Скачать

Открытые вопросы в массовых исследованиях

Д.М. Рогозин

Рогозин Дмитрий Михайлович — аспирант сектора социологии знания Института социологии РАН.

Статья написана по результатам исследования, проведенного Фондом "Общественное мнение" весной 2001 г. Автор выражает признательность М.В. Рассохиной и И.Ю. Быкову за участие в проекте, а также Г.С. Батыгину, А.А. Ослону и Е.С. Петренко за обсуждение предварительных результатов исследования.

– Скажите, сделайте милость: есть ли у вас, по крайней мере, чин, имя и отчество?

– Как же? Меня зовут Цвеерлей Джон Луи.

– Чин ваш, сударь?

– Иностранец.

И Севастьяныч написал на гербовом листе крупными буквами: "В Ряженский земский суд от иностранного недоросля из дворян Савелия Жалуева..."

В.Ф. Одоевский. Пестрые сказки.

Постановка задачи

Разработка и внедрение инструмента для проведения массовых опросов сопровождались рядом методических трудностей, одной из которых стала необходимость выбора между открытой и закрытой формой вопроса. П. Лазарсфельд, подводя итоги дискуссии конца 30-х годов ХХ века, сформулировал особенности открытых вопросов следующим образом (46):

открытые вопросы позволяют получить дополнительную информацию о респонденте;

для того чтобы выяснить, согласен или несогласен респондент с каким-либо положением, лучше задавать закрытые вопросы; однако о причинах выбора того или иного варианта можно узнать только с помощью открытого вопроса;

открытые вопросы более уместны, если респондент не сформировал собственное мнение, поскольку подсказки могут увести его к позиции, с которой он не согласен;

в отличие от закрытых открытые вопросы требуют большей мотивации для ответа;

открытые вопросы необходимы для тестирования вариантов ответов, перечисленных в закрытых;

если проводить такое тестирование, то различие в распределении ответов на открытые и закрытые вопросы уменьшится и может быть легко проинтерпретировано;

как закрытые, так и открытые вопросы дают релевантные результаты, однако открытые требуют больших затрат на обработку, поэтому в массовых исследованиях, при прочих равных условиях, целесообразно задавать закрытые вопросы.

Впоследствии перечисленные выше утверждения лишь обрастали дополнительными комментариями. Попытки проблематизировать целесообразность применения той или иной формы вопроса изредка возникали (16, 25, 26, 57, 62), но, как правило, не вызывали оживленной дискуссии. Утверждения о достоинствах и недостатках вопросов того и другого типа прочно закрепились в учебных и научных монографиях, посвященных методике опросов (1, 15, 22, 24, 45, 56, 62, 64, 68). Нет лучшего показателя исчерпанности темы, чем включение ее в учебники. Обсуждение открытых вопросов, как правило, строится на их сравнении с закрытыми и перечислении возможных достоинств и недостатков (табл. 1).

Таблица 1

Основные свойства открытых и закрытых вопросов1

Открытые вопросыЗакрытые вопросы

(а) позволяют респондентам выражать мысли своими словами

(б) не предлагают готовых ответов, что позволяет определить:

степень знакомства респондентов с обсуждаемой темой,

наиболее важные для них темы,

степень переживаний

(в) не подвержены эффектам формулировки вопроса, в том числе порядку расположения подсказок

(г) выявляют причины ответа и общие рамки представлений индивида

(д) позволяют тестировать как варианты ответов на закрытые вопросы, так и неразработанные гипотезы

(е) помогают интерпретировать нестандартные ответы на закрытые вопросы

(ж) требуют больших материальных и временных ресурсов на кодирование и интерпретацию данных

(а) предполагают ответы в заданном формате, которые легко объединяются и анализируются

(б) приводят к незначительным разбросам ответов

(в) не требуют дополнительных усилий для формулирования ответа и вспоминания нужной информации, поэтому проще воспринимаются респондентами

(г) могут вызвать затруднения у респондента, особенно если вопрос составлен в непривычной для него форме.

При этом:

(д) теряются спонтанные и не вписывающиеся в рамки вопроса ответы

(е) возникают смещения при выборе заданных вариантов ответа

Открытые вопросы стали основным инструментом для неструктурированных или глубинных интервью. В подобных исследованиях индивидуальные различия респондентов уже не приводят к существенным затруднениям при получении и обработке ответов, поскольку единицами наблюдения выступают отдельные части текстовых массивов. Кроме того, эти вопросы широко используются в пилотажных исследованиях, направленных на тестирование как программных2, так и анкетных вопросов. В массовых опросах такой инструментарий встречается гораздо реже.

Основное преимущество открытых вопросов — возможность получить спонтанные ответы, которые не зависят от представлений исследователя. Такие ответы обычно развернуты и позволяют представить весь спектр мнений, убеждений и установок респондента (15, p. 87; 20, p. 128; 23, p. 243; 43, p. 543-544; 56, p. 112). Они дают возможность услышать осмысленные интерпретации, сформулированные самим опрашиваемым (62, p. 104). Однако в процессе классификации индивидуальность ответов может теряться (23, p. 243; 56, p. 112). Хотя Д. Лейдер утверждает, что кодирование открытых вопросов позволяет отразить различные интерпретации ответов (45, p. 325), увеличение временных и материальных затрат на такую обработку и слишком большой разброс значений по выделяемым переменным препятствуют этому (20, p. 127). Поэтому, вслед за П. Лазарсфельдом, С. Садмен и Н. Брэдберн склоняются к мысли, что "задавать открытые вопросы следует в случаях разработки новой темы или углубленном описании предмета исследования, а также для получения цитат, иллюстрирующих его основные положения" (68, p. 148). Многие пытаются объединить достоинства открытых и закрытых вопросов, включая в последние вариант ответа: "другое". Опираясь на работы Г. Линдзи и Л. Геста (50), а также В. Белсона и Д. Дункана (4), Г. Шуман и С. Прессер утверждают, что такое решение нельзя назвать удачным, поскольку "предварительное перечисление возможных ответов мешает респонденту спонтанно высказать точку зрения, которая не входит в предлагаемый список" (62, p. 87). Д. Диллман выделяет две ситуации, при которых открытые вопросы хорошо работают. Во-первых, когда требуется услышать мнение респондента в свободной форме ("Что нужно сделать для улучшения жизни сообщества, в котором вы живете?"). Во-вторых, когда список подсказок слишком велик, а респондент может без труда вспомнить приемлемый вариант ("В какой общественной организации вы состоите?"). Однако он подчеркивает, что в первой ситуации ответы сильно зависят от расположения респондента к интервьюеру, поэтому бывают зачастую неполными и нерелевантными (15, p. 87-88). Несмотря на столь существенные замечания, открытые вопросы продолжают включаться в массовые опросы. Причина этого — в убеждении, что с их помощью можно получить более релевантную информацию о частной жизни населения и его обыденных представлениях. Разнообразие речи, нетривиальность суждений и принципиальное их отличие от формального языка переменных не позволяют исследователю раз и навсегда отказаться от открытого инструмента, несмотря на множество методических проблем, связанных с его применением в опросах. На этом утверждении заканчивается продуктивная работа с базовым теоретическим различением открытых и закрытых вопросов. Дальнейшее их сравнение или поиск более эффективных способов в основном являются лишь повторением проведенных ранее исследований. Однако еще в начале 80-х годов ХХ века С. Садмен и Н. Брэдберн наметили выход из этого методологического тупика, заявив, что различение открытых и закрытых вопросов — лишь теоретическая фикция, основанная в большей степени на привычке, нежели на наблюдении. Открытыми или закрытыми, по их мнению, могут быть лишь ответы респондентов, а получение желаемой формы ответа в большей степени зависит от профессионализма интервьюера, нежели от формального написания вопросов (68, p. 149-152). На этот же факт указывают Г. Шуман и С. Прессер, утверждая, что открытые вопросы не всегда настолько открыты, как это кажется исследователям (62, p. 108). Дихотомия "открытый — закрытый" разворачивается в континуум, формирующийся в зависимости от того, насколько четко исследователь представляет возможные варианты ответов. Таким образом, может быть определена новая программа методических исследований, объектом которых будут выступать ответы респондента, а не подготовленные заранее вопросы.

Задачи настоящего исследования можно сформулировать, отталкиваясь от утверждения А. Оппенгейма: "Если мы собираемся задать респонденту открытый вопрос, то должны понимать, где нас ждут смещения и потери информации" (56, p. 117). Как деформирует открытые ответы опросный инструмент, применяемый в массовых исследованиях? Где происходят основные смещения, и каковы их последствия? Что репрезентируют открытые ответы, прошедшие через серию трансформаций, — от их восприятия до исследовательской интерпретации? Ответы на эти вопросы необходимы нам не для того, чтобы написать очередные инструкции, предписывающие те или иные нормы поведения. Если мы хотим добиться качественной работы опросного инструмента, то нам надо стремиться не к запрещению ошибок, а к созданию условий для их регистрации и анализа. В массовых опросах принимает участие множество людей разной квалификации. Для их слаженного взаимодействия необходимо легитимировать возникновение ошибок, а уже потом определить допустимый уровень качества. Поэтому основная задача настоящего исследования — подготовка поля для качественной работы с открытыми вопросами, что возможно лишь при условии полного отказа от парадигмальности нормативных установок, относящихся к опросному инструменту.

Диагностическая процедура

Процесс работы с открытыми ответами можно разбить на серию переходов, которые задаются особенностями опросного инструмента (рис. 1).

Открытые вопросы в массовых исследованиях

Рис. 1. Транзитивная схема ответа

На этапе перцептивного перехода артикулированный ответ претерпевает существенное изменение. Как бы ни пытался интервьюер придерживаться стандартов формализованного интервью, он не может элиминировать собственное участие в опросе и невольно становится соавтором ответа, хотя бы при регулировании его соответствия вопросу. Для поддержания продуктивной коммуникации интервьюер не может молча записывать ответ, а вынужден выражать одобрение усилиям респондента формулировать релевантные суждения, комментировать уход от ответа или задавать уточняющие вопросы. Все это приводит к тому, что услышанный интервьюером ответ уже не соответствует первоначальным репликам респондента. На этапе конспективного перехода изменяется услышанный ответ. Несмотря на то, что большинство инструкций требуют точной записи ответов, интервьюер не всегда может это сделать. В одном случае ответ может перерасти в рассуждения, которые физически невозможно записать полностью. В другом — респондент может отклониться от семантического задания вопроса: продолжать отвечать на один из предшествующих вопросов, неправильно понять формулировку или начать рассказывать о собственной жизни — тогда интервьюер должен вернуть его к теме. В результате не все, что говорит респондент, попадает в анкету. Классификационный переход имеет место в процессе кодирования записанного ответа. Проконтролировать соответствие выбранных кодов записям в анкете достаточно сложно. Аналитический переход состоит в конструировании вторичных переменных и создании осмысленных типологий. К. Бейли выделяет две характеристики, позволяющие определить типологию как отдельную исследовательскую задачу: это многомерность и концептуальность (2, p. 4). Под многомерностью понимается наличие множества переменных; под концептуальностью — зависимость типологии от целей и теоретических допущений исследования. В настоящем исследовании мы ограничиваемся операционализацией первых трех переходов (рис. 2).

Открытые вопросы в массовых исследованиях

Рис. 2. Система индикаторов

Переменные составлены таким образом, чтобы не только описать особенности ответа на каждом переходе, но и сравнить их между собой. За базовую переменную взято тематическое членение ответа, аналог которой теоретически обоснован в работах Пражского лингвистического кружка. В. Матезиус с соавторами разработали концепцию актуального членения предложения, которая позволяла выделять тему и рему. Темой считалась исходная точка высказывания или основа ситуации, упоминаемой говорящим, ремой — ядро высказывания или то, что сообщалось о теме (77). Актуальное членение — условная процедура и не имеет единого толкования (78, с. 225), поэтому особенности ее применения во многом зависят от исследовательской программы. В настоящем эксперименте темы выделялись формально, без учета пресуппозиций респондента. Поскольку целью такого членения был не анализ отдельного высказывания, а сопоставление его трансформаций на разных переходах, мы не стремились выявить, "что же в действительности имел в виду респондент". Кодировщик обращал больше внимания на разнообразие тем (что позволило говорить о когнитивной сложности), а не на целевые установки опрашиваемого. Пример кодирования вопроса о качествах Лужкова: "разговорная речь не очень хорошая / вот Путин четко / кратко говорит" — 3 темы3.

Проект реализован на основе материалов еженедельного опроса "ПЕНТА" в апреле 2001 г. Десять интервьюеров получили задание провести несколько стандартных интервью с записью на диктофон. Хотя анализировались только открытые вопросы (табл. 2), интервью записывалось полностью, чтобы избежать контекстуальных эффектов. В группу интервьюеров входили пять мужчин и пять женщин, из них два человека работали в Фонде "Общественное мнение" менее года, четыре — от полутора до трех лет и четыре — от четырех до пяти. По возрасту интервьюеры были разбиты на две группы: до 30 лет (три человека) и от 35 до 60 лет (семь человек). Всего было опрошено 42 респондента: 25 женщин и 17 мужчин. Двенадцать человек, или 29%, имели высшее образование. Средний возраст респондентов — 45 лет (σ=16,48).

Таблица 2

Список тестируемых вопросов

Анкетный вопросN
Скажите, пожалуйста, каким был доход вашей семьи в марте в расчете на одного человека? (Интервьюер! Объясните респонденту, что надо сложить все доходы всех членов семьи и разделить на число людей в семье. Один ответ.)16
Какие события прошедшей недели, о которых сообщалось в средствах массовой информации, больше всего заинтересовали вас, привлекли ваше внимание?17
Перечислите, пожалуйста, несколько высказываний, решений и действий В. Путина за прошедшую неделю, которые вам запомнились и понравились, не вызвали возражений.20
Перечислите, пожалуйста, несколько высказываний, решений и действий В. Путина за прошедшую неделю, которые вам запомнились и не понравились, вызвали возражений.21
Если бы у вас была возможность высказать свое мнение В. Путину, что бы вы ему посоветовали сделать в первую очередь?23
Какие качества Ю. Лужкова вам нравятся?25
Какие качества Ю. Лужкова вам не нравятся?26
Как вы понимаете выражение "гражданское общество", что оно означает?44
Сейчас в новостях часто говорится о событиях на Украине. Что, по вашему мнению, сейчас происходит на Украине?49

Изменение артикулированного ответа

Нужно отметить, что при восприятии интервьюером ответа происходит искажение последнего. При прочих равных условиях более активная позиция интервьюера (выражающаяся в одобрительных репликах, уточняющих вопросах, прерывании или повторении речи респондента) приводит к большему расхождению между произнесенным и услышанным ответом, поскольку интервьюер невольно сам вовлекается в процесс его формирования. В.А. Звегинцев замечает: "Когда человек воспринимает признаки, по которым опознается конкретный предмет, он соотносит его с уже известной его разуму моделью этого предмета" (78, с. 205). Насколько оправданны приемы активного восприятия и возможно ли обходиться без них? К каким последствиям они приводят? Можно ли избежать замещения ответа респондента представлениями интервьюера? Чтобы ответить на эти вопросы, введем две группы переменных, описывающих как ответ, так и его восприятие.

Открытые вопросы в массовых исследованиях

Артикулированный ответ. Из переменных "общие рассуждения или утверждения" и "примеры, факты, конкретные предложения" конструируется вторичная переменная "тип артикулированного ответа", которая может принимать четыре значения: уход от ответа, нормативный, экспертный и реактивный ответы (рис 3). Уход от ответа наблюдался 80 раз, что составляет 23% от всех ответов. Такой тип обычно сопровождается короткими репликами, в которых утверждается о невозможности ответить на поставленный вопрос: "Никак не понимаю. Я не знаю", "Не могу перечислить", "Я затрудняюсь сказать". Нормативный тип ответа встречается наиболее часто: 137 раз, или 39% от всех ответов. В этом случае респондент высказывает суждения, не подкрепляя их фактами или примерами. Такие ответы зачастую связаны с оценками:

И: Какие качества Лужкова вам нравятся?

Р: Хватка у него смелая, я, правда, не знаю, как идет дело, но вижу, что хватка у него хозяйственная, мужицкая. Другого я не вижу на его посту.

Это могут быть и попытки рассуждений с использованием общих понятий, "не близких" респонденту:

Р: Гражданин — это идеология, это возможная идеология (пауза).

И: Еще что-нибудь добавите? Гражданское общество — что это?

Р: Гражданское общество — это ответственность и право каждого гражданина.

Экспертные ответы встречались 79 раз, что составило 22% от всех ответов. Респондент придерживается рациональной модели ответа, когда любое утверждение подтверждается фактами, а факты, в свою очередь, приводятся для пояснения каких-либо общих зависимостей:

Р: Не знаю. Столько работает человек, что-то еще посоветовать. Больше думать о народе. Правильно, он нам пенсию повышает — это нам очень нравится, пенсионерам. Потому что жизнь тяжелая действительно. Мне дети помогают, а так, конечно, не проживешь на пенсию (пауза).

Экспертные ответы зачастую даются тогда, когда респондент связывает собственные интересы или факты личной жизни с заданным вопросом:

Р: Естественно, надо навести порядок. С коррупцией разобраться и прочее. Разобраться с бомжами, а то бомжи замучили.

И: Это вот в вашем доме?

Р: Да.

И: А что они?

Р: Вы знаете, рынок рядом.

Реактивный ответ зарегистрирован в 58 случаях, что составляет 16% от всех ответов. Он характеризуется спонтанной реакцией на вопрос:

И: Перечислите, пожалуйста, несколько высказываний, решений и действий Путина за прошедшую неделю, которые вам запомнились и понравились, не вызвали возражений.

Р: Ой, господи.

И: Что-нибудь конкретное не отложилось?

Р: Во-первых, с Пенсионным фондом он что-то решает.

И: Угу.

Р: Во-вторых, съездил в Чечню, с этими тоже там военными.

Переменная "обоснование позиции" определяет рефлексивное отношение респондента к собственному ответу. Такое вербальное поведение может быть вызвано как неуверенностью в том, что интервьюер релевантно воспринял ответ, так и желанием показать значимость собственной точки зрения. В первом случае респондент реагирует на дополнительные вопросы, отсутствие одобрительных реплик или невербальные сигналы. Во втором — сопоставляет произносимый ответ с представлениями, которые с его точки зрения обыденны и широко распространены. Таким образом, мотивами рефлексивного ответа могут быть как внешние, так и внутренние факторы, позволяющие сопоставить произносимый текст с уместными в контексте опроса нормами. Наибольшее количество обоснований приходится на экспертный тип: в 53% таких ответов респонденты аргументировали собственную позицию, что составило 43% от всех обоснований, зафиксированных в эксперименте. Объяснение собственной позиции во время нормативных ответов наблюдалось в 24%, реактивных — в 19%, ухода от ответа — в 14% случаев (Х2=36,685 p<0,000). Обоснование позиции в экспертном ответе представляет собой дополнительный элемент общей аргументации:

И: Какие качества Лужкова вам нравятся?

Р: Он хороший хозяйственник. Москву привел в порядок, очень много красивых зданий появилось. И центр почище (пауза). Лицо города изменилось во время его правления, так сказать. Приятно посмотреть.

Ответы нормативного типа, так же как и уход от ответов, представлены речевыми актами долженствования или отказа. Отсюда вытекает избыточность предоставления какой-либо аргументации. В то же время, в эксперименте "Обследование стандартизированного интервью" была зафиксирована обратная ситуация: во-первых, респонденты гораздо чаще обосновывали собственную позицию — 45% от всех ответов (в настоящем эксперименте 27%); во-вторых, наибольшее количество обоснований приходилось как раз на уход от ответа. К тому же обоснование ответа не зависело от типа вопроса: открытые вопросы с полевым кодированием обосновывались в 45% случаев, открытые вопросы с регистрацией ответов — в 41%, закрытые вопросы — в 42% (χ2=0,500; p<0,779).

Таблица 3

Тематическое членение артикулированного ответа

Кол-воЧастотаПроцент
021%1%
111733%34%
27421%55%
35616%70%
4288%78%
5216%84%
6165%89%
7175%94%
872%95%
941%97%
1021%97%
1121%98%
1221%98%
1310%99%
1410%99%
1910%99%
2110%99%
2421%100%
Итого:354100%

В настоящем эксперименте вопросы с полевым кодированием (вопрос о доходах) — в 12% и с регистрацией ответов — в 29% (χ2=5,390; p<0,020). Можно выделить три контекстуальные причины столь значительных расхождений результатов. Во-первых, эксперимент "Открытые вопросы" проводился в полевых условиях, "Обследование стандартизированного интервью" — в лабораторных. Во-вторых, за участие в лабораторном эксперименте респондентам выплачивалось вознаграждение, что являлось дополнительным стимулом для предоставления развернутых ответов. В-третьих, интервьюеры, участвующие в лабораторном эксперименте, были хорошо знакомы с его теоретической схемой и просили опрашиваемых давать развернутые ответы. В настоящем эксперименте респонденты, напротив, в большинстве случаев отвечали односложно — 33% ответов содержит всего одну тему, и 70% ответов состоит менее чем из трех тем (табл. 3).

Исходя из тематического членения создается вторичная переменная, характеризующая когнитивную сложность ответа: одна тема соответствует однозначному ответу, от двух до трех — краткому, от четырех до семи — развернутому и более восьми — рассуждениям. Таким образом, мы получаем порядковую шкалу, на которой единице соответствует однозначный ответ и четверке — рассуждения. Если рассчитать средние значения когнитивной сложности в соответствии с типом ответа (F=85,994; p<0,000), то можно увидеть, что уходы от ответа не только сопровождаются минимальным количеством объяснений, но и в большинстве случаев однозначны (табл. 4). Лишь в 12% случаев респонденты давали краткие ответы, что связано с объяснением причин отказа.

Таблица 4

Когнитивная сложность типов ответа

Тип ответаЧастотаСреднее значениеСтандартное отклонение
Уход от ответа801,150,36
Нормативный1372,100,79
Реактивный581,860,78
Экспертный792,900,71
Итого:3542,030,91

Экспертный тип, напротив, предполагает развернутые ответы, переходящие в рассуждения, что составляет 70% от ответов этого типа. Если сравнивать нормативные и реактивные ответы, то по когнитивной сложности первые в большей степени приближаются к экспертному типу. Вспоминая факты, в 35% случаев респонденты отвечали однозначно, в 44% — кратко, в 20% — развернуто и только в 2% переходили к рассуждениям. Называя один или два сюжета, респондент считает свою задачу выполненной, что может привести к потере важной информации, только потому, что в течение ответа он не вспомнил о каких-то значимых для него деталях. Это обстоятельство следует учитывать при использовании открытых вопросов, для выявления фактов или событий (56, 68).

Восприятие ответа. Если бихевиористы видят в восприятии речи лишь процесс механического получения сигналов4, то в когнитивном представлении перцепция уже не может определяться физической метафорой воспринимающего устройства5, поскольку восприятие предполагает понимание, осмысление и истолкование воспринятого и определяется сопоставлением полученной информации с эталонами, записанными в памяти (76, с. 27). На основании серии лабораторных экспериментов С. Милграм пришел к выводу, что впечатления, которые люди выносят от общения с другим человеком, в значительной мере определяются личным взаимодействием с ним, а именно тем, что они принимают во внимание, а что остается неучтенным (81, с. 330). Предмет исследования переносится с факта получения данных на процесс, с помощью которого речь преобразуется в смысловые поля (51). Л. Стейл выделяет пять этапов такого преобразования: (1) получение сигналов, (2) интерпретация, (2) оценка, (4) структурирование и (5) формулирование ответа (65, p. 203). Таким образом, уже на этапе восприятия вырабатываются ответные реплики, которые обращены на представленный текст. Итоговая реплика интервьюера — запись ответа в анкете. Для ее фиксации уже не нужен собеседник, и в этом смысле прагматика интервью отрицает развитие коммуникации.

Восприятие текстов осуществляется с помощью имеющихся в сознании когнитивных схем (32, p. 195). Для интервьюера основными факторами, определяющими построение структуры воспринимаемых смыслов, выступают текст вопроса и ожидание наиболее вероятных ответов. Чем более жестко выстроены ожидания этих ответов, тем более активную позицию занимает интервьюер. Открытые вопросы с полевым кодированием построены таким образом, что интервьюер заранее имеет ясное представление об адекватном ответе. Если респондента спрашивают о доходах на одного члена семьи, то рассуждения о плохой жизни, количестве иждивенцев или повышении пенсий сразу же маркируются интервьюером как нерелевантные и требуют корректировки. Интервьюер переспрашивает респондента в 9% случаев, задавая открытые вопросы с регистрацией ответа, и в 17% случаев — вопрос о доходах (χ2=2,979; p<0,084); уточняет ответ, соответственно, в 31% и 54% случаев (χ2=8,08; p<0,004); повторяет — в 16% и 32% случаев (χ2=5,815; p<0,016). Невысокий уровень значимости и нестабильность соотношений восприятия ответов в двух экспериментах (табл. 5), показывают наличие других факторов, которые не удалось выделить.

Таблица 5

Восприятие интервьюером ответа6

Реакции респондентаОткрытые вопросы (эксперимент "Открытые вопросы")Открытые вопросы (эксперимент "Обследование стандартизированного интервью")
с регистрацией ответовс полевым кодированиемс регистрацией ответовс полевым кодированием
Частота%Частота%Частота%Частота%
Переспрашивает279%717%1011%3518%
Уточняет ответ9831%2254%4043%6734%
Повторяет5116%1332%1415%5830%
Прерывает8126%922%910%3417%
Поддержка15249%2254%6165%11458%

Тестируемые вопросы можно классифицировать по типу ожидаемого ответа. Так вопросы о доходах, о заинтересовавших на прошедшей неделе событиях, о действиях и высказываниях Путина предполагают приведение конкретных примеров и фактов (фактологические вопросы); вопросы о качествах Лужкова, понятии "гражданское общество" — общих рассуждений (обобщающие вопросы); вопросы о наказах Путину и о том, что происходит на Украине, допускают как приведение примеров, так и общие рассуждения (свободные вопросы). Такая классификация позволяет уходить от однозначного разделения вопросов на открытые и закрытые, поскольку жесткие рамки некоторых открытых вопросов приводят к их фактическому закрытию. О. Харжи, К. Сандерс и Д. Диксон приводят следующий пример постепенного размывания границ между открытым и закрытым вопросом посредством незначительных изменений формулировки (32, p. 102):

Расскажите, как вы проводите свободное время?

Что вы делаете вечерами?

Что вы делаете субботними вечерами?

Что вы делали в субботу вечером 19 января?

С кем вы были в субботу вечером 19 января?

Где вы были в субботу в семь часов вечера 19 января?

Сопоставляя тип вопроса по ожидаемому ответу с типологией артикулированных ответов (табл. 6), можно создать вторичную переменную, описывающую соответствие ожиданий полученному ответу.

Таблица 6

Кросс-таблица типов вопроса и ответа

Тип вопросаТип ответаИтого
уход от ответанормативныйреактивныйэкспертный
Фактологический49324934164
Обобщающий1864422108
Свободный134152382
Итого801375879354

Ожиданию фактологического ответа соответствуют реактивный и экспертный ответы; ожиданию общих рассуждений — нормативный и экспертный; ожидание смешанного ответа допускает все типы рассуждений. Если на обобщающие вопросы было получено всего четыре ответа (3% от содержательных ответов), не соответствующих ожиданиям, то на фактологические в десять раз больше — 34 ответа (33%). Кроме того, 62% от всех отказов отвечать содержательно (уход от ответа) приходится на фактологические вопросы (χ2=53,730; p<0,000). Исходя из того, что открытые вопросы часто неверно интерпретируются респондентами, А. Кэмпбелл призывает более четко определять их предмет или фокусировать их на конкретных фактах (12). Однако, как нетрудно заметить, более конкретная формулировка приводит к большим затруднениям в ответах, так как не позволяет произвольно отклоняться от вопроса, вызывающего затруднения. Пример конкретного определения интересующей темы — вопрос о запомнившихся событиях прошедшей недели. Учитывая то, что респондент скорее запоминает не события, а их интерпретацию, без дополнительных подсказок ему трудно вспомнить релевантные факты. Ссылаясь на Чишолма, У. Куайн утверждает, что воспоминания по большей части — следы не прошлых ощущений, а прошлых концептуализаций или вербализаций (80, с. 18). Вряд ли следует ожидать, что респондент постоянно анализирует происходящие события, выделяя из них наиболее значимые или интересные, поэтому С. Садмен и Н. Брэдберн рекомендуют включать в вопрос все возможные подсказки, помогающие точно воспроизвести прошедшие события (68, p. 11). Если исследователь не собирается тестировать память респондента, то, спрашивая о прошлых событиях, лучше избегать открытой формы вопроса. В противном случае когнитивные ресурсы респондента в большей степени затрачиваются на воспоминания, чем на формирование собственного суждения по отношению к ним7. Хотя представление о роли интервьюера как абсолютно нейтрального стенографиста ответов распространено среди исследователей (1, 21, 22, 58), оно ошибочно, поскольку необходимость в оценке непосредственно задается механизмом восприятия. Ни один интервьюер не может удерживать пассивное слушание8 на протяжении всего интервью. На рис. 4 представлено количество эпизодов давления9.

Открытые вопросы в массовых исследованиях

Рис. 4. Количество эпизодов давления

Из 354 ответов только половину (177) интервьюеры воспринимали без какого-либо давления. Кроме прямого давления в 180 случаях (51% всех ответов) интервьюеры п