Скачать

Между Тверским бульваром и Гнездиковским переулком

В. А. Соловьев, архитектор

Район Москвы вокруг Большого Гнездниковского переулка - едва ли не самый "центральный". Тут, как и во многих кварталах старого города, плечом к плечу стоят фрагменты древних палат, особняки допожарной и послепожарной Москвы, доходные дома конца XIX века, здания послевоенной поры. До недавнего времени этот район часто посещали экскурсии. Сегодня Гнездниковские переулки переживают нелегкие времена...

Когда-то на месте, где ныне возвышается семиэтажный жилой дом, построенный перед войной по проекту архитектора А. Г. Мордвинова (в первом его этаже находятся магазин "Армения" и музей-мастерская скульптора С. Т. Коненкова), была церковь Димитрия Солунского. Москвичи старшего поколения помнят украшавшую угловую башенку дома скульптуру балерины - предмет шуток московских острословов.

Церковь Димитрия Солунского являлась интереснейшим архитектурным памятником, формировавшим ансамбль площади Тверских ворот. Она строилась в начале XIX века взамен старой, разобранной в 1791 году. Главная ее особенность - сочетание ампирного облика и древней шатровой колокольни. Церковь славилась прекрасным хором и была очень популярна. На праздничные службы сюда съезжались десятки экипажей, длинной чередой выстраивавшихся вдоль Большого Гнездниковского переулка и Тверского бульвара. Несмотря на протесты прихожан, ценителей московской старины и архитекторов, храм в 1933 году разобрали. Теперь его можно увидеть только на фотографиях, сохранившихся в частных собраниях и музеях Москвы.

Самое известное и запоминающееся здание в Большом Гнездниковском - несомненно, дом Нирнзее: один из первых московских "небоскребов" (10 этажей). В 1912-1914 годах его построил богатый домовладелец и инженер Эрнст Карлович Нирнзее. Это здание отличалось от традиционных доходных домов малометражными дешевыми квартирами, предназначавшимися для холостяков и небольших семейств (адвокаты, врачи, художники, актеры, журналисты). Таким образом, Нирнзее можно считать пионером экономичного малометражного строительства в Москве. Именно его "высотный" эксперимент дал импульс к решению жилищной проблемы в городе. Поэтажная планировка дома была коридорного типа. Площадь одно- и двухкомнатных квартир не превышала 47 квадратных метров. Скромность удобств в них частично компенсировалась довольно развитой по тем временам системой обслуживания (столовая над девятым этажом, плоская крыша для отдыха и прочее). Решение фасадов и отчасти планов свидетельствует о том, что Нирнзее, вероятно, не имел архитектурного образования: многие квартиры спланированы неудобно, фасады лишены запоминающихся композиционных находок и декоративных деталей, их убранство определяют плоские эркеры - излюбленная тема авторов доходных домов. Перекрытия деревянные, что сулит в будущем много проблем.

История дома тесно связана с театральной и кинематографической жизнью Москвы. Первым его "театральным" жильцом стал в 1914 году А. Я. Таиров. В следующем году в подвале открылось знаменитое театральное кабаре Никиты Балиева "Летучая мышь". Душный тесный зал вмещал не более 350 человек, но зато стены и занавес расписал известный художник С. Ю. Судейкин. На первом представлении среди большого скопления публики газеты отметили присутствие А. М. Горького. В дальнейшем в подвале поочередно находились кабаре "Кривой Джимми", цыганский театр "Ромэн", которым руководил М. М. Яншин, и даже Московский театр сатиры.

И все-таки главной достопримечательностью дома Нирнзее являлась крыша - плоская, что само по себе тогда было новостью. В 1916 году на ней открылся ресторан "Крыша", быстро завоевавший репутацию едва ли не самого популярного места в Москве. Отсюда открывалась великолепная панорама. Журнал "Красная Нива" в 1925 году поместил такое объявление: "Крыша московского небоскреба. Гнездниковский п., 10. Единственное летом место отдыха, где в центре города представляется возможность дышать горным воздухом и наслаждаться широким открытым горизонтом - незабываемые виды на всю Москву с птичьего полета. <...> Подъем на лифте с 5 часов вечера беспрерывно. Входная плата на крышу с правом подъема 20 к. Оркестр с 9 часов вечера". Лифт в те годы считался тоже своего рода аттракционом.

В 1915 году "Товарищество В. Венгеров и В. Гардин" построило на крыше дома Нирнзее зимний кинопавильон, где снимались картины на сюжеты русской классики и развлекательные ленты. Режиссер В. Р. Гардин приглашал на съемки актеров находившегося поблизости Художественного театра. В трюковых фильмах за неимением профессиональных каскадеров, они сами выполняли всю работу. Однажды бывший цирковой борец Бек-Назаров за 500 рублей спустился со знаменитой крыши по водосточной трубе.

В 1924 году в доме обосновались молодые киноноваторы - С. Эйзенштейн, Я. Куликов, Л. Кулешов, В. Ерофеев, образовавшие "Ассоциацию революционной кинематографии" (АРК). Примерно в то же время здесь стали появляться редакции и конторы издательств. Коридоры крупнейшего из них - "Советский писатель" - видели всех без исключения тогдашних известных литераторов. Эти коридоры описал в очерке "Сорок сороков" М. А. Булгаков. Здесь в квартире № 527 на вечеринке у приятелей он познакомился с Еленой Сергеевной Шиловской, своей будущей женой. Здесь жил художник Давид Бурлюк, у которого часто бывал Маяковский. Здесь располагалась мастерская члена объединения художников "Бубновый валет" Роберта Фалька. Здесь в 1920-х годах поселился основатель династии архитекторов Бархиных Г. Б. Бархин, строитель здания "Известий" на Пушкинской площади.

Мне посчастливилось побывать в квартире у заслуженного архитектора России Лидии Константиновны Комаровой, которая проживала в доме с 1918 по 2002 год. Она прекрасно помнила и знаменитую плоскую крышу, где, кроме всего вышеизложенного, размещался детский центр с аттракционами, и столовую в первом этаже, откуда обеды доставлялись жильцам лифтами (некоторые из этих лифтов сохранились до сих пор и продолжают действовать) и комнаты для дежурных горничных на каждом этаже, называвшиеся "самоварные", потому что у горничных в любое время можно было заказать в квартиру кипящий самовар.

В 1937 году 4-й дом Моссовета (так стал называться дом Нирнзее) будто затаился, многие квартиры опустели. Настороженность усугублялась тем обстоятельством, что в доме получил квартиру прокурор СССР А. Я. Вышинский - одно время он даже был членом домкома.

Попасть на знаменитую крышу сегодня нельзя. Ее покрытие ветшает, свинцовую гидроизоляцию сняли во время одного из ремонтов, после чего на верхнем этаже появились протечки. С середины 1950-х годов дом капитально не ремонтировался, и его коммуникации находятся в аварийном состоянии. Поговаривают, что какие-то коммерческие структуры приглядываются к крыше и верхним этажам, занятым редакциями. Смогут ли и захотят ли они помочь дому или используют полученные площади только в своих целях? Этот вопрос сейчас больше всего беспокоит жильцов.

С Тверского бульвара на крыше дома видна ажурная металлическая конструкция, напоминающая нефтяную вышку. Большинство москвичей не представляет, как она там оказалась и для чего нужна. Это - главный триангуляционный знак, установленный во время геодезической съемки Москвы.

В начале 1918 года Нирнзее с семьей уехал из России, следы его затерялись. Дом приобрел знаменитый Митька Рубинштейн - петербургский банкир, друг и кредитор Распутина - за фантастическую цену: более двух миллионов рублей. Спустя десятилетия жильцы дома одними из первых в Москве установили в первом подъезде мемориальную доску с именами своих соседей, павших в боях Великой Отечественной войны.

На другой стороне переулка полным ходом идет стройка: на месте снесенных зданий XVIII-XIX веков возводят вторую очередь ресторана, словно в насмешку названного "Пушкин". Место это действительно связано с поэтом, неоднократно бывавшим в усадьбе престарелого екатерининского вельможи Ивана Николаевича Римского-Корсакова. До второй половины XVIII века здесь стояли разрозненные строения, принадлежавшие Лобановым-Ростовским, Друцким, Строгановым, Белозерским. Находившийся "в случае" у императрицы всего полтора года молодой красавец Римский-Корсаков, сделавшийся одним из богатейших людей России, после своей отставки и ссылки в Москву приобрел все эти домовладения и превратил их в большую городскую усадьбу с флигелями и внутренними дворами. Ее главный фасад, выходящий на Тверской бульвар, решен в одном стилевом ключе. Фасады же, глядящие в переулок, разномасштабны и исключительно живописны. Не все москвичи знают, что снесенные дома, чьи задние фасады выходили в Большой Гнездниковский, - часть этой усадьбы, памятника архитектуры федерального значения, чудом уцелевшего фрагмента допожарного Тверского бульвара.

Происходящее с памятником сегодня может привидеться только в кошмарном сне. Комплекс зданий, находившийся под охраной государства и имевший планово-реставрационное задание Комитета по историческому наследию города Москвы. Все началось с возведения на Тверском бульваре слащавого двухэтажного новодела "под старину" - ресторана "Пушкин". Заведение процветало, и вскоре понадобились новые посадочные места, подсобные помещения, автостоянки. Под нажимом напористого владельца ресторана Министерство культуры и органы охраны памятников капитулировали. Три корпуса усадьбы исключили из списка памятников архитектуры федерального значения и обрекли на снос. К разрушению усадьбы приложил руку и совладелец ресторана, руководитель ВГТРК "Первый канал" Константин Эрнст. Вошедшие в раж инвесторы, почувствовав свою полную безнаказанность, игнорировали все предписания о прекращении самовольного сноса и строительства. К началу марта 2004 года от усадьбы остались только наружные стены трех корпусов, выходящие на Тверской бульвар. Под всей ее территорией ударными темпами строится подземная автостоянка. Вскоре здесь появится мощный ресторанно-развлекательный комплекс, к которому аккуратно "прислонят" сохранившиеся фасады и который в итоге выдадут за "памятник архитектуры XVIII века - усадьбу И. Н. Римского-Корсакова". Никто, разумеется, не станет писать на охранной доске, что это - новодел.

История с усадьбой Римского-Корсакова в какой-то степени дает ответ на вопрос о возможной судьбе памятников архитектуры и культуры, передаваемых в долговременную аренду или в частное владение без соответствующего государственного контроля.