовщиков, вышла к ним на Красное крыльцо, ведя за руки Ивана и Петра. В первые часы бунта были убиты крупные государственные деятели Артамон Матвеев и Михаил Долгорукий, а потом и многие другие сторонники царицы Натальи. Несколько дней в столице буйствовали стрельцы, грабя и убивая. Лишь 26 мая они утихомирились и потребовали венчать также на царство болезненного и слабоумного сводного брата Петра – царевича Ивана. Управление страной по молодости обоих царей было вручено царевне Софье Алексеевне. Десятилетний Петр стал очевидцем ужасов стрелецкого бунта. На всю жизнь стало для него ненавистным словом «стрельцы», которое вызывало жгучее желание отомстить за гибель близких, слезы и унижение матери.

Преображенское.

После того, как состоялась торжественная церемония венчания на царство царевичей, нареченных царями Иваном V и Петром I, правительница Софья, подозревая Наталью Кирилловну в интригах, вынудила ее вместе с Петром покинуть Москву. Царица Наталья обосновалась в подмосковном дворце в селе Преображенском. В Кремле Петр и шагу не мог ступить без толпы мамок, нянек и другой прислуги, а выход за стены царской резиденции приравнивался к целому путешествию, на время которого назначалось правительство из бар и думных дьяков, обязанных следить, чтобы в это время «государству не убыло и потерьки не было». Напротив, в Преображенском Петр пользовался полной свободой. Пока царица плакала, и попрекала вероломную падчерицу – царевну Софью, Петр с ватагой сверстников из дворовых слуг убегал в окрестные поля и леса. На вольном воздухе он физически окреп, на время забыв пережитое. Летом он забавлялся качелями, игрой в кости, а зимой катался на коньках и салазках, строил с ребятами снежные городки и брал их приступом.

Обследовав кладовые Преображенского, Петр обнаружил в них ржавые ружья и пистоли. Множество полезных для мальчишеских игр вещей – шлемы, латы и другую военную амуницию ему привозили из оружейной палаты. Он одел и вооружил свое войско, составлявшее из сверстников и друзей по играм и потехам. Так и прозвали это войско – «потешным», т.е. созданным для царской потехи. Оно объединяло многих будущих полководцев и государственных деятелей, а пока – юношей, играющих в войну.

Постепенно мальчишеская забава превращалась в серьезное увлечение. Петр собрал в своем потешном войске не только молодых людей из боярских семей, но и взрослых мужчин из числа оставшихся не у дел знатных придворных родов. Он постоянно требовал присылать ему из Оружейной палаты в Преображенское пищали (ружья), свинец, порох, знамена, барабаны и другие предметы «Марсовых потех».

В 1687 г. Петру явилось столько желающих записаться в потешные, что постепенно ему удалось составить из них два полка, один из которых размещался в Преображенском, а второй в ближайшем селе Семеновском. С тех пор они так и назывались: Преображенский и Семеновский полки. Со временем для них сшили специальную форму: для преображенцев – зеленую, а для семеновцев – синюю. Позже вся петровская гвардия оделась в форму зеленого цвета. Мундиры были сшиты по европейскому образцу. Солдатская форма почти не отличалась от офицерской. Офицеры носили золотые галуны, нагрудный знак в виде полумесяца и трехцветный шарад на поясе.

Со временем многие «потешники» благодаря своей смелости, преданности и уму превратились в выдающихся людей той эпохи: полководцев, дипломатов и государственных деятелей. Не случайно их мнение по наиболее важным вопросам нередко становились для царя решающим. В октябре 1721г. сподвижники Петра преподнесли ему «памятный адрес» с просьбой впредь именоваться «отец Отечества и император Великий».

При этом канцлер Головкин обратился к нему с весьма примечательными и трогательными словами: «Мы, твои верные подданные, из тьмы неведения на театр славы всего света, из небытия в бытие произведены, и в общество политических народов присовокуплены. От нахлынувших восстаний о трудном начале славных дел глаза Петра подернулись влагой, и, приняв адрес, он расцеловал своих верных друзей.

А пока потешные полки проводили маневры, учились стрелять, защищать и брать приступом или осадой пока еще не настоящие, а потешные крепости, Петр неизменно оказывался в первых рядах атакующих. Молодой царь хотел знать и уметь все: подавать сигнал войску барабанной дробью, стрелять из мортиры, метать грамоту. Его одолевали тысячи вопросов, ответить на которые было не кому. Любознательность привела Петра в расположенную по соседству с Преображенским Немецкую слободу, где жили купцы, лекари, наемные военные и разного рода мастера из Западной Европы. Москвичи сторонились обитателей Немецкой слободы. Молодой государь нашел там себе друзей, научился говорить по – голландски и по-немецки. Петр познакомился с голландским инженером Францем Тиммермамом, который стал заниматься с ним арифметикой, алгеброй, геометрией, артиллерийской наукой, обучил основам строительства крепостей и укреплений.

К молодому царю в Слободе относились неизменно приветливо и дружелюбно. Петр быстро усвоил ту невероятную смесь диалектов, на которой здесь говорили, и впоследствии его с трудом понимали в европейских столицах. Общительный по характеру, он завел множество товарищей среди иностранных плотников, аптекарей, пивоваров и солдат, из которых сразу выделил Уранца Лефорта. Этот выходец из Швейцарии, находившийся на русской службе в чине полковника, стал наставником молодого царя в его знакомстве со своеобразной культурой «Московской Европы». Она не была ни английской, ни германской, ни французской, ни голландской, хотя представители этих народов обрели в Москве второе отечество; она воплотила все оттенки народной культуры Западной Европы.

Иначе и быть не могло. Носители утонченной культуры – в России иноземные дворяне - в России оседали редко. Сюда в поисках счастья приезжали отчаянные смельчаки, люди сложной судьбы, покинувшие Родину по политическим или религиозным причинам, авантюристы с темным прошлым. За благопристойными фасадами причудливо украшенных домиков дремали привычки пиратов, «рыцарей удачи», выброшенных жизненным штормом на чужой берег. Не случайно постоянное и неумеренное потребление пива и водки было главным занятием российских «немцев» в часы досуга. Подобный стиль жизни был наивно заимствован молодым царем и перенесен им сначала в среду потешных, а затем и дворянства. Страсть к точным наукам и практическим занятиям, развитая Тиммерманом, осталась у Петра на всю жизнь, а к прежним увлечениям прибавилось новое – строительство кораблей и плавание на них. Старый английский ботик (небольшое судно), обнаруженный в заброшенном сарае, позволил юноше испытать неведомое ранее чувство свободного скольжения по водной глади, подобное полету птицы. Тихие подмосковные реки скоро оказались для него узкими и мелкими. Вместе со своим потешным флотом Петр перебрался на Плещеево озеро под Переславлем – Залеским, а затем в Архангельск, ближе к настоящим морским просторам. Напрасно царица – мать в письмах умоляла оставить опасные занятия, сообщала о тайном желании Софьи занять российский престол. Царица писала, что уже изготовили ее портрет в полном царском облачении с короной на голове, державой и скипетром в руках. Казалось, Петра мало беспокоили жалобы матери. Тогда царица решила женить сына, на свой вкус выбрав ему невесту – Евдокию Лопухину, белолицую, статную и здоровую девушку. Свадьба состоялась зимой 1689г., а в конце апреля, лишь лед сошел с Плищеева озера, Петр вновь отправился к своим кораблям, забыв на время мать, жену, козни сестры, престол и государство.

Летом 1689г. Петр вернулся в Преображенское. В тот же день Софья в Москве объявила, что собирается отправиться на богомолье в Донской монастырь, и приказала собрать стрельцов для своей охраны. Стрельцы стянулись в Кремль. Неожиданно среди них распространился слух, что в отсутствие царевны Петр собирается со своими потешными напасть на Кремль, убить царя Ивана и его сестер. Стрельцы всполошились, ударили в набат, заперли ворота, послали за подмогой. Верные люди дали Петру знать о происходящем в Москве. Разбуженному среди ночи Петру пригрезилось, что стрельцы идут в Преображенское убивать и грабить. В сильном испуге он бросился бежать, забыв обо всем, но и успокоившись, он побоялся вернуться обратно и поскакал в Троице – Сергиев монастырь искать спасения за его могучими башнями и толстыми стенами. Туда к нему отправились мать, жена и верные потешные полки. С каждым днем вокруг Софьи оставалось все меньше и меньше единомышленников. Она вынуждена была искать примирения с братом, а он приказал правительнице отречься от власти и уйти в монастырь.

«Великое Посольство».

Вскоре последовал указ – во главе «Великого Посольства» Петр поставил генерал – адмирала Ф.Я. Лефорта, как человека светского и обходительного, знатока европейских обычаев, генерала и комиссара Ф. А. Головина, руководителя Посольского приказа, тонкого и опытного дипломата, человека общительного и рассудительного, наконец – думного дьяка П.Б. Возницына, тоже одного из руководителей внешнеполитического ведомства, очень основательного и непроницаемого человека старой, бюрократической закалки.

В марте 1697г. посольство выехало из Москвы. В нем числилось более 250 персон; среди них - 35 «валантиров» (волонтеров), в том числе и урядник Преображенского полка – Петр Михайлов – царь Петр Алексеевич, решивший ехать инкогнито. Как и другие волонтеры, он должен был учиться на Западе корабельному делу, морской науке.

Фактически, с начала и до конца он возглавлял посольство, направлял во всем его работу. Впервые правитель Московского государства отправлялся в зарубежные страны. Официальная цель посольства – подтверждение союза, направленного против Турции и Крыма.

Царь и посольство побывали в Риге и Курляндии, германских княжествах и Нидерландах, Англии и Австрии. Они ознакомились с европейской промышленностью, в частности кораблестроением, музеями, театрами, обсерваториями и лабораториями. Было нанято более 800 мастеров разных специальностей для работы в России.

Петр узнал, что его союзники ведут переговоры с Турцией о мире, и России не остается ничего иного, как смириться с этим. Атитурецкий союз разваливался на глазах, европейские державы готовились к войне друг с другом за испанское наследство.

Многое для Петра оказалось весьма интересным, неожиданным. Так, он ознакомился с английской парламентской системой. 2 апреля 1698г. он приехал в здание парламента, но присутствовать на его заседании отказался – через слуховое окно под крышей слушал прения на совместном заседании палаты лордов и палата общие. Царя как будто привлекало то обстоятельство, что члены парламента свободно высказывают свое мнение в присутствии короля: «Весело слушать, когда подданные открыто говорят своему государю правду: вот чему надо учиться у англичан». Он и у себя дома, в своей «корипомии» завел такие порядки, ее члены говорили царю то, что думали, подчас довольно смело. Ф.Ю. Ромадановский, например, в письме в Лондон упрекал его в путанице по какому–то делу и довольно весело говорил в связи с этим о «запое» царя и его прислых, в чем, кстати говоря, был близок к истине. Да и позднее, организуя Сенат и Коллегии, Петр проводит в их работе принципы общего, открытого обсуждения всех вопросов и дел, принятия решений.

Но все это, конечно, было весьма далеко от парламентизма и демократии. Всю жизнь Петр как правитель оставался абсолютным монархистом, деспотом, нередко жестоким и беспощадным. Будучи, по словам Ключевского, «добрым по природе как человек, Петр был груб как царь».

Петр из Нидерландов едет в Дрезен, оттуда в Вену. Собирается побывать в Венеции. Но письмо из Москвы от князя – кесаря разрушает все его планы: Ромодановский пишет о восстании четырех стрелецких полков. Царь поспешил домой.

Петр I как политический деятель и полководец.

Одетый в преображенский сюртук европейского покрова, Петр I по образу мыслей всегда оставался русским самодержавцем. Узнав во время пребывания за границей, что вновь восстали стрельцы, он срочно возвратился в Россию. За один лишь осенний день 1698г. не Красной Площади были казнены 200 стрельцов, причем Петр настаивал, чтобы роль палачей исполняли сановники из его свиты. Лефорту удалось уклониться от этой «милости», сославшись на религиозные убеждения. Александр Мешников, наоборот, хвастался тем, что лично отрубил головы двадцати бунтовщикам. Таким образом, все сподвижники Петра оказались связанными страшной кровавой порукой. Еще больше крови было пролито во время подавления казачьего восстания под предварительством Кандратия Булавина в 1707 – начале 1709гг.

Вся противоречивость характера Петра I проявилась во время строительства новой столицы – Санкт – Петербурга. С одной стороны, намереваясь встать твердой ногой на Балтике, Россия должна была получить опорный пункт и базу для флота, но с другой – гибель тысяч людей в ходе строительства города, показывает, какой дорогой ценой обходилось порой воплощение государственной воли царя. Не щадя себя, не умея беречь свое здоровье и жизнь, он не жалел и своих подданных, легко жертвуя ими ради великих замыслов.

Когда Петру I напоминали о бессмысленной жестокости по отношению к стрельцам, вина которых едва ли могла быть доказана судебным порядком, он заявлял: «С другими Европейскими народами можно достигнуть цели человеколюбивыми способами, а с русскими не так: если бы я не употреблял строгости, то бы давно уже не владел русским государством и никогда не сделал его таковым, каково оно теперь. Я имею дело не с людьми, а с животными, которых хочу переделать в людей». Властитель по династическому праву, Петр искренне полагал, что ниспослан России Божественным провидением; считал себя истиной в последней инстанции, человеком, не способным на ошибки. Меря Россию на свой аршин, он чувствовал, что начинать преобразования необходимо с ломки старозаветных обычаев. Поэтому по возвращению из Европы Петр I категорически запретил своим придворным носить бороды, дворянам повелел пить кофе, а солдатам приказал курить – в соответствии с «Воинским Артикулом». Не злой по натуре, он был порывист, впечатлителен и недоверчив. Не умел терпеливо объяснить другим то, что для него было очевидным, Петр, встречая непонимание, легко впадал в состояние крайнего гнева и часто «вколачивал» истину сенаторам и генералам своими огромными кулаками или посохом. Правда, царь был отходчив и через несколько минут мог уже хохотать над удачной шуткой провинившегося. Однако в иные моменты злость, досада и вечная спешка мешали Петру как следует разобраться в деле. Так, например, он поверил ложному обвинению, выдвинутому против одного из наиболее верных его соратников – Василия Никитича Татищева. В результате тот несколько лет провел под следствием и лишился высокой должности управляющего казенной промышленностью на Урале.

Большую часть своего правления государь – преобразователь провел в путешествиях, деловых разъездах и военных походах. Царь редко задерживался в столицах – Москве и Петербурге. По замечанию российского историка С.М. Соловьева, «это должно было иметь свою вредную сторону: до царя далеко…, следовательно, произволу правительственных лиц, не вынесших из древней России привычки сдерживаться, открылось широкое поприще…». Петр I правил «наездами»; проводя преобразования во всероссийском масштабе, подчас не имел возможности вникнуть в суть частных проблем, он передоверял их приближенным и отнюдь не всегда мог проконтролировать деятельность этих людей. Подобное положение дел открывало дорогу многочисленным служебным злоупотреблениям, вполне обычным в петровское время.

Эти недостатки правления отчасти уравновешивались замечательным талантом царя подбирать себе одарённых помощников, способных нести вместе с ним груз реформ и войн, притом достаточно образованных, чтобы самостоятельно решать сложнейшие вопросы внутренней политики и дипломатии. Этим Пётр I напоминает другого великого государя русской истории Ивана III, также сумевшего собрать вокруг престола блестящих воевод и советников. Как Иван III, Пётр был способен переступить через личную неприязнь во имя интересов дела. Он никогда не испытывал тёплых чувств к полководцу Борису Шереметьеву и дипломату Петру Толстому, но тем не менее они были возвышены им за свои способности и заслуги, сослужив России добрую службу.

Пётр был безразличен к нарядам и не любил официальных приёмов, на которых должен был носить горностаевую мантию и символы царской власти. Его стихией были ассамблеи, где присутствующие обращались друг к другу запросто, без титулов и званий, пили водку, черпая её глиняными кружками из банных ушатов, курили, играли в шахматы и танцевали. Царь даже не имел собственных выездных экипажей: если требовалось организовать торжественный выезд августейшей четы, он заимствовал коляску у известных придворных щёголей – Меньшикова или Ягужинского. До конца дней своих Петру приходилось заниматься самообразованием; новые политические и военные задачи заставляли его постоянно искать учителей за пределами России.

После поражения под Нарвой в 1700г., когда русская армия лишилась всей артиллерии, Пётр не потерял присутствия духа и сказал Меньшикову: «Вот Карл XII-достойный учитель; без него я остался бы плохим политиком в делах ратных». В память «Нарвской конфузии» была отлита специальная медаль с девизом: « Учителю от достойного ученика». Царь собирался вручить её шведскому королю после того, как одержит над ним победу. По окончании Полтавского сражения, несмотря на то, что Карлу и Мазепе удалось бежать в Турцию, Пётр устроил пир, на котором произнёс тост в честь «учителей- шведов». Присутствовавший на торжестве пленный военноначальник Реншильд заметил: «Хорошо же отблагодарили вы своих учителей»!

Пётр I обладал выдающимся дипломатическим талантом. Он искусно владел всеми классическими приёмами европейской политики, которые в нужный момент легко «забывал», вдруг перевоплощаясь в загадочного восточного царя. Он мог неожиданно поцеловать в лоб ошеломлённого собеседника, любил использовать в своей речи народные прибаутки, ставя в тупик переводчиков, или же внезапно прекращал аудиенцию, сославшись на то, сто его ожидает… жена. Внешне искренний и доброжелательный, русский царь, по мнению европейских дипломатов, никогда не рассказывал своих истинных намерений и потому неизменно добивался желаемого.

Петр никогда не преувеличивал своих полководческих способностей. После Нарвы он предпочел командовать лишь своим Преображенским полком, а армию доверил профессиональным полководцам. В совершенстве зная основы кораблестроения, царь не брал на себя командование всей эскадрой, поручая это Апраксину, Галицину и даже Меньшикову.

Страха в бою он никогда не показывал. В решающий момент Полтавского сражения 1709г. царь лично повел в атаку свежие силы. Когда адмирал Крюйс во время похода на Гельсингфорс в 1713г. упрашивал Петра Ш сойти на берег ввиду опасности встретить шведский флот, царь с улыбкой ответил: «Бояться пульки – не идти в солдаты», - и остался на флагманском корабле. На упрек Меньшикова, заметившего, что царь не бережет себя, лично спасая тонущих в ледяной воде во время наводнения в Петербурге, он сказал: «За мое отечество и людей жизни своей не жалел и не жалею».

В российской истории трудно найти деятеля, равного Петру Ш по масштабам интересов и уменьшению видеть главное в решаемой проблеме. Сотканный из противоречий, император был под стать своей огромной державе, напоминающий гигантский корабль, который он выводил из тихой гавани в Мировой океан, расталкивая тину и обрубая наросты на бортах и днище.

Петровские реформы.

Два с половиной столетия историки, философы, писатели спорят о значении Петровских преобразований. Действительно, их можно оценивать по–разному. Все зависит от того, что считать полезным для России, а что вредным, что главным, а что второстепенным. Но все согласны в одном: Петровские реформы были важнейшим этапом в истории России, благодаря которому всю ее можно разделить на допетровскую и послепетровскую эпохи. Знаменитый историк Сергей Михайлович Соловьев, которому, может быть, лучше других удалось понять и личность Петра, и его дело, писал: «Различие взглядов… происходило от громадности дела, чем значительнее какое–нибудь (явление), тем более разноречивых взглядов и мнений порождает оно, и тем долее толкуют о нем, чем долее ощущают на себе его влияние". Многие преобразования Петра I уходят корнями в XVII век. Во второй половине этого столетия изменяется, становится более централизованной, система государственного управления. Предпринимаются также попытки более четко разграничить сферы деятельности различных приказов (центральных органов управления). Тогда появляются первые зачатки армии – так называемые полки иноземного строя (см. ст. «Полки нового строя).

Происходят важные изменения в культуре: появляется театр, первое высшее учебное заведение. Русские люди начинают теснее соприкасаться с представителями других культур, особенно после присоединения в середине XVII в. к России Украинцы – временно – Белоруссии, находившихся в составе Великого княжества Литовского и глубоко воспринявших идеи и традиции западноевропейского Возрождения. Именно в XVII в. расцветает в Москве знаменитая Немецкая слобода (место поселения европейцев), впоследствии оказавшая столь сильное воздействие на юного Петра.

И все же один из ближайших сподвижников Петра, Феофан Прокопович, произнося в 1725г. речь в память о недавно скончавшемся императоре, имел все основания сказать о нем: «Оставляя нас разрушением тела своего, дух свой оставил нам». Несмотря на то, что почти всем Петровским преобразованиям предшествовали государственные начинания XVII в., реформы все же имели революционный характер. После смерти Петра Россия была на пути к пере