Скачать

История Великой Отечественной войны в литературе (критические замечания по книгам В. Суворова)

Почему побежала красная армия

22 июня 1941 года, в 4 часа утра, армия Третьего рейха, Вермахт, начала военные действия с СССР.

При этом техническое и численное превосходство было у Красной Армии. Неудивительно, что советское командование начало с контратак.

В 21 час 45 минут 22 июня 1941 года нарком обороны Тимошенко приказал нанести удары вторгшемуся противнику «мощными концентрическими ударами механизированного корпуса, всей авиацией Юго-Западного фронта и других войск 5-й и 6-й армий окружить и уничтожить группировку противника... к исходу 24 июня овладеть районом Люблин». Остальным силам велено «прочно обеспечить себя и не допустить вторжения противника на нашу территорию».

Директива №3 предусматривала моментальный переход Красной Армии в контрнаступление и разгром противника. А почему нет?

В составе 20 мехкорпусов, развернутых в пяти пограничных военных округах, числилось 11029 танков. Еще более 2000 танков — в других частях Красной Армии. Общее число нацистских танков — 3266, включая 895 танкеток. Советское превосходство в танках выражается соотношением 1х5,5. При громадном качественном превосходстве. Превосходство в авиации было не менее грозным: 10743 советских самолетов на 4846 нацистских.

По всем законам войны Красная Армия должна была если и отступить, за счет внезапности нападения, то недалеко. Естественно было, что она вскоре закрепится на новых рубежах, в считанные дни опрокинет противника и погонит его вглубь вражеской территории.

У Вермахта не было ни единого шанса выиграть столкновение с Красной Армией. Тем удивительнее, что, по мнению советских генералов, «результаты соприкосновения с противником были совершенно катастрофические». Командование никак «не могло принять решительных мер», что вообще фантастика. Фронт стремительно катился назад...

В этом паническом бегстве Красной Армии современникам виделось что-то совершенно иррациональное. Видя массовый драпеж Красной Армии, нацисты буквально не верили своим глазам. В записках нацистских генералов очень заметно это удивление, даже недоверие к происходящему. Некоторые из них предполагали, что коммунисты бегут «понарошку». То ли заманивают, то ли с какой-то непостижимой коварной целью «был запланирован и подготовлен отход».

Действительно, нацисты двигались с предельной для танков скоростью. Манштейн за 4 дня прошел 255 км. Рейнгардт — 265 км за 5 дней. Так двигаться можно, только совершенно не встречая сопротивления. Они искренне удивлялись и описывали происходящее вполне откровенно.

Какой вид имело это паническое бегство, видно со страниц воспоминаний Рокоссовского, Н.К. Попеля, В.А. Гречаниченко и других советских офицеров. Тем более что много писали по этому поводу украинцы и поляки. И тогда писали, и сейчас пишут.

К сожалению, только один из современных популярных авторов решился написать святую правду: Красная Армия побежала при первом же ударе врага. Побежала неудержимо, безнадежно — потому что воевать не хотела. Часто части Красной Армии бежали и без соприкосновения врагом.

На протяжении считанных недель весь первый стратегический эшелон Красной Армии оказался уничтожен. Красная Армия была «полностью разгромлена, вся боевая техника брошена в лесах, большая часть личного состава оказалась в плену или погибла, немногие уцелевшие в течение нескольких недель или месяцев выбирались мелкими группами из окружения».

В первые же три дня войны нацисты уничтожили 1200 советских самолетов (из них 800 самолетов на земле). Эти первые же дни дали нацистам, по крайней мере, полтора года безраздельного господства в воздухе. Времени — на три блицкрига.

К 9 июля Красная Армия потеряла 11,7 тысячи танков, 4 тысячи самолетов, 19 тысяч орудий. Танковые войска практически перестали существовать. Вот только не всегда нацисты уничтожали эту технику. Намного чаще бойцы Красной Армии попросту бросали ее, чтобы свободней было драпать.

Все потери Вермахта на Восточном фронте к 30 июня 1941 года составили 8886 человек. На одного погибшего воина Вермахта приходились десятки погибших и сотни бежавших и сдавшихся в плен.

Но это — только первый стратегический эшелон. На линии рек Днепр — Западная Двина. Вермахт ждал Второй стратегический эшелон советских войск. У него за спиной сосредотачивался Третий стратегический эшелон.

К третьему месяцу войны ожидалось встретить не более 40 новых дивизий Красной Армии. На самом деле советское руководство только летом на фронт направило 324 дивизии (с учетом развернутых ранее 222 дивизий). У Вермахта резервов не было. Фактически Восточный поход предстояло выигрывать одним эшелоном войск. Таким образом, было установлено, что при успешном развитии операций на театре военных действий, «который расширяется к востоку наподобие воронки», немецкие силы «окажутся недостаточными, если не удастся нанести решающее поражение русским до линии Киев — Минск — Чудское озеро».

В конечном счете сил Третьего рейха все же оказалось недостаточно. Численность населения СССР составляла около 197 млн чел., из них мужчин призывного возраста — 48,5 млн чел. После оккупации территории с населением в 60 млн человек под контролем красных осталось порядка 130—140 млн человек, и порядка 34—37 млн потенциальных призывников. Население же Третьего рейха составляло 85 млн человек, 23 млн призывников.

Число призванных за четыре года войны составило 28807150 человек. 11794 тысячи военнослужащих погибло, но и в конце войны под ружьем стояло 11793800 человек и 1046 тысяч находилось в госпиталях. Откуда же эти люди? В основном с востока СССР. Призвать жителей Украины в 1942 и 1943 годах в СССР не мог бы даже самый ретивый начальник. Под Москву и под Сталинград шли дивизии, сформированные на Востоке европейской части СССР или в ее азиатской части.

Но это — потом. А в сентябре и октябре 1941-го продолжало происходить то, чего никак не может быть: Вермахт перемолол, перебил, разогнал, погнал перед собой, а главным образом взял в плен превосходящий его по численности и по вооружению Второй стратегический эшелон Красной Армии. Так не бывает, но так было.

Без аналогий

Конечно, в истории бывали примеры разгрома громадных армий намного меньшими. Начиная с постоянных поражений Персии во время Греко-Персидских войн в VI–V вв. до Р.Х. И продолжая бесчисленными колониальными войнами с XVI по начало XX века. Но во всех этих случаях речь шла о войнах армий, совершенно различных по уровню организации и вооружению. При Гавгамелах 1 октября 331 года до Р.Х. персидская армия в два раза численно превосходила армию Александра Македонского и к тому же имела качественное превосходство: 200 боевых колесниц и 15 слонов.

Но персидская армия была неорганизованной толпой, а македонская — прекрасно структурированной, организованной и подготовленной. На стороне персов шли в бой покоренные ими народы.

Колониальные армии европейских держав имели колоссальное превосходство в военной технике. Еще Магеллан на Филиппинских островах в 1520 году демонстировал туземцам, что их оружие не в силах пробить броню испанского солдата.

2 сентября 1898 года под Омдурманом англичане рассеяли из пулеметов суданскую армию, превосходившую их численно в несколько раз.

Даже если колонизаторы воевали, вооружая и подготавливая солдат туземных народов, сказывалось различие в подготовке и вооружении.

Но в том-то и дело, что армия Третьего рейха не имела превосходства в организации. Третий рейх не был государством с подавляюще более высоким уровнем культуры. То есть различие было, но далеко не такое, какое могло бы объяснить мгновенный и абсолютный разгром Красной Армии.

В СССР из 22 млн раненых во время Второй мировой войны поправился 21 млн (95%). В Третьем рейхе поправилось 86% раненых. Как видно, советская медицина была даже совершеннее.

Небоевые потери (смерть от болезней или несчастных случаев) в Вермахте за 6 лет войны составили 200 тысяч человек на 13 млн призванных. В Красной Армии — 400 тысяч на 28,5 млн чел. призывников. Сравнимые цифры. Невозможно доказать, что бардака, несчастных случаев и разгильдяйства в Красной Армии было на порядки больше, чем в Вермахте.

Что касается вооружения, то после исследований Суворова предельно ясно, кто имел и количественное, и качественное превосходство. Ведь в каждый из годов с 1930-го по 1945-й СССР выпускал в несколько раз больше танков, самолетов и пушек, чем Третий рейх. В пользу качества советского вооружения говорит даже то, что обычно выдается за его слабое место: незначительное число автоматов.

Миф об автоматах

Поразительно, но и профессиональный военный Резун-Суворов, и Веллер, постоянно хвастающий своими познаниями в оружии, просмотрели элементарную, в общем-то, вещь. Объяснить могу только одним: глубоко советские люди, они «купились» на поворот сталинской военной пропаганды.

Для Суворова наличие на вооружении пистолетов-пулеметов, или автоматов, — однозначно признак могучей военной промышленности, высокого качества и современности вооружений.

Но автомат — вовсе не символ могучей военной промышленности. Наоборот. Автомат — дитя бедности.

Основное вооружение пехоты во Второй мировой войне — винтовка, то есть длинноствольное автоматическое или полуавтоматическое ружье с нарезами в дуле. Нарезы придают пуле вращение, пуля летит далеко и долго сохраняет убойную силу.

Принятые на вооружение в СССР винтовки Мосина выпускались в нескольких модификациях, с длиной ствола 800, 730, 729 мм. Магазин на 5 патронов обеспечивал скорострельность до 10 выстрелов в минуту. Максимальная дальность поражения — до 2000 м. Дальность прицельной стрельбы оценивалась в 500 м, но зависела уже не от характеристик оружия, а от качеств подготовленного солдата. Снайперы уверенно поражали цель на расстоянии до 800 мА

«Вопреки распространенному мнению о чуть ли не поголовном вооружении Вермахта пистолетами-пулеметами, основную массу его вооружения составляли магазинные винтовки и карабины системы Маузера. На сентябрь 1939 года пехотная дивизия Вермахта имела по штату 13 300 винтовок и карабинов и 3700 пистолетов-пулеметов».

Mauser G98 (Gewehr 98) (Маузер 98) — немецкая винтовка, созданная в 1898 году фирмой «Маузер». Эта винтовка Маузера оказалась настолько удачной, что в малоизмененном виде прослужила в Вермахте вплоть до конца Второй мировой войны. Это только в фильмах киностудии имени Довженко нацисты идут в бой в рогатых шлемах, с автоматами у бедра и с придушенными курицами, прицепленными к брючному ремню за мученически растопыренные лапки. Смотря эти фильмы, пожилые немцы смеются буквально до слез. Не говоря ни о чем другом, в Вермахте неплохо кормили. Ловля кур была для солдат Вермахта намного менее характерным занятием, чем для полуголодных солдат многих других государств, да и для многих частей Красной Армии.

Характеристики маузеровской винтовки мало отличаются от мосинской: магазин на пять патронов, прицельная дальность — до 2000 м, предел надежной стрельбы — 400—600 м, длина ствола в разных модификациях — от 1100 до 1250 мм.

Так вот — изготовить винтовку трудно. Для этого нужно много деталей, изготавливаемых с высокой степенью точности на фрезерном станке. Еще труднее просверлить длинный ствол и сделать в нем точные нарезы. Нужна квалификация рабочих, нужно время и оборудование.

А вот пистолет-пулемет состоит в основном из деталей, которые готовятся штамповкой. Таков и пистолет-пулемет, изготовленный под пистолетный патрон. Таков и автомат, сделанный под промежуточный патрон, средний между пистолетным и винтовочным.

И ствол у пистолета-пулемета короткий. У немецкого эмпи-40 («шмайссера») — 251 мм. У советского ППШ — 269 мм. Даже знаменитый «Калашников», изготовленный под промежуточный патрон, имеет ствол длиной 414 мм — заметно меньше даже кавалерийского карабина. Такой ствол намного легче и просверлить, и нарезать. Для этого нужна намного меньшая квалификация.

Вот только дальность стрельбы у пистолета-пулемета несравненно меньше винтовочной. И точность стрельбы куда меньше. Расточительная стрельба очередями помогает, но от большого числа выстрелов ствол быстро перегревается, точность стрельбы становится еще ниже. На расстоянии даже в 100 метров пистолет-пулемет малоэффективен. Он — дешевое и скверное оружие, которое производили не от хорошей жизни.

Показывая нациков, которые мчатся на мотоциклах (по вспаханному полю) с автоматами наперевес или пижонски палят из них от бедра, киностудия имени Довженко хотела показать технически прекрасно подготовленных, сильных врагов. А если разобраться, «работала на Суворова»: показывала плохо вооруженных, пьяных, голодных солдат, которые гоняются за курами в шутовских шлемах с рогами.

Странно, что Суворов этого не заметил.

СССР превосходил Вермахт не только по количеству и по качеству вооружения. Но что главное, и по скорости его производства. И власть, и экономика в СССР были более централизованные. За тот же срок они могли концентрировать в нужной области и в нужном месте больше финансовых, материально-технических, людских ресурсов. Сталин мог произвести любое количество оружия, в любой момент и в любом месте. Или доставить любое количество оружия в любое место.

Вермахт же выигрывал по уровню подготовленности кадров. И по стабильности своей материально-технической базы. В Вермахте все было стабильнее, надежнее, прочнее.

Получается: летом и осенью 1941 года Вермахт легко побеждал, рассеивал, уничтожал, гнал перед собой армию не только более многочисленную, но и лучше вооруженную. А превосходство в дисциплине и организации если и было, то непринципиальное. К тому же Вермахт не только гнал и рассеивал. Он еще и брал в плен.

Сдавшаяся армия

Во время любых войн число пленных никогда не превосходит числа убитых и раненых. Под Гавгамелами персы 50 км гнали персов. После Куликова поля московиты гнали солдат Золотой орды больше 70 км. В обоих случаях число пленных невелико, и не потому, что победители в плен не брали. Это побежденные в плен старались не попадать.

Та же закономерность — даже в войнах Рима, которые во многом велись для захвата рабов. В рабство побежденных обращали потом.

Если меньшая по числу армия громила более многочисленную, то тем более пленных брали мало. Пленный — это необходимость охраны, это вынужденность делиться с ним запасами еды и медикаментов. Это лишние рты и отвлечение лишних рук своей армии, от охраны, это вынужденность делиться с ним запасами еды и медикаментов.

Шведы под Нарвой в 1700 году разгромили 46-тысячную русскую армию. Наставив штыки, они просто прогнали русских из собственного лагеря. Им совершенно не улыбалось кормить и содержать русских пленных.

За всю кампанию 1812 года было взято в плен и уведено с французской армией не более 5—6 тысяч пленных. До 100 тысяч французов осталось в России. Но это были люди, потерявшие свои рассеявшиеся части, или те, кого русские войска обогнали на марше. Даже под Березиной интернациональное войско Наполеона скорее бросалось в воды реки и штурмовало единственный мост, чем сдавалось в плен. В плен взяли до 30 тысяч человек — тех, кто остался на русском берегу Березины, кому бежать было уже некуда. Пленные, но никак не перебежчики. Наполеон потерял в России до 550 тысяч солдат и офицеров. Пленных — явное меньшинство.

Во время войны, которую коммунисты называют Великой Отечественной, плен был не исключительным событием, а повседневней-шим делом.

Что же реально происходило?!

Безвозвратные потери Западного фронта за первые 17 дней войны составили 341 тысячу человек, из которых не менее 200 тысяч составили пленные. По данным нацистов, они захватили в плен даже 288 тысяч человек.

25 июля приказом генерал-квартирмейстера №11.4590 о массовом освобождении из лагерей военнопленных прибалтов, украинцев и белорусов начали выпускать пленных бойцов Красной Армии. До 13 ноября 1941 года было выпушено 318 770 человек, в том числе 277 761 украинец. А ведь в лагеря пленных попадали и больные, и раненые! Сдалось явно больше, чем выпустили.

Цифры «потерянных» в первые недели войны бойцов Красной Армии даются разные. «Всего на временно захваченной противником территории было оставлено 5 631 600 человек из мобилизационных ресурсов Советского Союза. В том числе в ЗапОВО 889 112, в КООВО — 1 625 174, и в Одесском ВО — 813 412.

Но «неучтенные потери первых месяцев войны» — 4559 тысяч человек. Разброс цифр показывает одно: никто точного числа пленных и беглых не знает. Ведь можно было и не попасть в плен. У тех бойцов Красной Армии, которые побежали при первом появлении противника... или при одном упоминании о том, что противник появился где-то впереди, дом мог быть очень далеко... В Пермскую область из Западной Украины не убежишь. Тут приходится или прятаться в лесах, или стараться прибиться к местным: а как они отнесутся к «москалю» — еще вопрос. А если дом — в считаных километрах? Тогда все относительно просто.

И когда начальство и НКВД ломанулись спасать свои шкуры и свои семьи, десятки, сотни тысяч человек пошли домой.

Добавим к этому еще и тех, кого призвали, но кто не торопился на сборные пункты. Всю территорию западных военных округов нацисты заняли только к концу июля (Белоруссия), в сентябре (Киев-щина), в октябре — ноябре 1941 (Молдавия и Крым). В Харьковский ВО явилось 43% призванных — на 23 сентября 1941 года. По сообщениям военкоматов, процент сбежавших новобранцев в разных местах колебался от 30 до 45%.

В 1944 году, снова захватив Восточную Польшу, 940 тысяч человек «призвали вторично». Видимо, это примерное число той армии, которая разошлась по домам. Часть «западенцев» погибла за эти страшные три года. Часть «вторично призванных» — великороссы и люди других национальностей нашего необъятного Отечества. Те, кто смог прибиться к «местным». Не все же татары или русские не любили и презирали украинцев. Не все же украинцы ненавидели всякого вообще «москаля». Вместе служили, вместе бежали по лесам, вместе пришли в деревню. «Мамо! Тату! Це мой друг, он москаль, але дюже гарный хлопец!»

Но примерная цифра вот такова.

Осенью 1941 года и в Крыму произошло то же самое. Как только танковый корпус Манштейна прорвался через Перекоп, советское начальство в панике бежало. В Севастополе они бросили 100-тысячный гарнизон, — приказ Ставки защищать Крым до конца. Но сами они улетели на самолетах. Для солдат, верных присяге, это означало гибель или плен. А три дивизии, сформированные из мобилизованных уроженцев Крыма, полностью разбежались по домам. Нацисты и не думали их вылавливать.

К октябрю 1941 года в плену оказались буквально миллионы бойцов и командиров Красной Армии. По данным немецких историков, число советских военнопленных составляет не менее 5200 тысяч человек. Многие историки полагают, что их было 5,7—5,8 млн. Авторитетный справочник сообщает, что «неучтенные потери первых месяцев войны» — 4559 тысяч человек.

Многие не могут простить Сталину слова «у нас нет военнопленных, есть предатели». Уже 29 июня 1941 года, всего через неделю после начала войны, вышел приказ НКГБ, НКВД и Генерального прокурора СССР о том, что все сдавшиеся в плен приравниваются к изменникам Родины и предателям. В своих выступлениях и интервью Сталин не раз заявлял, что у нас нет пленных, у нас есть только изменники Родины.

Простить трудно. СССР отказался от Женевской конвенции о военнопленных и от взноса денег в Красный Крест. Тем самым он обрек пленных советских солдат на чудовищные страдания и гибель. Ведь теперь они не получали никакой продовольственной и медицинской помощи от международных организаций. Нацисты не были связаны никакими обязательствами сохранять жизнь и здоровье пленных. СССР официально отказался от них. Все они для СССР были предатели.

Никто в Третьем рейхе не был готов к такому изобилию военнопленных. Армейское начальство торопливо готовило лагеря: куски чистого поля, окруженного колючей проволокой. Загнанные в эти поля бойцы были полностью предоставлены своей судьбе и произволу местного армейского начальства.

Начальство же было весьма разнообразно по своим политическим взглядам, отношению к славянам и личным нравственным качествам.

В СССР предпочитали, конечно, писать о «зверствах немецко-фашистских захватчиков». О садистском обращении с пленными, массовых расстрелах. О том, как втаскивали дохлых лошадей и швыряли гнилую картошку в лагерь, хохоча над умирающими с голоду людьми. Как прикапывали умерших на такой глубине, что торчали коленки. Как в лагерях съели всю траву, жуков и червей, оставшись на загаженной пустой проплешине, ограниченной колючкой.

Разумеется, в СССР никогда не писали о тех нацистских военачальниках (как немецких, так и венгерских и скандинавских), которые помогали пленным, чем могли. Рискуя вызвать недовольство и начальства, и собственных солдат. Ведь каждый кусок хлеба и каждый моток бинта они могли дать пленным, только отрывая от военнослужащих рейха.

Судьбы большинства пленных ужасны. 504 тысячи освобождено из плена в связи с зачислением в «добровольческие формирования». Часть была «передана для работы на промышленных предприятиях». Сколько? Называют цифры от 100 тысяч до 3,6 млн. человек. Опять никто ничего точно не знает.

Судя по всему, погибло в лагерях порядка 2,5 млн. Из них в первую же зиму 1941/42 год — до 1,8 млн. То есть от половины до двух третей всех сдавшихся.

Причем существует, по меньшей мере, 2140 тысяч человек, о судьбе которых никто ничего определенного не знает. Такое число пленных не менее беспрецедентно, чем сам факт бегства практически всей Красной Армии. Но еще более невероятен, не имеет аналогий состав сдавшихся и их поведение в плену.

Состав пленных

Во всех армиях сдаются в плен в основном солдаты. Реже — младшие офицеры. Совсем редко — кавалеры орденов, обладатели наградного оружия. Также редко — служащие элитных родов войск. Тем более можно по пальцам пересчитать генералов, плененных за все европейские войны.

Под Бородином было убито 47 французских и 23 русских генерала. Пленных генералов в войне 1812 года не было с обеих сторон.

В первые шесть месяцев войны СССР с Третьим рейхом взято было в плен 63 генерала Красной Армии. Всего за годы войны — 79 генералов.

Из этого числа 13 генералов убито нацистами за отказ сотрудничать с ними, а 4 генерала бежали, возвращаясь в Красную Армию или прибиваясь к партизанам.

Но 23 других генералов Красной Армии после победы СССР было расстреляно или повешено, а 10 — получили приличные сроки за сотрудничество с противником. Нацисты казнили заметно меньше советских генералов, чем коммунисты.

Уже в июле 1941-го вся верхушка Западного фронта, включая командующего фронтом Павлова, расстреляна за «трусость, безынициативность и паникерство, создавшие возможность прорыва фронта противником».

Спасся только зам начальника фронта Болдин: когда расстреливали начальника и сослуживцев, он был в окружении. А вышел уже в августе 1941 года. К тому времени кадровая армия практически полностью погибла и уцелевших не расстреливали. Болдина повысили в звании, дали под командование 50-ю армию. Он пережил войну и даже написал мемуары: о том, как «войска вынуждены были отступить и разрозненными группами разбрелись по лесам».

Впрочем, есть сведения, что судили Павлова и других не столько за проигранную кампанию, сколько за «изменнические высказывания». Приписали военным, разумеется, целый заговор. Был ли заговор — вопрос, но «неправильные разговоры» вполне могли быть. В духе приписанного Павлову: «В случае нападения Германии на СССР и победы германской армии нам хуже не будет».

Если так думал генерал и командир группы армий — удивляться ли поражению?

Геббельс встретился с Власовым 1 марта 1945 года, после чего записал в своем дневнике: «Генерал Власов в высшей степени интеллигентный и энергичный русский военачальник; он произвел на меня очень глубокое впечатление». И те, с кем Власов работал, люди не мелкие.

Ближайшие сподвижники генерала Власова были высокопрофессиональными военачальниками, которые в разное время отмечались высокими наградами Советского правительства за свою профессиональную деятельность. Так, генерал-майор В.Ф. Малышкин был награжден орденом Красного Знамени и медалью «XX лет РККА». Генерал-майор Ф.И. Трухин — орденом Красного Знамени и медалью «XX лет РККА». Жиленков Г.Н, секретарь Ростокинского райкома ВКП(б) г. Москва. — орденом Трудового Красного Знамени.

Полковник Мальцев М.А. (генерал-майор РОА) — командующий Военно-воздушными силами КОНР — был в свое время летчиком-инструктором легендарного Валерия Чкалова. А начальник Штаба ВС КОНР полковник Алдан А.Г. (Нерянин) удостоился высокой похвалы при выпуске из Академии Генерального Штаба в 1939 году. Тогдашний начальник Генштаба генерал армии Шапошников назвал его одним из блестящих офицеров курса, единственного окончившего Академию на «отлично». Трудно представить, что все они были трусами, ушедшими в услужение к немцам ради спасения собственной жизни.

Дезертиры и перебежчики

За годы войны 376 тысяч военнослужащих Красной Армии были осуждены за дезертирство. Для сравнения: в Вермахте с января по май 1945-го число дезертиров составило 722 человека.

Число перебежчиков из Красной Армии в Вермахт неправдоподобно велико. Когда сдаются целыми ротами и чуть ли не полками, военнопленные это фактически и есть перебежчики. Огромный процент пленных Красной Армии сразу же шел служить в Вермахт. Позже это стали объяснять невыносимыми условиями жизни в лагерях: якобы, чтобы спастись, пленные готовы были на что угодно.

Но в июне — августе 1941 года десятки летчиков Красной Армии перелетели к нацистам. В их числе два Героя Советского Союза: капитан Бычков и старший лейтенант Антилевский. Будущий гитлеровский ас Мальцев тоже получал Героя, но потом пострадал «по анкетным данным».

Начальник Оперативного управления штаба Северо-Западного фронта генерал-майор Трухин сдался в плен 26 июня 1941 года. В 1941 году сдались: командующий 2-й ударной армией Власов; начальник штаба 19-й армии Малышкин; член Военного совета 32-й армии Жиленков; командир 31-й армии Егоров; командир 21-го стрелкового корпуса Закутный.

22 августа 1941 года к нацистам почти в полном составе ушел 436-й стрелковый полк 155-й стрелковой дивизии 13-й армии Брянского фронта. Во главе с командиром майором И. Кононовым, выпускником Военной академии им. Фрунзе, кавалером ордена Красного Знамени, членом ВКП (б) с 1929 года. Ушел вместе с комиссаром полка Д. Панченко, с боевым знаменем и всем оружием. В сентябре 1941 года 102-й казачий дивизион Вермахта под командованием Кононова составлял 1799 человек.

Генерал-майор Богданов П.В. — командир 48-й стрелковой дивизии 11 -го стрелкового корпуса 8-й армии Северо-Западного фронта. 17 июля 1941 года сдался в плен немецкому разъезду. В августе Богданов написал два воззвания, а в декабре 42-го вступил рядовым во «2-ю русскую дружину СС». В марте, после объединения 1-й и 2-й русских дружин в 1-й русский национальный полк СС, Богданов был назначен начальником контрразведки и произведен в майоры. Уже в апреле он становится генералом Вермахта и принимает участие в карательных операциях против партизан и местного населения. В июне 1943 года Богданова назначают начальником контрразведки «1-й русской национальной бригады СС». В середине августа командир бригады Гиль-Родионов накануне перехода к партизанам арестовал своего зама и благополучно доставил командиру партизанского отряда. К расстрелу он был приговорен лишь 24 апреля 1950 года.

Масштаб коллаборационизма

Во всех странах, участвовавших во Второй мировой войне, был свой коллаборационизм. Но число граждан СССР, служивших в Вермахте, также не имеет аналогий, как бегство Красной Армии и число пленных, дезертиров и перебежчиков.

Из 615 тысяч работников железных дорог 460 тысяч были граждане СССР. Возницами на повозках и санях, грузчиками и разнорабочими были освобожденны советские военнопленные: таких было, по крайней мере, миллион-полтора.

Осенью 1941-го многие немецкие командиры стали по собственной инициативе брать во вспомогательные части или на вспомогательные должности советских дезертиров, освобожденных пленных и добровольцев из местного населения. Их называли сначала «наши Иваны», просто «Иваны», потому что официального названия не было. Потом уже появилось протокольное Hilfswillige (желающие помогать), или сокращенно «хиви». Они использовались как охранники тыловых объектов, водители, конюхи, повара, кладовщики, грузчики и проч. Весной 1942-го в тыловых подразделениях германской армии служило не менее 200 тысяч хиви, а к концу 1942 года, по некоторым оценкам, их было до миллиона.

Десятки тысяч русских военнопленных были включены в расчеты тяжелых зенитных орудий калибра 88—122 мм в системе ПВО рейха, в том числе Берлина. Кстати, зачастую русские расчеты немецких ПВО вели огонь из советских же трофейных 85-мм пушек образца 1939 года.

Всех русских и вообще советских сотрудников и солдат Вермахта называли «власовцами», чтобы всех огульно привязать к страшному «предателю» Власову. Но «Боевой союз русских националистов» (БСРН) Гиль-Родионова, Русская Национальная Народная Армия (РННА, «Бригада Боярского»), «Особая дивизия Р» и «Зеленая армия особого назначения» Смысловского, бригада Бессонова, 15-й казачий корпус фон Паннвица, Русский Охранный Корпус и многие другие формирования возникли в первые же месяцы, порой первые недели войны и не имели к Власову совершенно никакого отношения.

В конце 1942-го «хиви» составляли почти четверть личного состава Вермахта на Восточном фронте. Во время Сталинградской битвы в 6-й армии Паулюса их было почти 52 тысячи (ноябрь 1942 г.). В трех немецких дивизиях (71, 76, 297-й пехотных) в Сталинграде «русские» (как немцы называли всех советских граждан) составляли примерно половину личного состава.

Даже в таких элитных дивизиях войск СС, как «Лейбштандарт Адольф Гитлер», «Тотенкопф» и «Райх», в июле 1943 года (Курская битва) советские граждане составляли 5—8% личного состава.

14 ноября 1944 года Власов провозглашает в Праге манифест Комитета освобождения народов России. Формирование Русской освободительной армии (РОА) идет за полгода до окончания войны. Число солдат РОА не превышало 50 тысяч человек.

Общее число советских граждан в рядах Вермахта оценивается в 8—12% к концу войны.

Для сравнения: за три первых года войны перебежчиков из Вермахта было 29 человек.

До 1 июля 1941 года Красная Армия взяла в плен 17 285 солдат Вермахта. До 1 июля 1943 года — уже 534 тысячи (абсолютное большинство их приходится на Сталинград: из них выжило не более 6 тысяч). В 1944 году взяли в плен еще 80 тысяч. Кроме них, было взято в плен еще 765 тысяч венгров, румын и итальянцев.

К1945 году «Союз германских офицеров» и комитет «Свободная Германия» объединили до 10 тысяч пленных.

Но в СССР никогда не сформировали ни одной специальной немецкой части, воевавшей в составе Красной Армии с Вермахтом.

Красноармейские способы борьбы с коллаборационизмом

Потери Красной Армии от расстрелов НКВД составляют заметный процент всех боевых потерь. Призвали в СССР 28 807 150 человек, 11 794 тысяч из них погибли. Притом за время войны осуждено 994 тысячи военнослужащих, из них расстреляно 157 593 человека, 1,3% всех убитых.

Сравним: за все время войны было расстреляно 7810 солдат Вермахта. В том числе 11 офицеров.

Вариантов два: или СССР был особо кровожадным государством, или в СССР число врагов собственного государства зашкаливало. Или действовали обе причины.

По всем правилам Гражданской войны СССР ввел систему заложников. Знаменитый и много лет скрывавшийся Приказ Ставки №270 от 16 августа 1941 года «О случаях трусости и сдаче в плен и мерах пресечения таких действий» гласил: «Командиров и политработников, во время боя срывающих с себя знаки различия и дезертирующих в тыл или сдающихся в плен врагу, считать злостными дезертирами, семьи которых подлежат аресту...

...если часть красноармейцев вместо организации отпора врагу предпочтут сдаться ему в плен, — уничтожать их всеми средствами как наземными, так и воздушными, а семьи сдавшихся в плен красноармейцев лишать государственного пособия и помощи.

12 сентября 1941 года издана Директива Ставки №001919 о создании заградотрядов: не менее одной роты на стрелковый полк.

Командующий Ленинградским фронтом Г.К- Жуков в октябре 1941-го отправил в войска шифрограмму №4976 «Разъяснить всему личному составу, что все семьи сдавшихся врагу будет расстреляны и по возвращении из плена они также будут все расстреляны».

Коммунисты в Гражданской войне 1918–1922 годов строили систему заложничества в Красной Армии. За дезертирство расстреливали семью красноармейца. Теперь опять семьи пленных отвечали за сдачу в плен их главы семьи или их сына.

Но и эти приказы мало чему помогали. Даже в 1944 году, когда Советская Армия наступала, в плен попало 203 тысячи бойцов и командиров Советской Армии.

Сотворение первичного мифа

Большинство жителей СССР узнали о начале войны из речи Молотова. Она прозвучала по радио 22 июня в 11 часов 36 минут по московскому времени. «Сегодня, в 4 часа утра, без предъявления каких-либо претензий к Советскому Союзу, без объявления войны, германские войска напали на нашу страну».

Уже вранье. Война была объявлена.

Далее Молотов вещал: вследствие бомбежек нацистами «убито и ранено более двухсот человек».

Двухсот?! Несколько тысяч.

«Налеты вражеских самолетов и артиллерийский обстрел были совершены также с румынской и финляндской территории», «...сделанное сегодня утром заявление румынского радио, что якобы советская авиация обстреляла румынские аэродромы, является сплошной ложью и провокацией».

К тому времени в Румынии и Финляндии уже полыхала война, начатая СССР.

«Это неслыханное нападение на нашу страну является беспримерным в истории цивилизованных народов вероломством. Нападение на нашу страну совершено, несмотря на то что за все время действия этого договора (пакта Молотова — Риббентропа. —А.Б.) германское правительство ни разу не могло предъявить ни одной претензии к СССР по выполнению договора. Вся ответственность за это разбойничье нападение на Советский Союз целиком и полностью падает на германских фашистских правителей».

Вранье. Пакт Молотова — Риббентропа обе стороны нарушили множество раз.

«Уже после совершившегося нападения германский посол в Москве Шуленбург в 5 часов 30 минут утра сделал мне... заявление от имени своего правительства о том, что германское правительство решило выступить с войной против СССР в связи с сосредоточением частей Красной Армии у восточной германской границы».

Неправда. Заявление сделано намного раньше.

В речи Сталина по радио 3 июля 1941 года — те же стереотипы. Даже круче. «Несмотря на героическое сопротивление Красной Армии, несмотря на то что лучшие дивизии врага и лучшие части его авиации уже разбиты и нашли себе могилу на полях сражения, враг продолжает лезть вперед, бросая на фронт новые силы».

Красная Армия разбегалась. «Лучшие дивизии врага и лучшие части его авиации» чувствовали себя превосходно.

«Что касается того, что часть нашей территории оказалась все же захваченной немецко-фашистскими войсками, то это объясняется главным образом тем, что война фашистской Германии против СССР началась при выгодных условиях для немецких войск и невыгодных для советских войск. Дело в том, что войска Германии, как страны, ведущей войну, были уже целиком отмобилизованы, и 170 дивизий, брошенных Германией против СССР и придвинутых к границам СССР, находились в состоянии полной готовности, ожидая лишь сигнала для выступления, тогда как советским войскам нужно было еще отмобилизоваться и придвинуться к границам».

Опять несусветное вранье.

«Понятно, что наша миролюбивая страна, не желая брать на себя инициативу нарушения пакта, не могла стать на путь вероломства». Даже комментировать не хочется.

Отнестись надо адекватно, как к случаю так называемого вранья. Сталин достаточно редко говорил правду, и это как раз типичный случай.

Так творился миф, который должен был объяснить причины поражения: