Скачать

Молодежь как группа

Молодёжь, социально-демографическая группа, выделяемая на основе совокупности возрастных характеристик, особенностей социального положения и обусловленных тем и другим социально-психологических свойств. Молодость как определённая фаза, этап жизненного цикла биологически универсальна, но её конкретные возрастные рамки, связанный с ней социальный статус и социально-психологические особенности имеют социально-историческую природу и зависят от общественного строя, культуры и свойственных данному обществу закономерностей социализации. Социологическое исследование молодежи предполагает единство анализа социально-классового деления общества и системно-структурного подхода, прослеживающего особенности положения и социальных функций молодежи в ряду других возрастных групп данного общества, на основе определенного способа производства и более широкого исторического анализа.(1)

В своей работе я хочу рассмотреть молодежь с точки зрения социологии и демографии. Попробую разобраться в ценностях современной молодежи, рассмотрю с какими проблемами она сталкивается при устройстве на работу. Нельзя забывать про самые актуальные вопросы на сегодняшний день такие, как преступность среди молодежи, наркомании, культура современной молодежи, а также проблему социального неравенства.

Глава I. Как изучалось понятие «молодежь»

В первобытном доклассовом обществе социальные характеристики в наибольшей степени связаны с естественно-биологическими и в известной мере производны от последних. В первую очередь это касается таких универсальных признаков, как пол и возраст, на которых покоятся древнейшие естественные формы разделения труда. В большинстве таких обществ существовала жёсткая система замкнутых мужских союзов и организованных возрастных групп (этнографы называют их возрастными классами). Эта система имела множество различных вариантов, но в большинстве случаев принадлежность к той или иной возрастной группе была обязательной. Члены возрастной группы имели определенные права и обязанности по отношению друг к другу и к общине в целом и были связаны узами групповой солидарности; переход из одной возрастной группы в другую, особенно наступление зрелости, часто оформлялся специальным ритуалом посвящения (инициации). В некоторых обществах возрастные группы охватывали всё население, в других - только молодежь, ещё не достигшую полной социальной зрелости (по принятым в данном обществе критериям). Система возрастных групп являлась средством разделения труда внутри общества и одновременно важнейшим институтом социализации, в рамках которого старшие передают молодым накопленный опыт, осуществляют воинское обучение и т. д. При отсутствии письменности старики как живые носители племенных традиций и мудрости пользовались наибольшим уважением и правами. Медленный темп социальных изменений и строгое разграничение функций возрастных групп не позволяли естественным возрастным различиям перерастать в социальные конфликты. "Неполнота" социального статуса молодежи воспринималась как нечто естественное, само собой разумеющееся.

С переходом к классовому обществу единство возрастных и социальных характеристик разрывается. Общественное положение индивида и его престиж определяются уже не столько его возрастом, сколько социальным происхождением и имущественным положением. Основной ячейкой первичной социализации постепенно становится семья, а возрастные группы утрачивают свой обязательный, формальный характер. Хотя те или иные виды "молодёжных групп" повсеместно существовали и в античности, и в средние века ("мальчишники", "холостячества", "королевства шутов" и т. п.), давая "легальные" формы выхода юношеской энергии и необузданности, теперь они выполняют преимущественно подсобные и не всегда точно определенные социально-психологические функции. Сами критерии молодости и зрелости становятся менее чёткими. Одни древние авторы расчленяют жизненный цикл по аналогии с временами года: например, Пифагор считал, что "весна", охватывающая детство и юность, длится до 20 лет, "лето" - от 20 до 40, плодоносящая зрелость ("осень") - с 40 до 60 лет, а старость ("зима") - с 60 до 80 лет. Другие выдвигают условные хронологические единицы: например, Солон делит человеческую жизнь на десять "седмиц", причём юность начинается в 14 лет, расцвет физической силы приходится на 21-28 лет, оптимальный брачный возраст на пятую седмицу, а ум вполне созревает между 35 и 42 годами. Третьи исходят из формально-юридических критериев.

В средние века границы молодости чаще всего увязывались с юридическими критериями и нормами обычного права, регулировавшими условия достижения "взрослого" статуса. Английский статут о ремесленниках 1563 требовал, чтобы каждый ремесленник в городе или в сельской местности обучался своему ремеслу в течение 7 лет под наблюдением мастера, который за него отвечал. Считалось, что, "...пока человек не достигнет 23 лет, он большей частью - хотя и не всегда - необуздан, не имеет правильных суждений и недостаточно опытен, чтобы управлять собой". Лишь достигнув 24 лет и окончив срок ученичества, он мог жениться и завести собственное дело или стать подмастерьем по найму.

В обыденном сознании мужчина считался молодым (в смысле неполноты социального статуса), пока он не обзаводился собственной семьёй (отголоски этого в языке - нем. Junggeselle (холостяк) буквально значит "молодой парень"). С этим ассоциировался и определенный стиль жизни, выявляя ценностный аспект проблемы. Понятие молодости вообще имеет смысл лишь в сопоставлении с другими возрастами, но характер этого сопоставления во многом зависит от того, делается ли акцент на незавершённости процесса социализации и незрелости молодежи (в противоположность взрослости) или на её силе и творческой активности (в противоположность старости).

В новое время положение ещё более усложнилось. Прежде всего раздвинулись условные социально-психологические границы молодости. С одной стороны, процесс акселерации существенно ускорил физическое и, в частности, половое созревание детей и подростков, которое традиционно считается нижней границей юности. С другой стороны, усложнение трудовой и общественно-политической деятельности, в которой должен участвовать человек, вызывает удлинение общественно необходимого срока подготовки к жизни, в частности периода обучения, с которым ассоциируется известная неполнота социального статуса. Современная молодежь дольше обучается в школе и соответственно позже начинает самостоятельную трудовую жизнь. Усложнились и сами критерии социальной зрелости. Начало самостоятельной трудовой жизни, завершение образования и приобретение стабильной профессии, получение политических и гражданских прав, материальная независимость от родителей, вступление в брак и рождение первого ребёнка - все эти события, в своей совокупности дающие человеку чувство полной взрослости и соответствующий социальный статус, наступают не одновременно, и сама их последовательность и символическое значение каждого из них не одинаковы в разных социальных слоях. Отсюда и дискуссионность хронологических, абсолютных возрастных границ: нижнюю границу молодежи разные авторы устанавливают между 14 и 16, а верхнюю - между 25 и 30 годами и даже позже.

Не менее важно, чем удлинение периода молодости, усложнение самого процесса социализации. Формирование личности молодого человека осуществляется сегодня под влиянием нескольких относительно автономных социальных факторов, важнейшими из которых являются: семья, школа, общество сверстников (специальные молодёжные организации, большей частью направляемые взрослыми, и многообразные неформальные, стихийные группы и сообщества), средства массовой коммуникации. Уже сама множественность этих институтов и средств воздействия даёт формирующейся личности значительно большую степень автономии от каждого из них в отдельности, чем когда бы то ни было в прошлом. Организация воспитания и обучения молодежи по возрастному принципу (чего не было в средневековой школе) усиливает эту возрастную гомогенность, способствуя выработке специфического "молодёжного" самосознания и стиля жизни ("субкультуры").

Ускорение темпов общественной жизни в связи с научно-техническим прогрессом влечёт за собой повышение роли и значения молодежи в общественно-политической и культурной жизни. Дело не столько в абсолютном росте числа молодых людей (в развитых странах, где ниже рождаемость и выше средняя продолжительность жизни, удельный вес молодежи в общей массе населения ниже, чем в развивающихся странах), сколько в меняющихся социальных условиях. Чем выше темп технико-экономического развития, чем быстрее обновляются знания, условия труда и быта, тем заметнее становятся социально-культурные различия между поколениями. Новые проблемы и события толкают на поиски принципиально новых решений и критическую переоценку прошлого опыта. Это не меняет, вопреки мнению ряда западных учёных (М. Мид, США), принципиального направления процесса социализации, т. к. любые поиски нового молодежь осуществляет, опираясь на опыт и знания, полученные от старших; кроме того, социальная преемственность не сводится к передаче быстро устаревающих специальных знаний, но включает также усвоение гораздо более устойчивых и глубоких психологических структур, культурных ценностей и традиций, аккумулирующих весь опыт всемирной истории человечества. Пренебрежение этими ценностями, типичное для некоторых "новых левых", ведёт к политическому авантюризму. Однако и освоение прошлого опыта, и поиск новых решений в условиях научно-технической революции требуют более активного и творческого участия молодежи.

Глава II. Молодежь как социально демографическая группа.

2.1. Молодежь (демографическая характеристика)

Нижняя возрастная граница определяется, что с 14 лет наступает физическая зрелость и человек может заниматься трудовой деятельностью (период выбора учиться или работать). Верхняя граница определяется достижением экономической самостоятельности, профессиональной и личной стабильности ( создание семьи, рождение детей).

В этот период человек проживает важный этап семейной и внесемейной социализации.

Социализация - это процесс становления личности, обучения, усвоения ценностей, норм, установок образцов поведения, принятых в данном обществе. У молодежи есть особые черты, которые характеризуют её как самостоятельную социально-демографическую группу.

По данным переписи населения 1989г. молодежи от 14 до 30 лет в РФ насчитывается 34,4 млн. человек, или 23,4%. За 10 лет (с 1979г.) численность молодежи сократилась на ;.8 млн. человек и эта тенденция развивается.

С 1989 по 1999 годы численность продолжала сокращаться. По современным данным численность давно упала ниже 30 млн. человек, точных данных привести невозможно, так как различные источники указывают различные цифры.

Современную численность молодежи покажет перепись населения, которую собираются провести.

Падение рождаемости в Российской Федерации привело к "старению" молодежи: увеличилась доля 25-29 летних.

Молодежь составляет 41% населения России в трудоспособном возрасте. В народном хозяйстве заняты 22,3 млн. молодых людей. Однако доля молодежи среди занятых в народном хозяйстве постоянно снижается, особенно среди рабочих промышленности , строительства и транспорта. В связи со структурными изменениями, происходящими в экономике, растет доля молодежи в непроизводственной сфере. А это требует внесения изменений в структуре ее трудовой подготовки и переподготовки. Численность молодежи на селе за 10 лет сократилась на 25% и составляет лишь около 9% сельского населения России. (2)

2.2. Молодежные субкультуры.

Один из первых вопросов, который возникает перед исследователем, — это вопрос о соотношении западных и отечественных молодежных субкультур. Достаточно часто последние — хиппи, панки, рэйверы или стиляги — пред­ставляются следствием копирования западных образцов. Разумеется, было бы нелепо отрицать влияние западных субкультур на отечественные. Однако сами западные мо­лодежные субкультуры даже при поверхностном рассмот­рении обнаруживают наличие множества элементов, за­имствованных из культурных традиций, подчас противо­положных западной культуре, или, точнее, культуре аме­риканского (западноевропейского) среднего класса. Данная культура, по многочисленным наблюдениям, была основой консенсуса, которому был в 50—60 гг. брошен вызов со стороны молодежных субкультур. Мы предполагаем, что и отечественные, и западные мо­лодежные субкультуры — результат осознанного поиска новой идентичности, выстраивания нового стиля. Источ­ником этого стиля является романтизированный и идеа­лизированный образ другой цивилизации или культуры («культурный миф», или «культурная утопия»). Для моло­дежных субкультур Запада источниками конструирования «культурных мифов» стали буддистский Восток, Африка, культуры североамериканских индейцев и т.д. Это было скорее именно конструирование, нежели заимствование: образ чужой культуры очищался от неприемлемых черт, пополнялся собственными интерпретациями культурных феноменов. Результат поэтому мог быть весьма отличен от «оригинала».

Что же было источником конструирования «культур­ных мифов» в отечественных молодежных субкультурах? Для России таким источником стал Запад. Отечественные молодежные субкультуры начиная со стиляг конструиро­вали «свой Запад» в соответствии с представлениями и традициями российской культуры, являясь сложным пе­реплетением инновационных элементов с элементами «сво­ей» и «чужой» культурных традиций. Например, субкуль­тура отечественных хиппи унаследовала традиции стран­ничества и анархопацифизм: толстовское отрицание госу­дарства и «непротивление злу насилием». Таким образом, многие отечественные молодежные субкультуры — явле­ние органическое, а на привнесенное и заимствованное. Западные образцы субкультурных стилей, ритуалы и ценности во многих случаях переработаны и переосмыс­лены в соответствии с особенностями российской цивили­зации и ментальности.

Особенность отечественных молодежных субкультур со­стоит и в том, что большинство из них ориентированы либо на проведение досуга, либо на передачу и распростране­ние информации. Тогда как на Западе альтернативное дви­жение, выросшее из молодежных субкультур 60—70 гг., активно участвует в социальных программах, помощи боль­ным, инвалидам, престарелым, наркоманам и т.д. Очевидно, такое различие также связано с российской специфи­кой, местом и ролью государства, долгое время отучавше­го граждан от самодеятельности и спонтанной активности. Классификация молодежных субкультур, разработанная применительно к США, Канаде и Западной Европе(3), в рос­сийских условиях должна быть несколько модифицирована. С. А. Сергеевым предложена следующая их типология: романтико-эскапистские субкультуры (хиппи, индеанисты, толкинисты, с известными оговорками — байкеры), гедонистическо-развлекательные (мажоры, рэйверы, рэпперы и т.п.), криминальные («гопники», «люберы») и анархо-нигилистические (панки, экстремистские политизированные субкуль­туры «левого» и «правого» толков), которых можно также назвать радикально-деструктивными.(4)

Большинство современных исследователей отечествен­ных молодежных субкультур обращены к ситуации «суб­культурного бума» конца 80-х — начала 90-х гг. Ситуация середины 90-х гг., когда этот «бум» миновал, изучена мень­ше. Обращает внимание и то обстоятельство, что преиму­щественно изучаются субкультуры молодежи Москвы, реже Санкт-Петербурга. Исследований молодежных субкультур в регионах и республиках в составе Российской Федера­ции меньше. Это в известной мере оправданно, так как субкультурные мода и стиль «западнического» характера распространялись в первую очередь среди молодежи сто­лиц. Вместе с тем изучение субкультурной ситуации в рос­сийских регионах, региональных особенностей представ­ляется интересной и важной задачей, учитывая увеличе­ние значения регионов в сегодняшней России.

Влияние молодежных субкультур (хиппи) на террито­рии России стало проявляться во второй половине 60-х — начале 70-х гг. Но применительно к указанному периоду нельзя говорить о специфических региональных особенно­стях этой и другой молодежных субкультур. Мода на них приходила из столиц; ситуация остается практически та­кой же до сих пор, если говорить о группе молодежных субкультур, названных С. А. Сергеевым гедонистическо-развлекательными (рэпперы, рэйверы). Положение, одна­ко, меняется с романтическо-эскапистскими молодежны­ми субкультурами. С начала 90 гг. Казань наряду с Моск­вой, Санкт-Петербургом и Екатеринбургом становится од­ним из центров распространения толкинистской субкуль­туры (данный процесс рассмотрен ниже). Нет необходимо­сти напоминать, что в 80-е гг. именно в Казани (а затем в других городах Татарстана) появились молодежные груп­пировки или шайки, породившие криминальную молодеж­ную субкультуру.

Субкультура хиппи — одна из старейших молодежных субкультур в России. Движение хиппи развивалось «волна­ми»: первая волна относится к концу 60-х — началу 70-х гг., вторая — к 80-м гг. Примерно с 1989 г. наблюдается резкий спад, выражавшийся в резком уменьшении числа привер­женцев данной субкультуры. Однако в середине 90-х гг. не­ожиданно заявила о себе «третья волна» хиппи. Неофиты движения молодых (15—18 лет) являются преимущественно школьниками и студентами младших курсов.

Внешний вид хиппи «третьей волны» достаточно традиционен: длинные распущенные волосы, джинсы или джинсовая куртка, иногда балахон неопределенного цве­та, на шее — «ксивник» (небольшая кожаная сумочка), украшенная бисером или вышивкой. На руках — «фенички», т.е. самодельные браслеты или бусы, чаще всего из бисера, дерева или кожи. Данный элемент атрибутики хип­пи вышел за субкультурные рамки, распространившись среди молодежи: «фенички» могут украшать руки и школь­ницы, и преподавательницы вуза. От «классических» хип­пи «третью волну» отличают такие атрибуты, как рюкза­чок и три-четыре колечка в ушах, реже в носу (пирсинг). Субкультуру хиппи следует отнести к субкультурам, ко­торым свойственно стремление к самопознанию.

Молодежной субкультурой, относимой к числу романтическо-эскапистских, являются индеанисты. Они изуча­ют культуры индейцев, преимущественно североамерикан­ских, стремясь к точному воспроизведению их обычаев и обрядов. По наблюдению Т. Щепанской, индеанисты — нечто среднее между клубом любителей американских индейцев и религиозно-мистическим движением(5). При всей «этнографической» атрибутике индеанистской субкульту­ры ценности ее: коллективизм (общинность), экологизм, космизм, — перекликаются с традиционными российски­ми ценностями. В 70-х — начале 80 гг. Казань была одним из центров зарождавшихся индеанистского движения и ин­деанистской субкультуры. Позже инициатива перешла к более многочисленным и энергичным группам индеанистов Ленинграда и Москвы. Пик индеанистского движения приходится на 1985—1990 гг.

В молодежной культуре 80-х — 90-х гг. появились толкинистское движение и связанная с ним, порожденная им толкинистская субкультура. Известный английский фило­лог и писатель Дж. Р.Р. Толкин (на сленге толкинистов — Профессор) родился в 1892 г., а умер в 1973 г. Его книги «Властелин колец», «Сильмариллион» и другие относятся к жанру fantazy — сказочной фантастики. Толкин — мас­тер особой, завораживающей атмосферы повествования, так что читатель начинает отождествлять себя с героями книги. Это стало одним из факторов, вызвавших к жизни неожиданный для самого автора социокультурный фено­мен — ролевые игры по книгам Толкина. Ролевая игра близка к импровизированной театральной постановке. Готовится реквизит (безопасное оружие, одеж­да, соответствующая толкиновскому условному средневе­ковью). Мастера — режиссеры игры — распределяют роли, игроки проходят нечто вроде экзамена на знание фанта­стического мира Толкина и предыстории своего персона­жа, намечается сюжетная линия.

Толкинистское субкультурное движение стало частью и продолжением российской романтико-эскапистской тради­ции, находившей в разное время выражение и в хиппизме, и в туристическом движении. В начале 90-х гг. отечествен­ные толкинисты стремительно вовлекли в свою «сферу вли­яния» и ассимилировали часть представителей других молодежных субкультур (хиппи, рокеров и даже панков). Появляются продолжения Толкина, написанные с иных ми­ровоззренческих позиций, издается обширная фэн-пресса. есть странички толкинистов в Интернете. Это существенно отличается от движения западных почитателей Толкина: известно, что там преобладают узость, изолированность, деятельность толкинистов сводится к компьютерным играм, переписке по Е-mail и узкоакадемическим студиям.

В 1993—1994 гг. субкультура толкинистов пережила кри­зис роста. Он был преодолен путем расширения диапазона ролевых игр, включившего произведения не только Тол­кина, но и других писателей-фантастов, а также истори­ческие сюжеты. Организационно отделилось движение ро­левых игр, хотя по атрибутике, ценностным ориентациям ролевики близки к толкинистам. Впрочем, организацион­ное размежевание не было абсолютным.

Можно констатировать, что субкультура толкинистов и ролевиков развивается в последние годы наиболее актив­но и динамично.

С определенными оговорками можно отнести к романти-ческоэскапистским субкультурам также байкеров и хаке­ров. Традиционно их относят к субкультурам соответственно спортивной и интеллектуальной направленности(6). Вместе с тем гонки на мотоциклах — особый, претендующий на эли­тарность мир мужского братства, как и уход в виртуальный мир, — можно рассматривать как своеобразный эскапизм.

Байкеры — мотоциклисты, которых у нас часто именовали рокерами, что неточно: роке­ры — это любители рок-музыки. Отечественная субкультура байкеров, как и хиппи, пережила по крайней мере два подъема: один в конце 70-х — начале 80-х гг., другой — уже в 90-е гг. Самые крупные в России байк-клубы — московские «Ночные волки» и питерские «Шоссейные монстры».

Хакеры (компьютерные фанаты) — молодежная субкуль­тура, находящаяся в процессе формирования. Численность хакеров пока незначительна, хотя установить точно чис­ленность хакеров затруднительно еще и потому, что обща­ются они преимущественно посредством компьютерных се­тей. Кроме того, не все компьютерные фанаты осознают себя некоей общностью со своими ценностями, нормами, специ­фическим стилем. Вероятно, это дело будущего.

Из субкультур, названных гедонистическо-развлекательными, подробнее охарактеризуем рэйверов и ролле­ров. Обычно рэйверов относят к музыкантам, а роллеров — к спортивным субкультурам, однако общность базовых ценностей, лежащих в основе этих субкультур: легкое, без­заботное отношение к жизни, стремление жить сегодняш­ним днем, быть одетым по последней моде, достаточное основание для их сближения при типологизации.

Субкультура рэйва (англ. — бред, бессвязная речь) возникает в 80 гг. в США и Великобритании. В России рас­пространяется с 1990—1991 гг. В музыкальном отношении стиль рэйв — преемник стилей техно и эйсид-хауса. Неотъемлемая часть рэйверского стиля жизни — ночные дискотеки с мощным звуком, компьютерной графикой, лу­чами лазеров. Для одежды рэйверов характерны яркие крас­ки и использование искусственных материалов (винил, пла­стик). Развитие субкультуры рэйва шло параллельно с рас­пространением наркотиков, в частности, «экстази». Приня­тие галлюциногенов с целью «расширения сознания» стало, к сожалению, практически неотъемлемой частью рэйверской субкультуры. Вместе с тем многие деятели молодежной культуры, в том числе ди-джеи — ключевые фигуры рэйв-субкультуры, — высказывали и высказывают крайне нега­тивное отношение к приему наркотиков.(7)

Роллерами называют любителей роликовых коньков. Они предпочитают спортивную одежду ярких расцве­ток: также их можно идентифицировать по разноцвет­ным нашлепкам на коленях. В основном роллеры — школьники старших классов (13—16 лет), но есть и сту­денты, младшие школьники. Интересно, что роллерские компании возглавляются девушками. Роллеры, как пра­вило, дети из обеспеченных семей. Их численность — несколько десятков человек, что обусловлено, вероятно, не в последнюю очередь ценой роликов — от 50 до 150 долларов и выше.

Субкультуры, относимые к анархо-нигилистическим или радикально-деструктивным, в настоящее время маргиналы среди молодежных субкультур. Это относится, в част­ности, к панкам. Влияние панковской субкультуры никог­да не было значительным. Многие из них поддерживали тесные контакты с хиппи, входили в Систему, как имено­вала себя общность хиппи. Подобная субкультурная диф­фузия характерна для молодежных субкультур россий­ской провинции 80-х гг. В 90-х гг. субкультурная диффу­зия охватывает субкультуры панков и металлистов (му­зыка стиля хэви-металл или трэш-металл). Среди рок-музыкантов и их слушателей появляются люди, называю­щие себя панк-трэш-металлистами.

Деструктивный и нигилистический характер носит и суб­культура сатанистов. Еще в конце 80-х гг. от субкультуры хэви-металлистов отделилась группа «черных металлистов», сблизившаяся с приверженцами церкви сатаны. К середи­не 90-х гг. уже можно говорить о формировании в России сатанистской субкультуры. Есть основания предполагать, что одна или несколько групп сатанистов, имеющие кон­спиративный характер, существуют в Ростове-на-Дону. Время от времени в прессе появляются интервью с лидера­ми сатанистов: последние, разумеется, пытаются отрицать или затушевать антиобщественный и античеловеческий характер ритуалов и ценностей сатанизма.

В рамках субкультур анархо-нигилистического типа можно выделить также анархо-левацкую и правоэкстремистскую субкультуры. Анархисты, как известно, против любых выборов, якобы подавляющих меньшинства, и пред­лагают заменить выборы «консультациями». Тогда как при­верженцы правоэкстремистской молодежной субкультуры бьют иностранцев.

Наконец, криминальная молодежная субкультура («гопники», «группировочники», «мотальщики»). Расцвет ее при­ходится на 80-е гг. В середине 90-х гг. появляется новое поколение «гопников», неконтролируемое организованной преступностью или контролируемое в меньшей степени. Они быстро проявили себя как «культурные враги» боль­шинства молодежных субкультур: байкеров, рэйверов. рол­леров и т.д. Любой подросток, не только принадлежащий к иной субкультуре, может быть избит, подвергнут сексу­альному насилию, ограблен.

Такова пестрая картина разнообразных молодежных движений и субкультур, которые должны стать предме­том глубоких социологических исследований.

Рок – музыка

Анализируя современную «массовую культуру», невоз­можно обойти вниманием такую ее разновидность, как рок-музыка, которая была табуирована на официальном уров­не до конца 80-х гг., а позднее с такой же неумеренностью и необъективностью превознесена и идеализирована как новое «прогрессивное явление». Безусловно, не следует отрицать рок-музыку как жанр, тем более ее разновид­ности, связанные с народными традициями, политической и авторской песней, но необходим объективный анализ зарубежной и отечественной продукции различных направ­лений этой музыки (например, так называемый «тяжелый металл» и панк-рок носят несомненный контркультурный, агрессивно-вандалистский характер).

Анализ текстов песен 25 питерских рок-групп свиде­тельствует о том, что в них полностью отсутствуют такие общечеловеческие ценности, как семья, труд, добро, лю­бовь и дружба, познание.

В качестве ценностей чаще всего выступают сама рок-музыка («металлический рай», «тяжелый нектар») и все­возможные виды забвений (алкоголь, наркотики, секс). Этот синдром можно назвать своеобразным синдромом «нарко­тического гедонизма».

Второй ведущий синдром в изученных рок-текстах обо­значается как «агрессивная активность».

Явственно выделяется синдром «пессимизма и гибели» (мотивы смерти, самоубийства, одиночества, отчуждения, страха).

Анализ рок-текстов свидетельствует о присутствии в них психологического комплекса, близкого психологическому феномену некрофилии (любви к смерти), описанного аме­риканским социальным психологом Э. Фроммом (эгоизм, на­силие, радикальный гедонизм, утрата смысла бытия).

Наблюдения показывают, что в общей тенденции 70— 90-х гг. рок- и поп-музыка становилась все более дегуманизированной, превращая человека в демонический пер­сонаж из комиксов в металлическом роке, в робота или марионетку в брейк-дансе, техно-роке и рэпе, в вещь сре­ди множества других вещей в коммерческо-потребительских песенках. Потеря гуманистического содержания про­исходит в рок-музыке за счет искажения естественного человеческого голоса всевозможными хриппами и визга­ми, нарочито изломанными, глумливыми интонациями (не­адекватное выражение иронии), подмены мужских голо­сов женоподобными и наоборот, а также за счет различ­ных электронно-технических эффектов, машинизирующих голос. В принципе, это тот путь расчеловечивания, кото­рый уже предложен модернизмом, когда «грань между человеком и вещью как бы стирается», по выражению То­маса Манна. Рок-музыку в ее антигуманном вульгарном проявлении критикуют не только поборники народного и традиционного искусства, но и такие современные музы­канты-новаторы, как Э. Денисов, Н. Каретников, М. Таривердиев, С. Белимов.

2.3. Десять проблем молодежи.

Опросив 1875 молодых людей и использовав богатейшую базу исследований прошлых лет, социологи Научно-исследовательского центра при Институте молодежи выделили десять главных проблем российской молодежи. Это преступность, деньги, безработица, образование, досуг, здоровье, наркотики, проституция, права и родина… Анализ проблем показывает, что они расположены в нескольких основных «измерениях» и сопряжены, в первую очередь, с возможностью реализации молодежью своих прав: человека, гражданина, члена общества. От реализации этих прав зависят перспективы развития и будущее России.

Первая группа проблем связана непосредственно с безопасностью – это жизнь и здоровье молодого человека, физическое, душевное и духовное. Большинство молодых людей России (70%) обеспокоены прямой угрозой жизни и здоровью. Причин для этого множество. Многие не чувствуют себя в безопасности на улицах, рост преступности – один из доминирующих страхом молодежи, они боятся войны, болезней, их беспокоит экологическая ситуация, которая также напрямую связана со здоровьем.

Другой комплекс проблем - жизненные перспективы молодого поколения. Молодой человек должен иметь чувство жизненных перспектив, а это, в первую очередь, творческая самореализация, а значит, образование, профессия, карьера, возможность достигнуть определенного уровня благосостояния и обеспечить свою будущую семью, которая неожиданно, вопреки стереотипам, вышла на роль ведущей ценности в глазах молодежи. Третья группа проблем обозначена как проблема «социального участия».

Несмотря на то, что у многих представителей молодежи живы воспоминания о советских временах, мышление этих людей демократически ориентировано, утверждает исследование. Гражданские и политические права и свободы – важнейшая часть жизни общества, и в первую очередь, их молодежь ценит в «новой России» превыше всего. Если свободы существуют лишь номинально, молодые чувствуют себя крайне ущемленными, так как меньше всего хотят становиться объектом манипуляции и произвола. Посткомму­нистическое поколение молодежи намерено жить и работать в условиях рыночной экономики (но социально ответственной!) и свободного демократического общества. И молодые люди, опровергая обвинения в социальной апатичности и бездеятельности, уже скоро собираются взять в свои руки управление общественно-политическими процессами: 54 процента молодых считают себя главным фактором развития общества и движущей силой прогресса.(8)

2.4. Проблема молодежной занятости.

Внедрение рыночных отношений обострило проблему социальной защищенности в сфере труда. Молодые рабочие первыми попадают под сокращение и пополняют ряды безработных . К началу 1996 г. безработица в России достигла ( по официальным данным) 2,3 млн. человек, или 3,2 % экономически активного населения; 38% всех безработных - молодые люди до 30 лет.

К числу особо тревожных тенденций в молодежной среде относится отставание уровня образования от уровня, достигнутого наиболее развитыми странами; ускорение падения престижа общего и профессионально-технического образования; увеличение числа молодежи, начинающей трудовую деятельность с низким уровнем образования и не имеющей желания продолжать обучение; ориентация многих звеньев образования на " поточное" воспроизводство рабочих, служащих и специалистов без учета требований потребителей; неподготовленность кадров высшей, профессиональной и средней школы к работе в новых условиях; усиливающееся отставание материально-технической базы всех уровней от нормативных требований; снижение интеллектуального уровня аспирантского корпуса - будущего российской науки, отток одаренных юношей и девушек из многих вузов и из страны.

Сравнительно низкую конкурентоспособность молодежи обуславливает действие ряда факторов:

недостаток профессиональных знаний, квалификации и навыков;

необходимость предоставления молодым людям ряда дополнительных льгот, предусмотренных КЗОТом (учебный отпуск, более жесткие требования по охране труда и т.д.), что создает для предприятий дополнительные трудности;

трудовая нестабильность молодежи, связанная с увольнениями в связи с призывом в Вооруженные силы, уходом на учебу и т.д.;

инфантилизм части молодежи, привыкшей бесплатно получать основные жизненные блага (от государства, родителей и т.д.).

С точки зрения проблем рынка труда молодежь неоднородна и по возрасту, и по образовательному уровню, и по качественному составу своих целей и потребностей. В связи с этим в социальной группе "молодежь" можно выделить, по меньшей мере, четыре подгруппы, для которых характерны специфические проблемы.

В возрасте 14-16 лет у молодых людей несколько меркнет авторитет учителей и родителей. На первый план выступают авторитеты в новой сфере общения - трудовой. Это возраст становления личности, усвоения индивидом ценностей, норм, образцов поведения, присущих данному обществу. Необходимо предпринять усилия на то, чтобы у молодого человека сложился устойчивый стереотип в оценке и ранжировании потребностей как в трудовой, так и в досуговой сфере жизнедеятельности.

Для 16-18-летних необходима поведенческая и профессиональная переориентация. В современных условиях для молодых людей этого возраста характерно стремление адаптироваться к новым условиям жизни. Они готовы к смене профессии, принимают рыночные отношения как объективные, ищут способы приспособиться к ним.

18-23-летние, как правило, имеют среднее образование и профессию. Во многих случаях профессия оказывается невостребованной, и в этом случае остро встает вопрос профессионального переобучения, а иногда и профессиональной реабилитации. В этот период необходим целый комплекс мер по социальному обеспечению нормального включения в процесс производства.

Среди молодежи старше 23 лет, впервые входящую в рынок труда, значительную долю составляют выпускники высших учебных заведений. Проблема трудоустройства выпускников высшей и средней специальной профессиональной школы приобретает все большую остроту и иногда выделяется даже на далеко неблагоприятном фоне трудоустройства представителей других групп молодежи. После 23 лет в жизни молодых людей чаще наступает период достижения трудовой и социальной стабильности, экономической самостоятельности и профессионального самоопределения.(9)

Сегодня бо