Скачать

Российская ментальность в сказках современной молодежи

Понятие ментальности и менталитета в современной отечественной науке появились и стали исследоваться относительно недавно. Проблема ментальности в последнее время неоднократно обсуждалась и анализировалась специалистами разного профиля. В начале 1993 г. в редакции журнала «Вопросы философии» прошло заседание «круглого стола» на тему «Российская ментальность», где обсуждались вопросы о природе и изменениях российской менталитета, его влиянии на культуру и, в частности, философию, его проявлениях в социальных и политических движениях, его характерных чертах и ведущих ценностных ориентациях. Эта проблема рассматривалась на научных конференциях в Луцке (1994), Смоленске (1993, 1996) – «Социально-психологические проблемы ментальности», Самаре (1994, 1997) – «Провинциальная ментальность России в прошлом и настоящем» и вновь будет обсуждаться в Самаре (2004).

Методологически четко и ясно «ментальность и менталитет» не разведены и не определены, что во многом связано с имплицитностью мироощущений, шаблонов и стереотипов мышления, осознанными и неосознанными психологическими установками, верованиями, ценностными ориентациями, стабильными общечеловеческими культурными архетипами и символами коллективного бессознательного, инвариантными структурами национального характера и другими явлениями, определяемыми этими понятиями. В психологии в настоящее время ментальность понимается как совокупность готовности, осознанных и неосознанных психологических установок и предрасположенностей индивида или различных социальных групп действовать, мыслить, чувствовать, воспринимать и постигать мир определенным образом.

В строго научном смысле в многонациональном, многоконфессиональном и полиэтическом государстве, каким была и остается Россия, не может быть общенационального российского менталитета. Однако тысячелетнее совместное проживание и бытие многих народов России сформировали у них как общие, так и особенные специфические черты их душевной и духовной жизни; общие социокультурные и отличные, этнонациональные ментальные структуры, функции, поля и механизмы, которые играют амбивалентную роль в истории России и жизни ее различных народов.

Проблема ментальности и менталитета является сложной, многоплановой. Будучи недостаточно разработанной, прежде всего в методологическом и теоретическом аспектах, она требует комплексного исследования и совместных скоординированных усилий специалистов различных гуманитарных наук. Трудности изучения и анализа этой проблемы связаны, во-первых,  со сложностью самого объекта исследования и неразработанностью адекватных методов его изучения. Во-вторых, развитие ментальности обусловлено традициями, культурой, социальными структурами, институтами и факторами и всей средой обитания людей. И изменение даже некоторых существенных из этих условий и факторов неизбежно приводит к изменению ментальности человека или различных социальных групп (4, 91).

Наша работа представляет собой новый подход в решении этих двух проблем. В качестве метода изучения российской ментальности мы используем сказку, как носитель «русского духа»: русской идеи, русского самосознания, русской идентичности, природы русских, сущности русских»(6, 120) . В связи с тем, что мы будем понимать под ментальностью изменяющуюся и развивающуюся систему, мы поставили задачу отследить, какие качественные изменения произошли в ментальности русского человека на протяжении последних трех тысяч лет. Для этого мы решили провести сравнительный анализ русских народных сказок (по Курашову В.И.) и сказок, сочиненных современной молодежью, на предмет характерных черт российского менталитета.

Глава 1. История развития понятий менталитет и ментальность.

Термин «менталитет» в настоящее время достаточно популярен, хотя используется довольно давно (Впервые встречается в трудах американского писателя Ральфа Эмерсона в 1882г.).

Отдельные аспекты понятия «менталитет» получили отражение в трудах Декарта, Канта.

Значительный вклад в разработку понятия «менталитет» внес швейцарский психолог Карл Густав Юнг. Юнг обосновал понятие архетипа, которое по своему содержанию близко к понятию «менталитет».

Французские философы Морис Блондель и Жак Гоффе считали, что менталитет – «совокупность образов и представлений, которой руководствуются в своем поведении члены той или иной социальной группы и в которой выражено их понимание мира в целом и собственного места в нем».

Ряд отечественных ученых рассматривают менталитет как глубинную субстанцию сознания и подсознания, которая проявляется в постановке и решении «ментальных» вопросов, таких как добро и зло, жизнь и смерть, личность и общество.

Менталитет (от лат. mentalis – умственный, духовный) – это специфическое духовное образование. А.Я. Гуревич писал, что «ментальность – это наличие у людей определенного умственного инструментария, психологической оснастки, которая дает им возможность по-своему воспринимать и осознавать мир и самих себя».

Ментальность – это феномен бытия и внутренний регулятор человеческой деятельности, опосредованной обычаями, традициями, коллективным бессознательным этноса, нормами, культурой Супер-Эго. Ментальность, как индивидуальное прочтение жизненного опыта личности, является огромным полем познания духовного мира личности. (1, 160).

Ментальность выступает в 3-х основных модальностях: 1) в виде внутреннего достояния человека, гибких, изменчивых и стабильных, инвариантных элементов структур его психики; 2) в виде субъект-субъектных и субъект-объектных процессов и отношений и деятельности по обмену ментальностями; 3) в виде результатов этих отношений и деятельности – ментальной среды, в которой реально живут и действуют личность и различные общности людей.

Ментальность и менталитет неразрывно взаимосвязаны между собой, оказывают постоянное взаимодействие друг на друга по принципу обратной связи, постоянно модифицируются, развиваются, сохраняя, однако в себе инвариантные, архетипные, антропогенные и вариативные, изменчивые, психические и социокультурные элементы. Они неразделимы и неотрывны как причина и следствие, процесс и результат. Ментальность подобна психике, сознанию и мышлению, она функциональна, актуально-жизненно-процессуальна; менталитет же как продукт, результат действия ментальности подобен идеальному, духовной культуре освобожденным от своих материальных носителей (книги, различные произведения искусства и т.п.). Менталитет связывается с ментальностью через реальных, конкретных, живых индивидов благодаря деятельности их психики и сознания, их познанию и творчеству, через которые идеи, взгляды, положения, гипотезы и теории, генерируемые мозгом отдельных индивидов, входят через групповые и коллективные ментальности и менталитеты народов, наций, партий, социумов в духовную жизнь общества и культуру. Ментальность и менталитет нельзя отделять лишь как типичный и, тем более, типовой способ мышления, определяемый той или иной эпохой. Они не сводятся лишь к способу мышления индивида, социальных групп или социума (ментальность) или к результатам воздействия культурной среды (менталитет).

Исходным наиболее древним духовным образованием является ментальность, затем появляются на ее основе и постепенно дифференцируются различные виды менталитета, в основном, в жестких, закрепленных веками гомеостатических и приспособительных структурах, становящихся затем инвариантными и порождающими в свою очередь новые гибкие вариативные элементы и структуры ментальности и менталитеты, постоянно взаимодействующие и обогащающие друг друга.

Морфологический анализ ментальностей показывает, что они имеют две эксплицитные формы: 1) присутствующие даже в научных и философских концепциях и теориях рафинированные формы мифологического мышления, возникающего на обломках старой мифологии, оперирующие другой атрибутикой, но сохраняющие в неприкосновенности сам строй старого мышления; 2) более диффузное, традиционно направленное и ориентированное, эмоционально нагруженное мировосприятие и мироотношение. Это неотрефлектированная, но целостная картина мира, опирающаяся на прошлую картину мира и постоянно развивающаяся и дополняющаяся на уровне обыденного сознания. Она соответствует народному, массовому менталитету и лежит в основе деятельности и поведения различных социальных групп и общностей людей. Она задает людям определенные схемы, шаблоны, стереотипы и автоматизмы и символы бессознательного и сознания в их деятельности и познании. Эта форма ментальности развивается и продуцируется из ситуаций обыденной жизни, из способности субъектно-объектных отношений к постоянной инверсии.

Эти формы относятся к архетипам и символам коллективного бессознательного, социальной памяти человечества, они инвариантны, социокультурны по своей природе и вместе с массовым и обыденным сознанием образует элементарную, но целостную картину мира, мировоззренческие структуры и конструкты, те ментальные поля, сферы, среду или окружение, в которые постоянно погружены личность, социальные группы, народы, нации, этносы и общество в целом (4, 95).

Глава 2. Условия, сформировавшие национально-психологические особенности русского народа.

Национально-психологические особенности русского народа формировались в течение многих веков. К условиям, в которых происходило становление русского национального характера, можно отнести природно-географическую среду, виды производственной деятельности, распространенные в России, идеологию и исторические события, оставившие след в психологическом облике русских.

В средней, северо-западной и северо-восточной европейской части России, где в древности проживали русские, климатические условия характеризовались коротким теплым летом и достаточно продолжительной зимой. Эти условия вынуждали напряженно трудиться в летние месяцы и вести размерянный и порой расслабленный трудовой образ жизни в зимнее время. Влияние природно-географического фактора обусловило появление в национальном темпераменте таких особенностей, как уравновешенность, терпеливость, сдержанность, интровертированность, чувствительность, умеренность в выражении эмоций и чувств. Наличие широких просторов способствовало не очень уважительному отношению к природным ресурсам.

Основным видом производственной деятельности, в котором было занято население в древней Руси, являлось сельское хозяйство. Такой труд формировал физическую выносливость, умение сконцентрировать свои усилия на определенный период и интенсивно работать в этот промежуток времени. Занятия сельским хозяйством обусловило у крестьян роль следующих ценностей: «земля», «скот» и «хозяйство». Строительным материалом в большинстве случаев было дерево.

Чтобы в течение длительной зимы обеспечить семью молочными продуктами, корову и теленка старались держать в тепле. В силу этого в морозы домашнюю живность переводили в избы. Так как дома отапливались «по-черному», то все это в совокупности обусловливало в доме определенный беспорядок.

Развитие кустарных ремесел и промыслов, а также промышленности в конце XIX и начале XX в. не особенно казались на формировании национального характера русских.

Большое влияние на национально-психологические особенности русского народа оказало православие. Введение христианства на Руси приобщило народ к культурным ценностям западной цивилизации. В отличие от католицизма и протестантизма, православие формировало установки не на мирские дела, а на подготовку к вечной загробной жизни. Чтобы жизнь на земле была праведной, православие пропагандировало у верующих духовные ценности, формировало у них терпимость к земным тяготам, открытость в общении с людьми, скромность в поведении, всепрощение и самоценность отношений с людьми.

Влияние идеологии на психологию русского народа особенно четко просматривается в XX в. До 1917г. ценностные ориентации русских формировались на основе общинных ценностей, в силу чего революционная идеология нашла благодатную почву в русском менталитете. В течение 70 лет сознательно культивируемые коллективистские ценности после 1991 г. резко сменились на индивидуалистские. Это обусловило у определенной части населения повышенную психическую напряженность, нервные срывы и чувство неприятия проводимых реформ Отношение к труду в советское время усреднялось и обесценивалось массовым использованием моральных и психологических стимулов. Идеология рынка потребовала более жесткой ответственности и творческого отношения к работе, повысилась престижность таких профессий, как финансист, менеджер, юрист и пр. В сфере религии атеизм заменен на традиционные и новые конфессии.

Идея «единая общность советских людей» не позволяла развивать самосознание русского народа. Идеология и политика, проводимые в течение 70 лет административно-бюрократическим аппаратом из Москвы, отождествлялись с русскими людьми, порождала к ним у других национальных групп России и бывших республик негативное отношение. Советская идеология формировала у русских межнациональную терпимость, высокую престижность образования.

Исторические значимые события в России также сказались на национально-психологических особенностях русского народа.

Татаро-монгольское нашествие на Русь, с одной стороны обогатило русский язык, привнесло в быт некоторые традиции и обычаи, способствовало развитию торговых навыков, а, с другой стороны, затормозило экономическое и культурное развитие страны формировало у населения приниженность и покорность.

Победа на Куликовском поле, освобождение от татаро-монгольского угнетения, деятельность московского князя Ивана Калиты по собиранию русских земель, централизации княжеств и укрепление государственной власти – все это способствовало зарождению национального самосознания, национального чувства русского народа.

Реформы Петра I приобщили дворянство к западной культуре. Были заимствованы новые виды производственной деятельности, реформирована  армия, заложены основы государственного строительства, образования и науки. Но большое количество приглашенных из европейских стран специалистов породило определенный пиетет по отношению к ним, иногда переходящий в комплекс неполноценности русских. Указы о крестьянах закрепили крепостное право.

Война 1812 г. объединила русский народ, пробудила в нем национальную гордость, национальное чувство и национальное самосознание. Офицеры, побывавшие в Европе и увидевшие происходившие там политические, экономические, социальные и культурные перемены, выступили в 1825 г. за реформы, но их восстание было подавлено. В нашей истории это были первые массовые репрессии.

Отмена крепостного права позволила основной массе населения России постепенно освобождаться от «рабской психологии» и «психологии холопства» и в дальнейшем приобретать чувство собственного достоинства.

Активное развитие капитализма в России в конце XIX и начале XX вв. способствовало у определенной части русского народа проявлению активности в различных сферах трудовой деятельности, формировало экономическое мышление и обусловило появление первых демократических институтов в жизни нашего общества.

В годы советской власти происходило становление экономического, научного, культурного потенциала в стране, появилась техническая и гуманитарная интеллигенция, резко поднялся интеллектуальный уровень развития всего населения, в том числе и русского народа. С другой стороны, массовые репрессии, осуществляемые в основном экономическая политика, жесткая регламентация во многих сферах жизнедеятельности несколько приостановили поступательное развитие народа (примерно так же, как и после подавления восстания декабристов в 1825 году).

Великая Отечественная война сплотила русский народ с другими народами СССР, обусловила проявление массового героизма и самоотверженности.

В конце 1980-х гг. «русская идея» стала активно использоваться. Это, естественно, стимулировало развитие национального самосознания русских и затрагивало их национальное чувство.

После 1991 г. менталитет русского и других народов, входящих в состав России, стал предметом обсуждения (проводятся «круглые столы» и конференции, в журналах и книгах печатаются многочисленные статьи и т.д.) (9, 125).

Таким образом, Резников Е.Н., проводя анализ этих факторов, показывает, какое именно влияние  они оказали на формирование  ментальности русского народа. Целью же нашей работы является поиск в сочиненных студентами сказках общих и отличительных черт русской ментальности в древности и XXI веках. 

Глава 3.  Философские смыслы и русская ментальность в русской волшебной сказке (по Курашову В.И.).

Как говорилось выше, а строго научном смысле в многонациональном, многоконфессиональном и полиэтическом государстве, каким была и остается Россия, не может быть общенационального российского менталитета. Однако тысячелетнее совместное проживание и бытие многих народов России сформировали у них как общие, так и особенные специфические черты их душевной и духовной жизни; общие социокультурные и отличные, этнонациональные ментальные структуры, функции, поля и механизмы, которые играют амбивалентную роль в истории России и жизни ее различных народов. Дрепа Г.Н., Дмитриев А.Н. и Дмитриева Э.Я. выделяют следующие характерные черты менталитета российского общества:

1. Склонность россиян к общинным, коллективным формам жизнедеятельности, подавлению справедливого мнения меньшинства; осуждение всего оригинального, нестандартного; растворение человека в миру, в общине. Были все условия, которые тормозили, подавляли индивида, не давали ему стать оригинальной, самобытной неповторимой и ответственной личностью. Именно поэтому марксистское учение нашло в крестьянской, общинной, коллективной России почти идеальную почву для себя (а не в пролетарской Западной Европе), но дало уродливые плоды и привело к трагедии России.

2. Стремление к православной религии всегда была важной частью российского менталитета, способствовала собиранию и объединению народов России в единое государство, развивало у народа отказ от улучшения его жизни в настоящем и устремленность в далекое светлое будущее (прямое сходство с марксизмом), интровертность, мифологическое мышление и восприятие мира.

3. Харизматическое отношение к власти, к государству, которое подчиняло себе все сферы общественной жизни, включая в церковь. Эта черта и сейчас все еще отвечает российскому менталитету.

4. Правовой нигилизм, который проявляется с одной стороны – в слабом знании своих прав и возможностей, а с другой – в отрицании любых нравственно-правовых регуляторов жизнедеятельности.

5. Стремление к всеобщему равенству, которое вылилось в уравниловку, в равенство в нищете (Брычков А.С., 1996).

6. Преувеличение значения национальной «русской идеи», которая приобретает мессианское содержание и не оправдывает сейчас своего былого исторического предназначения, явно уступая по популярности у большинства людей в мире «американской мечте».

7. Открытость или всеотзывчивость российского менталитета, которая на деле оказывается противоречивой и амбивалентной: идеи и положения западной культуры усваиваются различными элитами, но не воспринимаются народным менталитетом, отторгаются им, как инородное тело, и почти не приживаются на российской почве.

С начала 90-х годов в России активно происходит разрушение прежнего российско-советского менталитета, который заменяется на постсоветский, прозападный. Но утрата четких социальных ориентиров и гарантий, психологическая растерянность, фрустрация, напряженность и стрессы в жизни общества затрудняют эффективное проведение реформ (4, 99).

Если обратиться к статье Курашова В.И., то можно отметить соответствие между теми особенностями российского менталитета, которые выделяют Дрепа Г.Н. и Дмитриев А.Н., Резников Е.Н., анализируя исторические изменений,  и теми его особенностями, которые выделяет Курашов, анализируя русские волшебные сказки.  

Фольклор: мифы и сказки, пословицы и поговорки – выразители и носители природы и духа народа. Шеллинг, более того, полагал, что народ не создает мифы, а зарождается одновременно с ними (Шеллинг, 1989). Сказки – краткие мифы. Русские волшебные сказки – выразители «русского духа»: русской идеи, русского самосознания, русской идентичности, природы русских, сущности русских – все это одни и те же понятия.  Приобщение к преданиям начинается с раннего детства при слушании и чтении сказок.

В.И. Курашов  рассматривает философский смысл русской волшебной сказки, в том числе с точки зрения выражения в них национальной идентичности. Он исходит из непосредственного эмпирического материала русской волшебной сказки (Афанасьев) и утверждает, что народная мудрость и народные озарения, содержащиеся, в народных сказках, не только реальны, но и являют сущность, или идею, народа и выражается в особенностях его мышления и мировосприятия (его ментальности). В сказках речь идет об идеях и чувствах, свойственных природе народа в целом в течение всего времени его существования.

В результате анализа народных сказок, проведенного Курашовым, им были выделены следующие характерные черты русской ментальности:

- постановка вопроса о смысле жизни и постоянный поиск ответа на него;

- философская созерцательность с явной тенденцией к метафизике  мысли, «метафизике действия», «метафизике целей и ожиданий»;

- установка на решение принципиальных жизненных задач нетрадиционным способом;

- приоритет силы духа над силой физической;

- значительно более высокая ценность по сравнению с богатством и властью: общение, любовь, верность заветам старших, сострадание, стойкость;

- утверждение свободы как основы счастья (6, 135).  

3.9 Смысл жизни.

Вопрос о смысле жизни – принципиальный вопрос человека, это философский вопрос. В русских сказках проблема смысла жизни ставится, в наиболее красивом метафорическом представлении, в ситуации на распутье. Царевич или просто добрый молодец, подъезжает на коне к камню на развилке трех дорог. На камне могут быть разные надписи, предвещающие судьбу путника на этих трех дорогах: и обретение богатства, и власть, и женитьбу, но всегда есть предсказание неблагоприятных для обычного человека направлений одной из дорог: «Смерть найдешь», «Коня потеряешь». Почему герой в некоторых русских сказках выбирает именно эти пути? Смысл жизни и смысл смерти – тождественные вопросы. Если мы ответим на один из них, мы ответим и на другой. На этом основании можно говорить о философско-метафизическом складе русского народа, поскольку в его фольклоре ставится принципиальная философская экзистенциальная проблема  о смысле жизни-смерти.

В случаях, когда добрый молодец выбирает путь: «Коня потеряешь», думаю, это выражает желание доброго молодца (то есть русского человека) понять смысл своего личного пути в жизни, то есть опять-таки «смысл жизни» в ситуации, когда человек остается сам  с собой без того, что его несет по путям земной жизни (6, 122).

3.10  Философская созерцательность и метафизичность поступков.

Герои русских народных сказок (Иван-дурак, Емеля) и герои сказок гениальных выразителей народного духа (работник Балда в сказке Пушкина «Сказка о попе и работнике его Балде») достигают многого не суетной деловитостью, а созерцательным, мудрым взглядом на жизнь с пренебрежением к ее суете. Каждый мыслящий человек хорошо знает, что созерцания, размышления прибавляют знания и мудрости в тысячу крат больше, чем физические движения, или даже усвоение сказанного кем-то. Курашов говорит: «Те кто, уверен, ошибочно, считает этих героев  лентяями, пусть лентяями считает всех мыслителей, ученых, композиторов, которые не таскают ведра с водой и не моют полов. Уверен, что эти известные образы показывают сущностную особенность русского народа, выражающуюся в философской созерцательности (любомудрии), поиске идейных основ жизни, в том числе и сказочно-таинственных, или, говоря философским языком, метафизических, то есть находящихся за пределами возможного опыта, оснований бытия и путей прорывов к новой жизни». Иван-дурак – мудрец, чей образ жизни, мыслей и действий непонятен окружающим, живущим по общепринятым нормам. Так, например, в сказке «Сивко-Бурко» (Афанасьев, 1992 б. С.3-8) Иван-дурак награждается диковинным конем за то, что он один исполнил завет отца, данный всем сыновьям. Отношение братьев к Ивану-дураку выражаются словами, сказанными ему, когда он собрался ехать во дворец: «Сиди, дурак, на печи, чего ты поедешь? Людей, что ли, смешить!» В итоге же Иван-дурак выполняет условия царя и женится на царевне. В этой сказке, кроме представления  мудреца, непонятного людям, есть выражение характерной черты русской ментальности – важность верности преданиям и отеческим заветам. Сказка завершается словами: «Тогда-то братья узнали, что значило ходить на могилу к отцу».

Почти в каждой  русской сказке есть утверждение значимости «метафизических поступков», то есть поступков, не следующих из соображений обыденного здравого смысла и опыта. Например, в сказке «Волшебный конь» (Афанасьев, 1992 б. С. 9-16) Иван поехал покупать доброго коня, его на дороге встречает «стар человек» (по сути, - мудрость – В.К.), который советует Ивану заплатить любые деньги и купить «крепко худую, паршивую» лошадь. Иван послушался мудрого старика и купил такую лошадку, которая после становится «такая сильная, крепкая да красивая, что ни вздумать, ни взгадать, разве в сказке сказать». Идея «метафизических поступков» в разной форме часто выражается в русской сказке. Это отнюдь не обывательская идея, а принципиальная установка на прорыв к новому, прорыв к большому успеху. По истории жизни общества мы хорошо знаем, что максимального успеха в науке, и в искусстве, и бизнесе, и в политике достигают люди, которые умеют найти необычные направления действий. Просто говоря, они идут не по тому пути, куда устремляется вся толпа (хотя, конечно не куда попало, а на основании каких-либо соображений и интуиций). В сказке «Волшебное кольцо» опять-таки незадачливый Мартынка, вместо выполнения хозяйственных покупок, на деньги, данные матерью, покупает поочередно собаку Журку, кота Ваську, выручая их от побоев. На вопрос матери: «А больше ничего не купил?», Мартынка отвечает: «Коли деньги остались, может, и купил бы еще что-нибудь». В итоге Мартынка получает спасительную помощь за свою доброту от спасенных им Журки и Васьки. В этой сказке наиболее ярко выражен этический идеал русского народа – нестяжание денег, и употребление их, если они есть, в первую очередь для «стяжания мирного духа».

В сказке «Кощей бессмертный», когда Иван-царевич отправился на поиски своей матери, которую унес Кощей Бессметный, он стал искать себе коня, но все неудачно: «на которого руку положит, тот и падает» (Афанасьев, 1992. С. 182). Затем происходит следующее: «Неоткуда взялась старуха и спрашивает:

¾ Что, Иван-царевич, повесил голову?

¾ Уйди, старуха! На руку положу, другой пришлепну, - мокренько будет.

Старуха обежала другим переулком, идет опять навстречу, говорит: «Здравствуй, Иван-царевич! Что повесил голову? Он и думает: «Что же старуха меня спрашивает? Не поможет ли мне она?» (Афанасьев, 1992 а. С.182-183).

Далее старуха указывает Ивану-царевичу, где взять богатырского коня: в необычном месте под землей, за чугунной доской на двенадцати замках. В этом эпизоде важный смысл. Часто в состоянии кризиса, неразрешимых проблем человек ищет и не может найти решение, потому что видит только пути выхода в пределах своего опыта, то есть в пределах прошлой жизни. В ситуации «нет выхода!» выход, как правило, - это действие, не выписывающееся из прошлого опыта, это метафизический прорыв. Сказка показывает и более – стереотипы опыта закрывают герою уши даже тогда, когда выход или помощь ему идет в руки, персонально предлагается. Нужно переходить через представления состоявшегося опыта при решении необычных проблем, то есть принципиально новые проблемы требуют своего нового опыта и не могут решаться на основе опыта прошедшего, - это и есть основной глубокий метафорический философский смысл описанного эпизода.

Образы, встречающихся на пути героев – стариков и старух, конечно, олицетворяют мудрость, к которой сказка призывает прислушаться. Важность обращения к мудрости показывается через преодоление обыденных взглядов героев. В сказке «Морской царь и Василиса премудрая» (Афанасьев, 1992 б. С. 87-96) описывается, например, такой эпизод: «Стал царевич искать перстень, идет по берегу, и попадается ему навстречу старушка:

¾ Куда идешь Иван-царевич?

¾ Отвяжись, не докучай, старая ведьма! И без тебя досадно.

¾ Ну, оставайся с Богом!

И пошла старушка в сторону, а Иван-царевич пораздумался: «За что обругал я старуху? Дай, ворочу ее; старые люди хитры и догадливы! Авось что и доброе скажет». Этот поворот в мыслях и действиях царевича, - по сути, поворот к мудрости – приносит ему спасение. Кроме того, в русской сказке часто повторяется мысль: «Ложись-ка спать; утро вечера мудренее» (см., например, сказку «Мудрая жена» (Афанасьев, 1992 б.С. 81), в которой утверждается принцип «несуетливых размышлений» (6, 123).

3.11  Неприятие схем жизни. Сила слова и духа по отношению к физическому.

Неприятие схем жизни.

В русской сказке выражается идея поиска решений проблемы, обретения смысла жизни и счастья прорывом через здравый смысл и обыденный опыт. Это уже видно по сказанному выше. Такой подход русского народа к жизни предполагает и порицание принципов жизни по схемам. Показательная сказка для иллюстрации этого – «Набитый дурак» (Афанасьев, 1992 в. С.116-117), в которой мать старуха (старуха, как образ мудрости) говорит сыну: «Ты бы, сынок, пошел около людей потерся, да ума набрался». Сын слушается совета и буквальным образом начинает тереться о работников, молотящих горох. Работники побили его цепами. Сын возвращается к матери, и она дает ему совет, как надо было поступить: «Ты бы сказал им: Бог помочь, добрые люди! Носить бы вам – не переносить, возить бы – не перевозить!» Сын слушается совета, и когда встречает похоронное шествие, кричит то, что ему сказала мать, за что его опять побили; и т.п. В итоге дураку «порядком бока помяли». В данном случае неприятие схем жизни показано через героя, который в буквальном смысле набитый дурак, а не необычный дурак-мудрец.

Сила слова и духа по отношению к физическому.

В сказке «Лиса, заяц и петух» (Афанасьев, 1992 а. С.10-12) – лиса выгнала зайца из норки. После этого все сильные телом звери: собаки, медведь, бык пытались помочь зайцу, но всякий раз пугались слов лисицы: «Как выскочу, как выпрыгну, пойдут клочки по закоулочкам!» В противоположность этому обычная жертва лисиц – петух, который заведомо слабее лисицы телом, словами: «Кукареку! Несу косу на плечи, хочу лису посечи! Поди, лиса, вон!», вынуждает лисицу убежать из заячьего дома. В этой сказке есть одновременно психологический и философский смысл: психологический – утверждение о превосходстве силы духа над физической силой; философский – приоритет и сила «слова» по отношению к физическому в мире. Все эти смысловые уровни содержатся в сказке, хотя первичный смысл – это значимость сильного характера в жизни (6, 126).

3.12  Влияние предсказания будущего на будущее. Метафизическое ожидание лучшего.

Влияние предсказания будущего на будущее.

В сказке «Вещий сон» (Афанасьев, 1992 б. С. 126-135) выводится важная мысль, относящаяся к философии истории, о том, что предсказание будущего невозможно, поскольку само предсказание повлияет на события будущего и они будут уже не теми, как предсказано. Это та же самая мысль, которая, например, является главной в «Нищете историцизма» К. Поппера.

В названной сказке Иван купеческий сын видел сон, но отказался его говорить отцу даже под страхом казни. Он не сказал сон и Царевичу, который посадил его за это в темницу. После сказочных приключений, в том числе удачных ответов на загадки Елены Прекрасной ради Царевича, заключения в темницу и т.п. Иван получает признание и награду от Царевича – богатые имения и генеральский чин и, не помня зла, призывает к себе отца, чтобы «вместе жить-поживать и добра наживать». Основной смысл сказки  заключается в последних словах Ивана: «А знаешь, царевич, все, что с тобою случилось, мне было наперед ведомо; все это я во сне видел; оттого тебе и про сон не сказывал». Здесь ложно было бы подумать, что вещий сон как раз сбылся, предсказание будущего возможно. Это не так, Иван подчеркивает, что свой сон он никому не рассказал, иначе все могло бы получится вопреки сну. Сам же Иван, храня тайну, шел по ходу событий, а не пытался их изменить.

Метафизическое ожидание лучшего.

Человеку свойственно планировать свое будущее как продолжение состоявшихся прошлого и настоящего. В таком случае «лучшее» - это просто лучшее от известного. Русскому человеку свойственно ожидать лучшего, которое не вытекает из его наличного опыта, это и есть метафизические стремления к лучшему. Такая идея неоднократно воспроизводится  в русских сказках, когда, например, младшая дочь желает отцу привезти ей либо «перышко Финиста-ясна сокола», либо чудный цветок и т.п. В сказке «Заклятый царевич» (Афанасьев, 1992 б. С.201-204) старшая дочь просит отца привезти ей обновку, а младшая – неизвестный, диковинный цветочек. Получив заветный цветочек, младшая дочь проходит трудный путь, полный испытаний, к своему счастью.

Эта сказка также свидетельствует нам о ложности многих поверхностных толкований русских сказок, в которых говорится о желании русских только чудом обрести счастье, не прилагая никаких усилий – моральных и физических (6, 127).

3.13  Счастье – в нестяжании богатства и власти.

Понятие «счастье» в русской психологии и ментальности не связано с обладанием властью и материальности народа.

В сказке «Скорый гонец» (Афанасьев, 1992 б. С. 158) два старца выполняют желания трех братьев за сделанное ими доброе дело – постройку моста калинового через болото. Старший брат просит денег, средний хлеба на век, а младший Семен – особой милости: послужить великому государю в солдатах. «Проси другого! – говорят старцы. – Солдатская служба тяжелая; пойдешь в солдаты, к морскому царю в полон попадешь, и много будет твоих слез пролито!» На что Семен отвечает: «Эх, люди вы старые, сами не ведаете: кто на сем свете не плачет, тот будет плакать в будущем веке». Старцы благословили Семена, и далее он после приключений и испытаний получает милость от царя, который выдает за него Марью-царевну и делает его своим наследником.

Награда за нестяжание богатства и славы героям русских волшебных сказок, которая даже исходит к ним в виде богатств, имеет скорее метафорический смысл: награда – это метафора благодати, счастья, а не буквально деньги и власть. В описанной сказке это хорошо видно, потому что Семен предпочел службу царю, то есть отечеству, любым иным желаниям, которые волшебные старцы могли бы исполнить сразу.

Нестяжание власти русским человеком ярко выражено в сказке «Никита Кожемяка» (Афанасьев, 1992 а. С.175-177). В ней русский богатырь победил змея, который «брал с народа поборы немалые». Когда в последней решающей схватке Никита стал побеждать змея и повалил его, «змей стал молить Никиту: «Не бей меня до смерти, Никита Кожемяка! Сильней нас с тобой в свете нет; разделим всю землю, весь свет поровну: ты будешь жить в одной половине, а я в другой», - в ответ на это Никита Кожемяка убил и утопил змея в море. Сказка показательна для выражения русской ментальности словами: «Никита Кожемяка, сделав