Скачать

СИСТЕМА ИЛИ ВЕРА? К вопросу о движении к цивилизации

Журнал "Клад истины" http://webcenter.ru/~gaspdm

СИСТЕМА ИЛИ ВЕРА?

К вопросу о движении к цивилизации

Дмитрий ТАЛАНЦЕВ

Огромное количество рецептов было придумано разными мыслителями, ищущими ответы на вопросы типа: как можно "осчастливить" человечество или "как возродить и обустроить страну". Этим вопросам посвящено великое множество философских и прочих изысканий.

Тем не менее, на мой взгляд, многие мыслители, думающие о переустройстве общества, совершают одну и ту же ошибку.

Общеизвестно, что в русской философской мысли прошлого века преобладали два основных направления: западничество и славянофильство. И ошибка, о которой пойдет речь, присуща в общем-то и одному, и другому направлениям, хотя, пожалуй, наиболее характерна для западничества. Именно из-за нее терпели неудачи все так называемые "прогрессивные" реформы, проводившиеся в России в течение последних двух столетий.

В чем же заключается эта ошибка? Как мы знаем, идеология западничества вкратце состоит в том, что она, подразумевая Запад более цивилизованным, предлагает и нам идти по его пути. В чем же заключается сей путь? Вот здесь-то, при ответе на этот вопрос, и кроется, на мой взгляд, глубочайшее заблуждение не только западничества, но и, пожалуй, вообще всего современного мировоззрения. Почему-то принимается за аксиому мнение, что причиной большей цивилизованности, более "успешного развития" является совокупность каких-то общественных структур - политических, экономических, социальных, правовых и т.п. или, иначе говоря, все то, что обычно подразумевают под одним общим словом "система". Чем "удачнее", "прогрессивнее" будут эти структуры или "система", тем, как считается, цивилизованнее будет страна и лучше в ней будут жить люди. И путь Запада - это, как думают, просто случайное формирование там вот этих самых "прогрессивных структур", механизмов и социальных институтов. И отсюда делается вывод: если причиной более высокого уровня жизни и цивилизованности западных стран является их "система" (политическая, экономическая, правовая и т.д.), то, чтобы и нам стать такими же "цивилизованными" и "развитыми", надо "скопировать" их "систему".

На самом деле, как кажется, все обстоит несколько иначе.

Зададимся для начала следующим вопросом.Считается, что, если мы "строим капитализм", то, значит, мы идем по "западному пути". Но ведь на Западе этот пресловутый "капитализм" никто никогда специально не строил! Общественно-политическая система, которую у нас принято называть капитализмом (кстати, сама эта терминология была введена философами довольно сомнительного авторитета), сложилась в некоторых западных странах естественным образом, без каких-либо специальных усилий общества по ее "построению". А вот в других странах она сама собой не сложилась, попытки же ее "внедрить" себе, как правило, оканчивались провалом. Почему же так происходит? В одних странах "капитализм" возникает сам собой, в других же - его необходимо специально "строить"?

Так или иначе, но совершенно ясно одно: если мы "строим капитализм", то мы идем уже не по "западному" пути, так как на Западе его никто никогда специально не строил.

Точка зрения, согласно которой "система" определяет цивилизованность, уровень жизни и, так сказать, "развитость" общества, очень отчетливо проявилась, когда у нас партаппарат во главе с Горбачевым объявил "перестройку". Сам этот термин мог родиться в умах тех людей, которые считают общественно-политическую систему общества чем-то первичным, определяющим степень ее цивилизованности и развития. Поэтому и причину отставания страны в экономической, технической и других областях они всегда видят в плохой "системе". И когда тогдашней правящей элите страны стало ясно, что мы по многим параметрам безнадежно отстали от развитых стран, то большинство из них решило, что виновата "система", и ее, следовательно, необходимо "перестроить", то есть постепенно заменить другой, более "прогрессивной" системой.

Но они не смогли достаточно четко определить, какова должна быть эта более прогрессивная "система". Поэтому, спустя некоторое время к власти пришла группа, возглавляемая Ельциным, которая предлагала, не мудрствуя лукаво, взять в качестве образца систему, сложившуюся в ряде цивилизованных западных стран и "построить" у нас то же самое.

И тот факт, что эта группа пришла к власти путем свободных демократических выборов, говорит о том, что такое мировоззрение вполне разделялось большинством народа. Что было совершенно закономерно. Ведь этой идеей - что причиной счастья является идеальная система - пропитана вся наша культура в течение, по крайней мере, последних двух столетий. И коммунистическая идеология 20-го века, и гуманистическое мировоззрение нашего общества прошлого века разделяли эту идею.

Вспомним, к примеру, декабристов. Большинство из них хотело свергнуть одного царя, на его место посадить другого и ограничить его власть конституцией, то есть вместо самодержавия установить конституционную монархию. Некоторые склонялись к республиканской форме правления. И, вообще, все революционеры и реформаторы общества считали всегда причиной и источником зла "систему" - политическую, экономическую, судебную и т.д., - и все сходились на том, что первым шагом для достижения всеобщего счастья должно быть разрушение, слом старой, "прогнившей" системы.

А вот какую новую систему построить взамен... Здесь уже начинались деления на партии и направления. Одни предлагали в качестве образца взять систему, сложившуюся в цивилизованных западных странах (западники). Другие в качестве таких образцов предлагали "системы", придуманные, нафантазированные различными философами - Кампанеллой, Оуэном, Сен-Симоном, Марксом и прочими. Это - социалисты и коммунисты. Третьи предлагали в качестве образца взять "систему", которая, по их мнению, существовала в России когда-то раньше (славянофилы-почвенники).

И, что интересно, данное мнение (о смене системы) практически не оспаривалось в обществе, что говорит о том, что оно принято почти за аксиому.

Остается только удивляться, что при таком общественном менталитете революции в России не происходят каждый год.

На самом деле история - и России, и других стран - убедительно свидетельствует о том, что точка зрения, согласно которой общественная система, строй, социальные структуры и механизмы определяют и являются причиной цивилизованности и успешного развития общества, - является абсолютно неверной!

Во-первых, можно привести известный пример с политическими системами разных стран. Скажем, США, ФРГ, Франция, Италия, Финляндия, Швейцария, Южная Корея, Сингапур - республики. Но и Албания, Эфиопия, Ангола, Афганистан, Никарагуа - тоже республики. Великобритания, Швеция, Норвегия, Дания, Япония - конституционные монархии. Но и Иордания, Непал, Марокко, Лесото - также конституционные монархии.

Отсюда видно, что страны с одной и той же политической системой могут иметь совершенно разные уровни цивилизованности и развития. И, наоборот, страны с разными политическими системами могут быть довольно близкими по степени цивилизованности.

Примерно то же самое можно сказать и об экономической системе общества. Вот пример из нашего относительно недавнего времени, когда правили коммунисты. Рядом находятся два колхоза. И в одном и в другом - коллективная форма собственности, то есть, можно сказать (с некоторой долей условности, конечно), что и там, и там - одинаковые "экономические системы". Но один колхоз - миллионер, а другой - убыточен, и "уровни жизни" людей в том и в другом довольно сильно различаются, хотя оба находятся в абсолютно равных условиях. И если наши колхоэы стали "притчей во языцах" из-за своей неэффективности и убыточности, то, скажем, израильские киббуцы, которые по форме собственности - те же колхозы, тем не менее, зарекомендовали себя как довольно эффективные предприятия.

Хотя, в принципе, общеизвестно и общепризнано, что, как правило, эффективна та экономическая система, которая основана на институте частной собственности; а что касается политической системы, то признаком ее цивилизованности является демократия. Но у этого есть свои причины, о которых будет говориться ниже.

А сейчас хотелось бы привести еще один интересный пример из отечественной истории прошлого века. Как мы помним, при Александре II-м, в 60-е годы прошлого века, было отменено крепостное право (реформа экономической системы) и проведена судебная реформа, суть которой, в основном, состояла во введении института присяжных - элемента западного судопроизводства. У нас много говорили об этой реформе, утверждая, что в результате ее осуществления у нас появился самый демократический, самый лучший в мире суд и т.д., и т.п. Однако, люди, которые так утверждали, по-видимому, просто не понимали, зачем вообще нужен суд в обществе, в чем вообще его смысл. Потому что на самом деле факты и исторические документы свидетельствуют об обратном: об ухудшении суда, о резком увеличении несправедливых приговоров.

Суд в обществе существует для того, чтобы определить, кто прав, кто виноват, наказать виновного и оправдать невиновного. Так вот, еще Достоевский, живший и творивший как раз в то время, обратил внимание на то, что после введения института присяжных в судебную систему решения судов приобрели резко оправдательный характер. Суды присяжных выносили оправдательные вердикты тогда, когда вина человека была совершенно доказана. Но, тогда спрашивается, зачем вообще нужен в обществе такой суд, который одинаково оправдывает и виновного и невиновного?

Хрестоматийный пример - оправдание судом присяжных революционерки Веры Засучил, стрелявшей и ранившей петербургского градоначальника генерала Ф.Трепова. Преступление, за которое на Западе она получила бы достаточно суровое наказание, в России было оправдано, а суд, который ее оправдал, и еще и провозглашался как самый "передовой" и "демократический".

Однако, ведь на Западе, откуда была позаимствована новая судебная система, такого оправдательного "перекоса" не было, и институт присяжных действительно служил большей объективности, беспристрастности, и, в конечном итоге, справедливости суда.

Конечно, в России и до судебной реформы суд не блистал объективностью и справедливостью; но интересно то, что попытка его улучшить путем введения новой структуры, или, иначе говоря, путем изменения системы (судебной), дала результат, прямо противоположный ожидаемому.

Почему же одна и та же структура в одной стране "работает", а в другой нет? Достоевский, описывая в "Дневнике писателя" новоучрежденный суд присяжных, сравнивает его с английским (с которого он был скопирован) и замечает, что наши присяжные и их английские коллеги по-разному мыслили и представляли свою роль в судебной системе: англичане осознавали себя гражданами государства и понимали свою ответственность перед обществом за принимаемые ими решения; наши же новоиспеченные присяжные выносили приговор, исходя из каких-то личных понятий о добре и зле; в частности, они были склонны оправдывать виновного из-за того, что считали, что его, мол, "среда заела", или еще по какой-нибудь аналогичной причине. Англичане считали человека свободным и ответственным за свои поступки - поэтому, по их представлениям, человек, совершивший преступление, сделал осознанный выбор и должен понести соответствующее наказание; наши же присяжные, по-видимому, имели несколько иной менталитет, подраэумевающий, что человек не способен делать вполне осознанный выбор и, следовательно, не несет полной ответственности за свои поступки, поэтому они и склонны были оправдывать его по любым причинам.

Из настоящего примера очень наглядно видно, почему одна и та же структура в одной стране "работает", а в другой нет. Причина - в образе мышления, мировоззрении, или, как еще сейчас модно говорить, менталитете людей, функционирующих в данной структуре. При одном менталитете структура "работает", при другом - нет.

Можно, конечно, возразить, что со временем присяжные научились бы выносить правильные решения, новая "система" научила бы; то есть можно предположить, что под длительным воздействием новой структуры у людей постепенно сложился бы и новый, соответствующий этой структуре менталитет.

И здесь мы подошли к еще одному важному вопросу: как соотносятся между собой социальная структура и мышление людей, действующих в данной структуре, что из них, так сказать, "первичнее"? Система определяет менталитет, или наоборот, менталитет определяет систему? Наши реформаторы-западники, к примеру, считают, что структура "первичнее" всего: она определяет и мышление людей и их цивилизованность и их благосостояние и т.д. Отсюда, по их мнению, задача состоит в том, чтобы найти вот эту "самую лучшую" структуру, которая и решит все проблемы. А где ее взять? Посмотреть, какие страны самые богатые, цивилизованные и "развитые" и постараться скопировать структуры, существующие у них.

Однако, на этом пути реформаторов-западников, как правило, ждало разочарование. Опять же, вспомним реформы Александра II. Суд присяжных со временем отнюдь не стал выносить решения, адекватные преступлениям: например, суд, оправдавший Веру Засулич, состоялся в 1878 году, в то время как судебная реформа была проведена в 1864 - 1866 годах, и тогда же была замечена Достоевским эта ее "оправдательная болезнь". Как видим, двенадцати лет оказалось явно недостаточно для того, чтобы новая судебная система сформировала и соответствующее ей новое мировоззрение людей, в ней функционирующих.

А ведь тем временем "дрова" продолжали "ломаться". Резкий рост политического терроризма и революционных настроений после освободительных реформ Александра II во многом были следствиями этого "сбоя" в работе государственной машины в области судопроизводства - оправдания виновного.

Кроме того, как мы помним, одной из главных составляющих реформ Александра II являлась отмена крепостного права. Это было то, что обычно называют реформой экономической системы. Ну и что, изменила ли эта "реформа системы" сознание людей, стали ли они внутренне, по своему мировоззрению, более свободными и цивилизованными?

История показала, что ответ однозначен: нет, не изменила. Тот факт, что во время гражданской войны крестьянство, в основном, поддержало красных (потому, собственно говоря, последние и победили), говорит о том, что его менталитет за 56 лет (время, прошедшее от момента отмены крепостного права в 1861 году до большевистской революции 1917 года) остался неизменным. И предреволюционные попытки Столыпина привить крестьянам "гражданское самосознание" путем наделения их земельной собственностью окончились неудачей.

И Александр II, и Столыпин были теми, кого называют реформаторами-западниками, Они предполагали, что цивилизованность Запада является следствием сложившихся там общественно-политических систем, социальных структур и институтов и верили, что копирование нами этих "систем" и структур повысит и нашу цивилизованность. К реформаторам этого типа можно отнести и государственных деятелей нашего времени - Горбачева, Ельцина и т.д.

Существует, однако, еще один вид реформаторов систем, которых можно назвать реформаторами-фантазерами: к ним можно отнести большевиков во главе с Лениным, да и вообще, коммунистов и социалисгов. От реформаторов-западников они отличаются только тем, что считают идеалом и образцом систему, придуманную, нафан- тазированную каким-либо философом (или группой философов); в случае с большевиками это - Маркс и философы-утописты: Сен-Симон, Фурье, Оуэн и другие.

Однако с реформаторами-западниками их роднит то, что они, также как и те, считают панацеей от всех бед идеальную систему, определяющую мышление и мировоззрение людей. Иначе говоря, и те, и другие верят в истинность марксистского постулата "бытие определяет сознание", с которым мы все хорошо знакомы. Помните, нас учили, что когда мы "построим коммунизм", то и мышление наше изменится, мы станем "сознательными" и не побежим в магазин (или на склад?) набирать себе бесплатно на халяву всякое барахло.

История, однако, убедительно показала, что оба типа реформаторов ошибались, считая, что общественно-политическая система определяет менталитет людей и их уровень цивилизованности и благосостояния.

И, между прочим, эта их точка зрения - отнюдь не только наше, так сказать, "национальное" заблуждение.

Например, когда Британия была колониальной империей, англичане часто пытались привить местным племенам формы правления, принятые в Англии; пытались, скажем, учреждать "парламент" - чтобы вопросы племени решались не только вождем, но и другими людьми. Они надеялись сделать таким образом аборигенов более цивилизованными людьми. Но, как правило, ничего из этой затеи не выходило.

Точно так же и наши реформы политической системы при Горбачеве и Ельцине - введение многопартийности, затем учреждение институтов президента, парламента, системы "разделения властей" - не прибавили нашей стране демократичности и цивилизованности.

Итак, исторические факты (так сказать, результаты экспериментов по реформированию систем) свидетельсгвуют, что это реформирование никогда не приводило к желаемым результатам. Иначе говоря, попытка решить человеческие проблемы путем изменения или реформы какой-либо общественной структуры неизменно оканчивалась неудачей.

Это заблуждение настолько распространено и настолько характерно для современного мышления, что, пожалуй, даже имеет смысл придумать термин для его обозначения. Возможно, оно и не осознано в должной степени потому, что отсутствует соответствующая терминология. Вкратце, оно является ничем иным, как религиозной верой человека в Систему - когда он думает, что некая Система, словно Бог, может являться источником счастья и благоденствия для людей. Поэтому я бы и предложил составить такой термин из начальных букв фразы "религиозная вера в Систему". Получается что-то вроде "реверсизма".

Между прочим, ошибочность этого "реверсизма" подмечалась выдающимися мыслителями прошлого. Вспомним хотя бы басню И.А.Крылова "Квартет" - ведь она как раз посвящена именно этому явлению:

Проказница-мартышка, осел, козел да косолапый мишка Затеяли сыграть квартет...

Однако, как мы помним, при первой попытке музыка не получилась. И вот мартышка предлагает следующее решение проблемы: надо пересесть с места на место, разместиться друг относительно друга по-другому, тогда, она совершенно уверена, "у нас запляшут лес и горы!"

Звери ее послушались, сделали, как она предложила: однако, опять "квартет... на лад нейдет". Тогда осел предложил снова расположиться по-другому - и опять тот же результат...

Это - яркий пример разбираемого нами типа мышления, которое мы назвали "реверсизмом". И мартышка, и осел пытаются решить задачу путем изменения структуры (в роли такой мини-структуры здесь выступает группа зверей, размещенных друг относительно друга определенным образом). Крылов здесь в гротескной, пародийной форме показывает, что же, по сути, пытаются обычно делать реформаторы общественных систем. Однако, в отличие от них, зверям в басне хватило двух неудачных попыток, чтобы задуматься над правильностью их подхода и обратиться к соловью за советом.

И что же им посоветовал соловей? Он увидел причину вовсе не в неправильном размещении друг относительно друга, а в очень простом факте: отсутствии у каждого члена данной группы слуха и умения играть:

Чтоб музыкантам быть, так надобно уменье И уши ваших понежней...

И в конце концов приходит к неутешительному выводу:

А вы, друзья, как ни садитесь, Все в музмканты не годитесь.

"Мораль сей басни" для нас такова, что бессмысленно пытаться решать наши проблемы путем изменения и перестройки общественных структур.

Если, условно говоря, Запад - это как бы "квартет", у которого) "музыка" получается, а мы как бы похожи на крыловский квартет, который "на лад нейдет", то мы не сможем "сыграть музыку", даже если "рассядемся" точно так же, как западный "квартет".

Соловей причину указал четко: отсутствие слуха и умения играть. В применении к человеческому обществу это аналогично образу мышления, мировоззрению. Таким образом, наше отставание от Запада определяется не различием систем и структур, а различием менталитетов. И, по-видимому, структуры и системы сами являются следствиями определенного мировоззрения людей. Иначе говоря, не структура определяет менталитет, а, наоборот, менталитет - структуру. Не "бытие определяет сознание", а, наоборот, сознание людей определяет их бытие, - в очередной раз Маркс оказался прав с точностью до наоборот.

Поэтому, если мы хотим стать более цивилизованными, менять надо прежде всего мировоззрение и образ мышления, а система, если она плоха, - изменится сама, как следствие.

Для наглядности приведем один абстрактный пример. Допустим, живет где-то в джунглях племя людоедов. Представим, что мы пришли к ним и решили сделать их цивилизованными людьми. Естественно, в первую очередь необходимо, чтобы они перестали людоедствовать. Как это сделать?

Перестанут ли они есть друг друга, если, допустим, учредить у них парламент? Или систему разделения властей, "сдержек и противовесов", как в США? Или, если ввести в их "судебную систему" суд присяжных, может, тогда они исправятся и перестанут каннибальствовать? Люди, которые верят в то, что система определяет менталитет, что она, так сказать, "первична" по отношению к нему, скажут: "да, конечно, если сформировать у них структуры, существующие в культурных странах, где нет людоедства, то эти структуры сами по себе изменят менталитет дикарей и они перестанут есть друг друга".

Мне, однако, думается иначе. Люди могут перестать людоедствовать только в одном случае: если они сами, добровольно откажутся от своего людоедства, сделав таким образом свободный, осознанный выбор.

Для убедительности - еще один абстрактный пример. У нас принято считать, что сама по себе демократия делает общество свободным и цивилизованным. Одним из существенных признаков демократии является выборность власти, когда народ сам выбирает себе вождя. Подразумевается, что народ, конечно же, выберет наиболее достойного и, так сказать, "умного" из всех возможных кандидатов.

Однако, как-то не замечается одно сделанное при этом "маленькое" произвольное допущение: что народ "достаточно умен", чтобы выбрать этого "самого умного".

Представим, однако, что подавляющее большинство народа состоит из дураков. Подошли выборы и народ стал голосовать. Выберет ли он "самого умного"? Ясно, что нет, так как это было бы само по себе "умное" решение, а это противоречило бы сделанному допущению о глупости большинства.

Ясно, что "глупый" народ выберет, соответственно, и "глупого" вождя. Действительно, люди ведь склонны выбирать тех, кто имеет такие же, как у них, взгляды и мнения, поэтому они выберут такого же "глупого" человека, как и они сами.

Однако, ведь выбранный "глупым" народом "глупый" вождь будет принимать "глупые", гибельные для государства решения, и таким образом, государство, соблюдя все правила демократии, погибнет.

Таким образом, мы видим, что для существования и функционирования демократического государства имеют значение в первую очередь ментальные, духовные характеристики народа. Если народ глуп, то он и изберет глупого, который разрушит это демократическое государство глупых; если народ умен, то он и изберет умного, который сохранит это демократическое государство умных; и, очевидно, устойчивость и процветание демократического государства пропорциональны количеству живущих в нем "умных" и обратно пропорциональны количеству в нем "глупых".

Но если процветание государства зависит только от количества живущих в нем "умных", то причем тогда тут вообще демократия? Ответ очевиден. Представим себе, что есть некое государство, где большинство - "умные", и которое потенциально, в случае выборов, может избрать в вожди "умного". Однако, если в нем нет демократии, то возникает вероятность того, что в результате политических интриг к власти придет представитель "глупого" меньшинства. Получив властные полномочия, он, будучи "глупым", естественно, будет принимать "глупые" решения, которые разрушат это государство "умных". Так вот, демократия (как характеристика политической системы, когда люди приходят к власти не путем каких-то закулисных действий и политических интриг, а открыто, путем выборов и голосования) является средством против прихода к власти случайных людей, которых никто не знает. Таким образом, в случае, если в обществе есть достаточное количество "умных", то демократия является средством, позволяющим к власти приходить кому-то из этих "умных", а не случайным людям, о которых не известно - "умны" они или "глупы".

Итак, демократия имеет, конечно, большое значение и ценность, - но не сама по себе, а как орудие, необходимое только для такого государства, в котором есть достаточное количество "умных" людей; она помогает сохранить и привести к процветанию только такое государство. Она никогда не сможет предотвратить гибель и разрушение государства "глупых", скорее, наоборот, она сделает это разрушение еще более неотвратимым. Ведь если при ее отсутствии в государстве "глупых" (где, допустим, все-таки имеется мизерное количество "умных") есть маленькая вероятность случайного прихода к власти путем закулисных интриг кого-то из "умных", то при демократии такая вероятность сводится к нулю и государство "глупых" развалится неминуемо.

Конечно, все эти вышеприведенные примеры об "умных" и "глупых", о людоедах - есть абстракции, но, согласимся, чтобы анализировать реальный мир адекватным образом, часто приходится абстрагироваться от частностей.

В итоге же всех этих рассуждений о демократии мы пришли к следующему выводу: демократия, взятая сама по себе, не делает государство цивилизованным и процветающим, последнее делается таковым по другим причинам; причины эти коренятся в сознании (ментальности) людей, они определяются человеческими взглядами и установками. Мало того, сама же и демократия является следствием той же человеческой ментальности.

Однако, ведь то же самое мы видели и в предыдущих примерах с судом присяжных и с животными из басни Крылова, Действительно, если бы крыловские звери имели бы другие ментальные характеристики, то есть обладали бы слухом и умели бы играть на музыкальных инструментах, то у них и квартет "пошел бы на лад" и оптимальное взаиморасположение было бы найдено; если бы российские судьи имели мировоззрение английских, то суд присяжных не только функционировал бы так же успешно, как и в Англии, но и вводить его не пришлось бы царю сверху, - эта система была бы создана, очевидно, российскими судами снизу.

Подытоживая сказанное, можно утверждать следующее: если общепринятым (или, по крайней мере, очень распространенным) является взгляд, согласно которому общественно-политическая система первична и определяет цивилизованность общества и менталитет людей, то на самом деле, истинна другая схема: первичен менталитет, и он уже определяет и цивилизованность, и соответствующую систему.

Тогда очевидно, что для решения проблем надо искать не оптимальную систему и не суперхорошую структуру, а искать ошибки в мировоззрении, которые приводят к этим проблемам. Надо стараться определить правильность или неправильность каких-то взглядов и установок, определяющих наши решения, а не пытаться решать проблемы путем изобретения или внедрения каких-либо новых структур и механизмов. Проще говоря, искать надо И с т и н у, в то время как у нас постоянно все ищут С и с т е м у.

Однако, ведь даже на бытовом уровне все мы знаем, что, чем правильнее мы мыслим, тем, грубо говоря, "лучше живем". Чем меньше ошибок в нашем мировоззрении, тем меньше и неудач в жизни. Например, представим человека, который, не знает, что при падении с большой высоты можно разбиться. Он выходит в магазин... с балкона своей квартиры на 14-м этаже и, естественно, погибает. Иначе говоря, ошибка в его миропонимании (незнание того факта, что, если он спрыгнет, то разобьется) приводит в этом случае к его гибели.

Точно также, если рассматривать общество в целом, как совокупность людей, то чем правильнее менталитет людей в обществе, чем менее там распространены ошибочные взгляды и суждения, тем, видимо, данное общество будет более, так сказать, "развито" и цивилизовано.

Таким образом, если, допустим, есть две страны: одна отсталая, другая "передовая", то это означает, что в отсталой стране у людей просто больше неверных, ошибочных взглядов, чем в "передовой". И поэтому, чтобы отсталой стране стать "передовой", ей нужно в первую очередь менять взгляды, идеологию, мировоззрение, а не Систему. Последняя же после этого изменяется сама - как следствие.

Система создается людьми. Каковы взгляды этих людей, каково их мировоззрение - такова получится и система.

Вот, например, сложилась у нас во времена правления коммунистов так называемая административно-хозяйственная система, которую все справедливо ругали, считая, что она является причиной отсталости в экономике.

Но ведь она сформировалась не сама по себе, не независимо от сознания и воли людей, она была создана людьми с определенными мировоззренческими установками, главной из которых было мнение, что институт частной собственности вреден для человеческого общества. Соответственно этим взглядам и была создана экономическая система, в которой совершенно сознательно институту частной собственности места не отводилось. Никакого "объективного развития человеческого общества", которое, по мнению марксистов, требует отмены частной собственности, мы здесь не наблюдаем. Частную собственность отменяют люди, которые считают, что она вредна.

Но вот к власти пришли люди, которые данное мнение не разделяют. Естественно, они пытаются ввести в экономическую систему этот институт. Однако, это удается с очень большим трудом и издержками.

Но, вспомним, ведь и раньше имевшие место в истории России попытки ввести в экономическую систему институт частной собственности имели довольно относительный успех и всегда проходили с большим трудом и издержками. И НЭП, и столыпинские реформы, и отмена крепостного права при Александре II... Это давало основание славянофилам утверждать, что у русских особый "дух коллективизма", который препятствует внедрению и установлению частной собственности и т.д.

На Западе же институт частной собственности достаточно естественен. Там никогда не приходилось через такие муки, как у нас, его насаждать. И опять же, повторю, что на Западе никто никогда не строил так называемый "капитализм". Там он возник, так сказать, "естественным образом".

Но "возник естественным образом" - это и означает, что он сформировался как следствие определенного менталитета людей. И тот факт, что институт частной собственности с таким трудом прививался у нас и не сформировался естественным путем, говорит о том, что у нас был другой менталитет.

Здесь, казалось бы, напрашивается славянофильский ответ об особенности и специфичности русского народа. На самом же деле существует совершенно четкий ответ вне дилеммы западничества - славянофильства. Философы и того, и другого направления ошибались - каждый, конечно, по-своему.

Если говорить упрощенно, западничество подразумевает, что менталитеты разных народов примерно одинаковы; по крайней мере, они не настолько различаются, чтобы не могла привиться иная система. Поэтому, если какой-нибудь народ более цивилизован, то они объясняют это более "передовой" системой, которую можно "привить" другому народу, и тот в результате также станет более цивилизованным.

Их ошибка в том, что они не задаются вопросом: а откуда взялась у этого более цивилизованного народа его более "передовая" система? Почему у англичан и голландцев "возник" "капитализм", а у индейцев Огненной Земли и у папуасов Новой Гвинеи остался "первобытнообщинный" строй? Если западники и задаются таким вопросом, то отвечают на него примерно так: "системы" возникают у народов случайно, так сказать, "методом проб и ошибок". То есть, случайно у какого-либо народа образуется вдруг "передовая" система, которая делает данный народ более цивилизованным, и тогда остальным народам надо просто постараться и у себя "построить" такую же "передовую" систему.

Это представление западников о случайности возникновения более "передовой" системы и есть одно из самых главных их заблуждений.

Славянофильство же, наоборот, считает, что менталитеты народов настолько отличаются, что невозможно привить систему, сформировавшуюся в одном государстве и, так сказать, "пригодную" для одного народа, другому народу. Однако, они допускают другую ошибку: менталитету какого-либо народа (конкретно, славянам) они придают какую-то особую, отличную от других народов ценность. Скажем, они утверждают, что русскому народу присуще "чувство коллективизма", но не задаются вопросом: а хорошо это или плохо? Коллективизм - это порок или добродетель? Для них менталитет данного народа ценен сам по себе.

Можно сказать, что и западничество и славянофильство являются разновидностями некой формы идолопоклонства, только идолы разные: у славянофилов это - Народ (конкретно, славянский), у западников - Система (конкретно, сложившаяся в более развитых западных странах).

Поэтому действительно докопаться до истины не смогли ни те ни другие.

Действительно, как мы уже убедились, менталитет (т.е. сознание, взгляды, мировоззрение людей) "первичен" по отношению к общественной системе и определяет степень цивилизованности народа. Разные народы имеют разные менталитеты, но последние не обладают сами по себе какой-то особой ценностью. Ценностью (с точки зрения развития цивилизации) является степень истинности данного менталитета. Более цивилизованным будет тот народ, в котором меньшее развитие и распространение получили разные ложные взгляды, мнения и суждения, - то есть менталитет которого более истинен.

Но отсюда следует, что должен существовать некий критерий истинности менталитета. Как его определить?

Для ответа на этот вопрос вспомним приведенный в прошлой нашей публикации пример с судом присяжных и зададимся вопросом: почему у английских судей был один менталитет, а у русских - другой, почему англичане считали, что человек ответственен за свои действия, а русские оправдывали человека, считая, что в его преступлениях "среда виновата"?

Представление об ответственности человека за свои действия, о его свободе делать выбор между добром и злом вытекает из библейского, христианского понимания природы человека и общества. Кроме того, в Библии неоднократно подчеркивается необходимость справедливого суда и в ней же сформулирован его главный принцип: оправдание невиновного и осуждение виновного. "Кто говорит виновному: "ты прав", того будут проклинать народы, того будут ненавидеть племена. А обличающие будут любимы и на них придет благословение" (Притчи 24:24).

И отсюда видно главное отличие менталитета российских присяжных от их английских коллег. Менталитет англичан был более, так сказать "библейским", христианским, - он был сформирован на знании ими Библии. Менталитет же российских присяжных формировался на основании каких-то их собственных воззрений, либо модных в то время философских идеях. Именно это различие в мировоззрениях и определяло такие разные судебные решения тех и других.

Но, может быть, это "библейское" мышление англичан только судебной областью и ограничивается?

Интересно, что и все другие элементы западной цивилизации (демократия, частная собственность и т.д.) имеют свои основания и источники в Библии, в библейском понимании мироустройства.

Библия - это единственный источник из всех религиозных и философских учений, где освящается частная собственность. В книге Бытие (1:28) Бог говорит только что сотворенным людям: "и наполняйте землю, и обладайте ею..."

Но можно ли "обладать" землей сообща, - так, как "обладают", например, наши колхозы и совхозы? Ведь "обладать" каким-либо объектом - значит иметь возможность принимать решения относительно него. В коллективных же земельных хозяйствах, таких, как наши колхозы и совхозы, принимать решения могут лишь