Скачать

Роль русских святых в духовном воспитании общества

В духовном развитии общества в нашей стране огромную роль сыграли такие личности как святитель Филарет (Дроздов), митрополит Московский и Коломенский и Святитель Феофан Затворник. Внесли огромную роль в развитие духовного начала в людях. В истории Русской Православной Церкви есть личности, которые так или иначе в своей жизни оказались близко поставленными к вопросам литературы и культуры. Одним из таких людей был в XIX в. ныне прославленный Русской Православной Церковью святитель Филарет (Дроздов), митрополит Московский и Коломенский. Некоторые авторы уже затрагивали вопрос об отношениях митрополита Филарета с русскими литераторами, прежде всего с А.С. Пушкиным, однако более или менее системного представления об отношении святителя Филарета к литературе все-таки не существует. Между тем писания святителя и его личные отношения с русскими литераторами дают основания для изучения вопроса сразу в нескольких планах. Одним из самых влиятельных духовных писателей 19-го века был Святитель Феофан Затворник, ставший великим учителем христианской жизни. Его сочинения крайне необходимы всем жаждущим спасения. Его нельзя читать без благоговения, без трепета душевного… Он говорит вам о Боге и о вашей душе, открывает просветы в мир иной – как «власть имущий»… И это чувствует каждый, ибо истина сама свидетельствует за себя… Епископ Феофан оставил нам бесценное сокровище в виде более 60-ти духовных произведений, большинство из которых написано им во время 28-летнего затвора в Выше и которые он завещал перед своей смертью всему русскому народу. В строках его творений можно найти неиссякаемый источник духовного подъема, углубленности в себя и устремленности в небесную высь. В каждой его фразе чувствуется благодать Божия. Будучи высокообразованным человеком, достигшим необычайных высот в карьере в сравнительно молодом возрасте, тем не менее, он принимает твердое решение удалиться от мира и уйти в затвор. Так он решил свою ученость и знания посвятить служению Православной Церкви, ибо был глубоко убежден в том, что самое главное в деле спасения – это непрестанно умом в сердце молиться Богу и, чтобы никто не мешал… «В делах веры и спасения не философия требуется, а детское приятие Божественной истины. Умишко надо ногами потоптать, вот как на картине Михаил Архангел топчет сатану. Михаил Архангел – это ум, покорный истине Божией, а сатана, это ум возмутившийся, суемудренный, от которого все революции, и в семействах, и в Церкви…"«Пусть не думают, что в области веры нет философии… Нет, совокупность истин веры есть самая стройная, возвышенная философия, утешительная философия, система настоящая, какой не представляет ни одна система философии. Только до созерцания сей системы нельзя взойти вдруг. Надо чисто принимать истину за истиной, как преподается, без суемудрия, и слагать их в сердце… Когда соберутся все истины, тогда сознание, молитвою изощренное, узрит их строй и будет наслаждаться, и тогда воссияет в душе свет великий. Это – премудрость сокровенная от сынов века сего. «Именно потому, что Святитель Феофан, находясь в 22-х летнем затворе, познавал эти истины опытным путем, а не только из философской литературы, слово его имеет такую силу. Он оставил нам высокий образ духовной жизни аскета-затворника, молящегося за свой народ и за весь род христианский.

1. Житие Святителя Филарета

Святитель Филарет (Василий Михайлович Дроздов) родился в семье коломенского диакона (впоследствии священника). Первоначальное образование будущий Святитель получил в Коломенской семинарии, затем, с 1800 г., в Троицкой Лаврской семинарии, и вскоре, проявив большие способности к проповеди и языкам, обратил на себя внимание ее устроителя митрополита Платона (Левшина). С 1803 г. Василий Михайлович уже сам здесь преподавал. Вскоре митрополит Платон убедил молодого семинарского учителя в необходимости принять монашество. Постриг с именем Филарет (в честь праведного Филарета Милостивого) совершился в Свято-Духовской церкви Лавры 16 ноября 1808 г. В 1809 г. Святителя (уже в сане иеродиакона) перевели в Петербург, в том же году совершилось рукоположение во иеромонаха. В 1811 г., в сане архимандрита, он становится ректором Санкт-Петербургской Духовной академии и остается в этой должности до 1819 г. Здесь он блестяще преподает различные богословские дисциплины. В это же время им был начат труд всей его жизни, связанный с переводом на русский язык Священного Писания Ветхого и Нового Завета. Однако в деле перевода он встречал постоянное противодействие, в том числе и со стороны ряда иерархов; спустя несколько лет Библейское Общество оказалось закрыто, и дело перевода Священного Писания было приостановлено. Тогда Святитель уже занимал Московскую митрополичью кафедру (начиная с 1826 г.). В то время его часто обвиняли в неправославии, и даже составляемые им катехизисы подвергались обязательной правке. И тем не менее влияние святителя Филарета на жизнь и Русской Церкви, и государства было весьма значительно. Митрополита Московского любили и почитали духовенство и миряне не только из его епархии, но и из отдаленных мест, – за высокий духовный настрой, за благоговейное служение, за внимание к людям и – далеко не в последнюю очередь – за высокую образованность. К его мнению прислушивались, за помощью и советом к нему обращались императоры Николай I и Александр II. Святитель Филарет в ту пору возглавил дела российского духовного образования, посвятив много времени и сил реформированию Московской Духовной академии. По благословению Святителя в стенах Академии начинает осуществляться перевод творений Святых Отцов. Известен и интерес Святителя к проблемам русской культуры, связь митрополита с ее видными деятелями (вспомним его знаменитую стихотворную переписку с Пушкиным). В конце жизни Святителю все же удалось выполнить задуманное: осуществить полный перевод на русский язык Священного Писания. Однако полная русская Библия вышла из печати уже после его кончины. Незадолго до смерти Святителю во сне явился отец, сказавший ему: береги 19-е число. С тех пор Святитель 19-го числа каждого месяца старался обязательно служить Литургию. 19 ноября 1867 г., после совершенного им с особым чувством и со слезами богослужения, по приезде домой, святитель Филарет отошел ко Господу. Он был погребен в дорогой его сердцу Троице-Сергиевой Лавре. Ныне мощи святителя Филарета находятся в Лавре, в храме преподобного Сергия Радонежского.

2. Роль Святителя Филарета в духовном воспитании общества

В последнее митрополит Московский Филарет принадлежит к числу выдающихся церковных деятелей, светочей, ярко сиявших в истории Русской Православной Церкви и нашего Отечества. Великий иерарх, по определению иеромонаха Алексия – будущего Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия I «был одним из тех избранников Божиих, которых Промысл посылает людям в редкие промежутки времени для того, чтобы показать миру, до какой высоты может подняться человек, искупленный Кровию Христа Спасителя и озаренный Божественною Благодатию». По свидетельству его современников, «ни один важный вопрос, возникавший в последние пятьдесят лет в Российской Церкви, не прошел мимо него, не разрешен без его деятельного участия». Не случайно современники называли его властителем дум. Московский Святитель внес неоценимый вклад в русское богословие. Именно он положил начало систематическому изучению Священного Писания в России. Святитель Филарет указывает педагогам, родителям и воспитателям на Библию как на книгу, «руководительную», по слову самого святителя, «бесспорно истинную и для всех доступную и полезную,… которую не оттесняла бы от них никакая другая». Святитель Филарет вопрошает: «Библия не дала ли доброго воспитания народу Божию ветхозаветному? Не дала ли еще более совершенного воспитания народу Божию новозаветному?» И отвечает: «Премудро устроя воспитание будущих граждан Царствия Небесного», она преподает верные правила для образования доброго гражданина царства земного. И это необходимо, «потому что худой гражданин царства земного и для Небесного Царства не годен». Святитель Филарет объясняет, в чем состоит учение о воспитании, преподанное нам в Библии. Древнейшее учение можно найти в слове Господа к Аврааму – мы его уже неоднократно приводили на Глинских чтениях как главное правило воспитания: « «Заповедай сынам своим сохранять пути Господни, творить правду и суд» (Быт. 18, 18–19), или, по слову святителя Филарета Московского, давай детям воспитание благочестивое и нравственное, сообразно с законом Божиим». «Благочестие должно быть основанием и душой воспитания». Здесь показаны и благотворные последствия такого воспитания: «Авраам будет в язык велик и мног», т.е. отец семейства, дающий детям своим воспитание благочестивое и нравственное, может надеяться, что потомство его будет многочисленным, уважаемым и благополучным. Далее, святитель указывает, что Библия дает и правила воспитания. И формулирует на основании библейских правил уникальный, сущностный принцип педагогической деятельности: наставляй добродушно, обличай кротко и мирно, наказывай умеренно и с сожалением. С горьким словом обращается он к тем родителям, которые любят забавлять своих детей и забавляться ими, а не учить их, дают им излишнюю свободу и легкомысленно смотрят на порывы их своеволия. Премудра и спасительна та родительская любовь, считает митрополит Филарет, которая, стесняя саму себя, несколько удерживает ласку к детям, скупится на утешения им, чтобы сберечь это в поощрение и в награду их послушанию или успехам в учении. Митрополит Филарет опирается на апостольские послания. Святой апостол Павел пишет: «Отцы, не раздражайте детей ваших, но воспитывайте их в учении и наставлении Господнем» (Еф. 6, 4). И в другом послании: «Отцы, не раздражайте детей ваших, дабы они не унывали» (Кол. 3, 21).Таково учение священных книг о воспитании. Святитель Филарет делает вывод: оно просто и не многосложно, потому что назначено не только для мудрых, но и для простых. Самое простое воспитание по правилам истинного благочестия и чистой нравственности, указывает митрополит Филарет, может образовать доброго гражданина царству земному, способного и к небесному гражданству; воспитание же любомудрое, бесспорно, может более и совершеннее приспособить воспитываемого к достижению разных общеполезных целей. Но без этих правил самое ученое воспитание есть построение благовидного здания без прочного основания. Святитель Филарет приводит многочисленные примеры, которые свидетельствуют об эффективности столь простого воспитания. По этим правилам просто воспитан был отрок Давид, чтобы пасти овец, но в нем открылся муж, способный пасти народ Божий, победоносный воин, царь, пророк. По этим правилам воспитан сын царев Соломон, который «явился царем премудрым, царем пророком, царем необыкновенно счастливым» Святитель Филарет указывает, что апостол Павел говорит о строгом воспитании как о воспитании непредосудительном, обыкновенном и должном. Это тем более примечательно, что он строгое воспитание представляет образом того, как Бог воспитывает человечество. Апостол в воспитании человечества Богом и в воспитании каждого человека родителями и наставниками признает одинаковый порядок. Еще один очень современный и актуальный для современных воспитателей вопрос: все ли равно давать обширную свободу умеющему ее употреблять или не умеющему, зрелому в разуме или незрелому? Но все ли следуют сему направлению? – вопрошает святитель, вопрошает и нас с вами – родителей, педагогов, руководителей всех уровней образования. Воспитание ученое, воспитание деловое, воспитание изящное – не слишком ли сильно привлекает к себе заботы некоторых воспитателей и воспитываемых видами наружных преимуществ, выгод, славы, удовольствия? Потому не излишне напоминать родителям и воспитателям детей апостольское наставление: воспитывайте… в учении и наставлении Господнем (Еф. 6, 4), т.е. словом и делом руководствуйте детей к жизни благочестивой и честной по учению Христову. Митрополит Филарет, сам будучи прекрасно и разносторонне образованным человеком, замечает, что воспитывать – значит не только преподавать науки. Обучение наукам воспитывает более голову, нежели сердце и всего человека. И еще одного важного вопроса касается святитель: «Счастлив воспитываемый, если наставник в учении веры успеет глубже посеять в нем семя духовного учения, нежели другие наставники семена мирских учений». Ибо «Учение Божественное очистит, утвердит и освятит учения человеческие, и сделает их употребительными на пользу частную и общественную, потому что благочестие, как говорит Апостол, на все полезно есть» (1 Тим. 4, 8).Но если благочестие в самой душе воспитываемого не положится в основание мирских учений, то они не будут истинно основательны; учения неосновательные не благоустраивают жизнь, а между тем обыкновенно надмевают; надменный мнимым знанием и образованностью всего чаще ставит себя выше своего состояния. Так происходят люди, объясняет святитель, которые не мирятся с бедностью, не уживаются с посредственностью, не сохраняют умеренности в изобилии; ищут возвышения, блеска, наслаждений; всегда недовольны, любят перемены, а не постоянство, и, преследуя мечты, расстраивают действительность настоящую и будущую. В наше время много таких людей, которым трудно найти себя в жизни. «Небрегут о детях, – говорит святитель Филарет, – если старательнее учат их полезному для жизни временной, нежели спасительному для души бессмертной; если тщательнее меблируют их голову набором слов и понятий, нежели возделывают вертоград их сердца, исторгая из него дикие травы неправильных склонностей и привычек, насаждая в нем благие чувствования к добродетели, ограждая его от ветров легкомыслия и от бурь страстей». И хочется закончить это краткое изложение педагогических воззрений выдающегося русского пастыря и богослова его призывом к воспитателям: «Вы обрабатываете в детях будущих граждан, воинов, словесников, письмоводцев, художников, промышленников: хорошо, но не пренебрегайте тем, что еще лучше, – не пренебрегайте образованием в них сынов Церкви, приготовлением будущих граждан неба». время вопрос о соотнесенности культуры и христианства, культуры и Церкви выдвинулся как один из основных вопросов гуманитарной науки. В этом смысле ситуация напоминает ту, которая сложилась в России в начале XX века, в период интенсивных поисков христианской идеи в среде блестящей элиты русской интеллигенции. Вместе с тем вопрос этот, столь привлекательный для теоретического осмысления в переходные эпохи, как-то мало поддается окончательному, раз и навсегда найденному решению, хотя в трудах различных исследователей, а отчасти и Отцов Церкви, с очевидностью намечаются порою прямо противоположные подходы. Крайние точки зрения обозначились давным-давно. Культура, сознавая свое культовое происхождение, с одной стороны, и свою относительную (с точки зрения полноты религии) ущербность – с другой, постоянно в лице своих представителей как бы претендует на кровное родство и функциональную близость к религии. «Теоретическую и притом общую часть науки об изящном» (Всеобщую эстетику) (А) предполагалось давать по первой части «Теории изящных наук» Мейнерса. Практическая часть (Б) включала в себя следующие дисциплины: а) красноречие (его история и различные роды – Плутарх «О десяти ораторах» и Лонгин «О высоком»); б) поэзия (Аристотель «О поэтическом искусстве» и Плутарх «Как нужно слушать поэтов»). Феофилакт предложил в качестве учебника для духовных учебных учреждений «Эстетические рассуждения» Ансильона. Архимандрит Филарет, ректор Санкт-петербургской духовной академии высказал по этому свои возражения: «Эстетические рассуждения Ансильона на лекциях словесных наук употреблять не следует… (они) состоят по большей части из теорий, и притом относящихся до светской словесности» В этом отзыве наметился доминирующий момент отношения святителя Филарета к светской литературе. Его творчество показало, что святитель, будучи часто весьма осведомленным в области искусства и литературы человеком, в то же время более всего заботился о том, чтобы духовное не было заслонено душевно-телесным, В этом плане особенно он выделяет в «Эстетических рассуждениях» Ансильона главу о влиянии женского пола на новейшую поэзию. Он пишет о том, что в этой главе встречаются «многие имена соблазнительнейших писателей и многие слишком плотские и нечистые понятья…» Подобный же отзыв он дает и о книге Мейнерса «Начертание теории и истории изящных наук». Святитель пишет: «На стр. 242 и 243 напечатана Марциаллова эпиграмма, наполненная нравственным бесстыдством…» В другом месте замечания святителя показывают его общее отношение к труду Мейнерса: «Справедливо ли то будто, мейнерсовым разбором, например, известной поэмы Мильтона… можно заменить самую книгу Мильтона. Не скажут ли еще, что разбор надутого фарсами Лукана может заменить Гомера и Вергилия…» Здесь же он упоминает, кстати сказать, и «лжеумствования Аристофана»). Помимо прочего данный отзыв характеризует и степень осведомленности архимандрита Филарета в области античной литературы. Врожденное чувство изящного влекло святителя Филарета к собственному творчеству. Разумеется, мы никогда не узнаем, сколько и каких произведений, которые могут быть названы «литературными» в традиционном смысле, принадлежит его перу. Несмотря на то, что в 1880-е гг. труды митрополита Филарета были изданы под редакцией преосвященного Саввы, архиепископа Тверского и Кашинского, вероятно, такие произведения столь частного характера, как стихи, не могли попасть в руки издателей. Издатель одного из последних сборников трудов святителя Филарета священник Максим Козлов приводит, помимо известного стихотворного послания А.С. Пушкину («Не напрасно, не случайно…»), перевод стихотворения св. Григория Богослова, написанный святителем незадолго до смерти в октябре 1866 г.: Близок последний труд жизни, плаванье злое кончаю. И уже вижу вдали казни горького зла. Тартар ярящийся, пламень огня, глубину вечной ночи, Скрытое ныне во тьме, явное там в срамоте. Но, Блаженне, помилуй, и хотя поздно, мне даруй Жизни остаток моей добрый по воле Твоей. Много страдал я, о Боже Царю, и дух мой страшится Тяжких судных весов, не низвели бы меня. Жребий мой понесу на себе, преселяясь отсюда – Жертвой себя предая скорбям, снедающим дух, Вам же, грядущие, вот заветное слово: нет пользы Жизнь земную любить. Жизнь разрешается в прах. Данный текст святителя Филарета можно было бы анализировать и с сугубо стиховедческой точки зрения; однако обратим внимание на то, что главное в нем, – как и в стихотворном послании к А.С. Пушкину (о нем речь впереди), – собственно духовное содержание. С необычайной духовной силой выраженное в стихотворении св. Григория Богослова переживание приближающейся смерти и грядущего Страшного Суда захватило святителя глубиной предсмертного молитвенного состояния. Святитель оставил в своих писаниях свидетельства постоянного внимания к русской литературе. Так, 29 ноября 1846 г. он составляет донесение Святейшему Синоду о сочинениях Фонвизина. В своем донесении святитель прежде всего обращает внимание на духовную сторону таких произведений Фонвизина, как «Послание к слугам моим» и «Поучение в Духов день»: «В текущем 1846 г. изданы в свет и обращаются в народном употреблении сочинения Фонвизина, цензурованные в Санкт-Петербурге. В числе их два особе должно быть признаны вредными для веры и нравственности народной» (Собрание мнений… Том дополнит. Послание к слугам моим», по мнению святителя, «исполнено явного неверия, кощунства и совершенной безнравственности» (Там же.). Напомним, что пафос этого фонвизинского послания, написанного в виде диалога автора со своими слугами, заключается в словах: «Вот как вертится свет; а для чего он так / Не ведает того ни умный, ни дурак». Святителя, несомненно, поразили не только неверие в Божий промысел, проявившийся в послании, но и строки: На что молиться нам, чтоб дал Бог видеть рай? Жить весело и здесь, лишь ближними играй…Особенно беспокоит митрополита Филарета то воздействие, которое окажет фонвизинское произведение на «малых сих», на простой верующий народ: «Легко представить, как вредно распространять подобные сочинения в народе, особенно в классе людей, мало просвещенных, для которых, как можно предполагать по образу его изложения, оно и назначено автором» О втором сочинении Фонвизина «Поучение, говоренное в Духов день иереем Василием в селе П.» митрополит Филарет замечает, что оно «хотя, по-видимому, написано с доброю целию, чтобы удержать простой народ от пьянства, но, по образу изложения, оно заключает в себе одно кощунство над проповедью слова Божия и унижает священную кафедру до игрища смехотворного» В самом деле, весь эффект остроумия Фонвизина происходит в этом произведении от сочетания высокой задачи проповедования слова Божия низменной конкретикой и нарочитой приземленностью языка иерея персонажа этого сочинения. Иерей Василий, в частности, говорит: «Отчего, например; ты, крестьянин Сидор Прокофьев, пришел к обедне, может быть, и с умиленным сердцем, но с разбитым рылом?» и т.п. «Послание к слугам» и «Поучение, говоренное в Духов день» Фонвизин писал еще в период своего атеистического настроения. И его-то, это настроение, правильно почувствовал митрополит Филарет, активно, видимо, знакомившийся не только с богословской литературой, но и с сочинениями писателей. Еще ранее этого эпизода, будучи ректором Санкт-Петербургской Духовной академии, архимандрит Филарет «выступил посредником между Г.Р. Державиным и духовной цензурой. Последняя отказывалась разрешить публикацию стихотворения Державииа «Христос» без значительных переделок. Поэт не согласился. Тогда примирителем выступил архимандрит Филарет, найдя выход в том, чтобы печатать стихотворение, снабдив его в примечаниях ссылками на Ветхий и Новый Завет» В 1859 г. в Москве вышла книга «Народные русские легенды». Митрополит Филарет внимательно читал эту книгу? на что указывает его письмо от 14 марта 1860 г. к графу А.П. Толстому, в котором подробно пересказывает некоторые произведения, в частности, известную «Повесть о бражнике» XVII в. Общий вывод о книге таков: «В сей книге к именам Христа Спасителя и святых приставлены сказки, оскорбляющие благочестивое чувство, нравственность и приличие» Святитель Филарет пользовался, как известно, громадным авторитетом современников, в том числе и у русских писателей. Интересно, поучительно и содержательно сложились его отношения с русской литературой в лице А.С. Пушкина, Н.В. Гоголя, Н.С. Лескова и др. А.С. Пушкин пережил – и это видно по его творчеству – сложную ровную эволюцию. Весьма важной, наиболее критической, может быть, точкой его духовного развития, стал день его двадцативосьмилетия. 26 мая 1828 г. поэт пишет известные стихи, полные глубокого отчаяния и уныния. Пушкин впервые столь откровенно пишет о… бессмысленности жизни: Стихи Пушкина обозначили истинную катастрофу его жизни. Напечатаны они были позже, в альманахе «Северные цветы» на 1830 г. Стихи попали в руки митрополита Филарета и он посчитал необходимым ответить поэту – на понятном ему стихотворном языке. Но каким образом святитель узнал о стихах Пушкина? Были ли они знакомы? Известно, что Пушкин бывал в церкви во время служения митрополита Филарета, но они не были лично знакомы и не встречались вне официальной обстановки. Однако у них были общие знакомые, старавшиеся сблизить двух великих современников между собою: это профессор Московского университета, поэт и переводчик С.П. Шевырев, А.И. Тургенев и в особенности дочь маршала М.И. Кутузова Елизавета Михайловна Хитрово. Митрополит Филарет «поручал ей иногда передавать о некоторых происшествиях в Москве Пушкину» (А.С. Пушкин: Путь к Православию. М., 1986. С. 104.). Письмо написано на французском языке в первой половине января 1830 г. В нем есть некоторый налет иронии. Пушкин пока еще не видел стихов митрополита. Но после ознакомления с ними его настроение резко меняется. Ему уже не до шуток. Пушкин поистине потрясен, он снова задумывается о смысле своей жизни, поэт пересматривает свое существование и из-под его пера вырываются исповедально-молитвенные строки; 19 января 1830 г. он пишет стихи, в которых обращается к святителю Филарету с духовным порывом: Причем любопытно, что лишь по требованию цензуры Пушкин изменил последнюю строфу, которая читалась так: Стихи, конечно, появились не только как результат мгновенной перемены. В творчестве Пушкина давно вызревал поворот к православному восприятию мира. Теперь же обозначилась определенная важная веха в этом процессе. Любопытный анализ творческого контекста этих стихов сделал в своей книге «Духовный путь Пушкина» священник Ь.А. Васильев. Упомянутое произведение ассоциируется у него с «Воспоминаниями в Царском Селе», с восьмой главой «Евгения Онегина», отчасти с «Пророком» (Там же. С. 167–168.).Итак, в итоге – вместо поверхностной бравурной шутки о «большой удаче» мы видим у Пушкина – «священный ужас». Но и здесь еще не конец истории взаимоотношений Пушкина и митрополита Филарета. Через девять месяцев после описываемых событий 29 сентября 1830 г. в Успенском соборе Кремля митрополит Филарет обратился к приехавшему в холерную Москву Николаю I с краткою речью: «Благочестивый Государь! Цари обыкновенно любят являться Царями славы, чтобы окружать себя блеском торжественности, чтобы принимать почести. Ты являешься ныне среди нас как Царь подвигов, чтобы опасности с народом Твоим разделять, чтобы трудности препобеждать. Такое Царское дело выше славы человеческой, поелику основано на добродетели христианской. Царь Небесный провидит сию жертву сердца Твоего, и милосердно хранит Тебя, и долготерпеливо щадит нас. С крестом сретаем Тебя, Государь, да идет с Тобою воскресение и жизнь». Речь митрополита легла в основу пушкинского стихотворения «Герой», в котором поэт развивает основные положения речи' он упоминает и мотив истинной славы государя – как подвижника милосердия, а не бранных подвигов, и мотив чумы, и мотив противопоставления «жертвы сердца», угодной Богу, – суетной славе человеческой: Пушкин надолго запомнил речь митрополита Филарета, обращенную к царю. Еще в 1836 г. он вспоминал ее «умилительную простоту», которая заключает в себе «истинное красноречие» (Рецензия на собр. соч. Георгия Конисского). Напомним, что в библиотеке Пушкина хранилась книга митрополита Филарета «Слова и речи» (1835) и что он и ранее 1829 г. весьма ценил проповедническое слово московского митрополита (А.С. Пушкин: Путь к Православию. С. 106.). Таким образом, нет ничего удивительного в том, что «Герой» написан с опорой на слова и мысли святителя. Особое место занимал митрополит Филарет и в жизни Н.В. Гоголя. «Глубоко симптоматичен… тот факт, что в особой тетради, в которую в 1844 г. Гоголь стал делать регулярные выписки из творений святых отцов современных ему духовных писателей, немалое место отведено отрывкам из слов Московского святителя». В свою очередь митрополит Филарет был знаком с последней книгой Гоголя «Выбранные места из переписки с друзьями» и оставил свой отзыв:»… Хотя Гоголь во многом заблуждается, но надо радоваться его христианскому направлению»). Жизнь митрополита Филарета проходила перед глазами многих современников, в том числе писателей. Жизнь митрополита Филарета проходила перед глазами многих современников, в том числе писателей.

3. Житие Епископа Феофана

Епископ Феофан – в миру Георгий Васильевич Говоров – сын священника Владимирской церкви, села Чернавска, Елецкого уезда, Орловской губ. Родился он 10 января 1815 г. Благочестивые родители воспитали его в церковном духе, так что с раннего детства он возымел крепкую любовь к Церкви. Недаром и писал он потом, что церковность – самое могучее средство правильного воспитания детей. Окончив Ливенское духовное училище, он поступает в Орловскую духовную семинарию, которую с успехом заканчивает в 1837 г. Высшее образование святитель Феофан получил в Киевской Духовной Академии, которую он блестяще закончил со званием магистра богословия. В Академии все его помнили, как скромного и благоговейного юношу. Об этом времени он так писал: «Река жизни нашей пересекается волнистой полосой юности. Это время вскипания телесно-духовной жизни. Тихо живет дитя и отрок, мало быстрых порывов у мужа, почтенные седины склоняются к покою; одна юность кипит жизнью. Надобно иметь очень твердую опору, чтобы устоять в это время от напора волн… Что сказать о том, кто не только не любил христианской жизни и истины, но даже никогда и не слыхал о них?. Он – дом без ограды, преданный разграблению или сухой хворост, преданный горению в огне…«Будучи студентом Киевской Духовной Академии, он много раз посещал Лаврские пещеры. Здесь, очевидно, у него и созрела мысль об отречении от мира. За несколько месяцев до окончания курса Георгий Васильевич Говоров принял монашеский постриг. В иночестве он нашел свое истинное призвание; к этому его располагали и естественная доброта сердца, и голубиная кротость, и снисходительность, и доверчивость к людям, да и некоторая застенчивость в обращении. По всему видно было, что он не создан для поприща житейской борьбы и суеты. Вскоре его посвящают во иеродиаконы, а затем – в иеромонахи. После пострижения он посетил Лавру, где подвизался старец иеросхимонах Парфений. Этот умный молитвенник так наставлял молодых монахов: «Вот вы, ученые монахи, набрав себе много правил, помните, что одно важнее всего: молиться и молиться непрестанно умом в сердце Богу – вот чего добивайтесь. «Успешно окончив Академию с титулом Магистра Богословия, иеромонах Феофан назначается ректором Киево-Софийских училищ и преподавателем латинского языка. Около пяти лет занимал он эту должность. Взгляд свой на воспитание он выразил в таком духе: «Воспитание из всех святых дел – самое святое… Надобно так расположить дух учеников, чтобы у них не погасло убеждение, что главное у нас дело есть Богоугождение, а научность есть придаточное качество, случайность, годная только на время настоящей жизни. И потому никак не должно ставить ее так высоко и в таком блестящем виде, чтобы она занимала все внимание и поглощала всю заботу. Нет ничего ядовитее и гибельнее для духа христианской жизни, как эта научность и исключительная об ней забота. Она прямо ввергает в охлаждение и потом навсегда может удержать в нем…«13 декабря 1844 г. Его назначают бакалавром нравственного богословия в С.-Петербургскую Духовную Академию. Но когда в 1846 г. его причислили к соборным иеромонахам Александро-Невской Лавры, он подал прошение об увольнении, как бакалавра и помощника инспектора Академии. Он весь, безраздельно хотел отдаться иноческому служению… Скоро промысл Божий указал ему иное призвание: его назначили членом Русской миссии в Иерусалиме, где он пробыл до 1853 года. Вид Палестины, ее холмов и долин, светлых озер и источников удивительно ярко воскрешает в нашем сознании библейские события. Можно представить, как богато питалась душа о. Феофана священными воспоминаниями. Его влекло в древние обители Палестины, в знаменитую Лавру св. Саввы Освященного… Там он мог и слышать поучительные рассказы и сам наблюдать уединенную жизнь подвижников. В 1855 г. он стал настоятелем посольской церкви г. Константинополя, где многое узнал об Афоне и тамошних подвижниках. В 1859 году архимандрит Феофан посвящается в епископский сан, с назначением на Тамбовскую кафедру, где он служил до 1863 г. Отсюда его переводят во Владимир, где он открывает женское епархиальное училище и начинает издавать «Владимирские епархиальные ведомости.» Как на Тамбовской, так и на Владимирской кафедре Владыка Феофан был неутомим. Он очень часто служит, всегда проповедует, путешествует с целью личного знакомства с паствой, возвращает заблудших в лоно церкви, заботится о духовно-учебных заведениях, открывает церковно-приходские школы, возобновляет храмы Божии – на все простиралось его заботливое архипастырское попечение. Вскоре святитель Феофан сподобился великого утешения: присутствовать при открытии мощей святителя Тихона Задонского. С юных лет он горел любовью и благоговением к памяти святого Тихона. И здесь, при раке новоявленного святителя, у него сложилось твердое решение идти по его стопам. Оставив Воронежскую кафедру, он удаляется в Задонск, чтобы посвятить себя созерцательной жизни. Как святитель Тихон, так и святитель Феофан решил всю свою ученость посвятить служению Церкви в качестве аскета-затворника. С 1871 года преосвященный Феофан предался полному затвору в Вышенской пустыни – бедной и как бы затерявшейся в лесах Тамбовской губернии. Для совершения богослужения святитель Феофан устроил себе маленькую церковь, выделив для этого часть гостиной. Вместо иконостаса, была простая занавесь из дешевой материи, которой алтарь был отделен от остальной части церкви. В свою келью, кроме келейника, духовника и настоятеля обители, являвшихся к нему по временам, никого не принимал. Узнав о великом подвижнике, люди со всех сторон стали письменно обращаться к нему за советами; и святитель Феофан, не нарушая своего затвора, не отказывал никому в духовном наставлении. Ежедневно он писал около сорока ответных писем. В них он выражает отеческую заботу к одним, других наставляет, вразумляет, иным отвечает на те или иные вопросы христианской жизни, тех утешает в скорбях, иных предостерегает от разного рода заблуждений и увлечений. Следя из своего затвора за современною жизнью и мыслью, особенно церковной, святитель Феофан со всею ревностью сильного борца Православия встает на защиту его при первом появлении какого бы то ни было учения, противного духу Православия. В 1883 г. на письмо одного из племянников, где тот просит у него темы для сочинений, преосв. Феофан отвечает ему следующими словами: «Вы просите тем – их легче решать, чем задавать. Я той мысли, что всего лучше писать о том, что падет на сердце: ибо там настоящий источник речи. – Если со вне нужен толчок, то вот он: нас съедает протестанщина, – пашковство, штунда, толстовщина и подобное – все оттуда. Так берите разные пункты мудрований сих, – и бейте их без милости. – Писали вы о том, что есть истина, и нашли, что она есть только в учении Христовом. Идите далее и решайте, где учение Христово. Решайте так: в слове Божием, понимаемом по учению, устно оставленному Апостолами, и хранимому св. Православною Церковью, – с дополнениями из Предания и того, чего нет в Писании Божием… – Этим положите камень – в основу борьбы с протестантами. Затем можете колотить их очень успешно во всем. – Читайте больше св. отцов и их изучайте, – особенно первых веков (3–4-й). Там дух Апостольский. Ведь и у нас много суемудрецов, которых тоже нужно бить. Если не упустите заняться ими: то они сами направят вас на то, чем надо заняться и что написать» (Из письма к племяннику И.А. Крутикову). Со временем жизнь святителя Феофана сделалась сокровенною для людей, а ведомою одному Богу. Даже на прогулку, для пользования свежим воздухом, преосв. Феофан в годы полного затвора выходил на балкон при своем флигеле так, чтобы никто не мог его увидеть. О жизни святителя в полном затворе можно передать небольшие сведения – частично по некоторым его собственным замечаниям, частично по свидетельству близких лиц, наконец, по тому, что открылось в его кельях после его кончины. В церквушке во имя Богоявления Господня, устроенной в келье, он совершал богослужения или вычитывал, что нужно в положенные часы. Там-то он, в первые десять лет полного затвора каждый воскресный и праздничный день, а в последующие годы ежедневно, совершал и Божественную Литургию, также один, «в сослужении ангелов», по выражению одного инока. В алтаре церковке, на стене, по кончине святителя, нашли подвешенный мешочек, весь наполненный записочками с именами лиц, просивших святителя поминать их в своих молитвах. Рядом с келейною церковью преосв. Феофана находился его рабочий кабинет. Здесь он занимался изучением святоотеческой литературы, которую суммировал в своих вдохновенных творениях и письмах. Перед праздниками Рождества Христова и Пасхи, получив пенсию, он почти всю ее рассылал по почте разным бедным и родным, ос