Скачать

Кризис культурного творчества и его преодоление

Большинство людей понимают под культурой весьма ограниченный круг явлений: театр, музеи, эстраду, музыку, литературу, — иногда даже не включая в понятие культуры науку, технику, образование... Вот и получается зачастую так, что явления, которые мы относим к “культуре”, рассматриваются в изоляции друг от друга: «свои проблемы у театра, свои у писательских организаций, свои у филармоний и музеев».(1)

Между тем культура — это огромное целостное явление, которое делает людей, населяющих определенное пространство, из просто населения — народом, нацией. В понятие культуры должны входить и всегда входили религия, наука, образование, нравственные и моральные нормы поведения людей и государства. Культура — это то, что в значительной мере оправдывает перед Богом существование народа и нации. В связи с грандиозными изменениями в картине мира перед человечеством возникает масса новых вопросов, в том числе касающихся глубинных представлений о первоосновах бытия. Разрушение старой картины мира отнюдь не влечёт за собой её автоматической замены новой системой представлений о мире и месте человека в нём. Это длительный, сложный, противоречивый и, можно сказать, болезненный для разума процесс. Своим творчеством люди пытаются дать ответ на новые вопросы, встающие перед человечеством.

Цель и задачи данной квалификационной работы показать кризис человеческого творчества с понятий высокой культуры и что достижение гармонии творчества человека возможно лишь при достижении более высокой степени культуры, которая, в свою очередь, достигается лишь при устремлении сознания человека к Абсолюту.

Глава 1. Обзор литературы и теоретическое обоснование темы

1.1 Обзор литературы

В этой квалификационной работе мы рассмотрели взгляды известных философов и культурологов, которые писали о культуре в аспекте творчества и гармонии, а также о кризисе в культуре.

Во 2 главе мы пользовались трудами по культурологии: Гуревича П.С. «Культурология», «Словаря культуры ХХ века» Руднева В.Н., Пигалёва А.И «Культура как целостность», Гройса Б. «Утопия и обмен», Абрамовича С.Д. «Культурология», Багацкого В.В. «Культурология» и Шендрика А.И. «Теория культуры». С их помощью мы раскрыли сущность новизны в культуре, а также рассказали о модернизме и авангардизме в мировой культуре. Показали, что точное и неукоснительное следование всем особенностям какого-либо стиля в любом из искусств — удел малоталантливых творцов. Настоящий художник хотя бы частично отступает от формальных признаков того или иного стиля.

Также мы рассказали о влиянии религии Востока на его культуру и творчество. В частности, мы использовали работу известного культуролога Судзуки С. «Сознание дзэн, сознание начинающего». На её основании, мы показали взаимовлияние религии и культурного творчества на жизнь восточного общества, как оно пронизывает её и определяет быт. Определили, что учение дзэн, будучи всеохватывающим отношением к миру, содержащим не только религиозное, философское и этическое восприятие мира, но и восприятие эстетическое, стало фактором, определившим и определяющим по сей день многие особенности восточной культуры.

На основании работы Шестакова В. «Проблемы гармоничной личности в эстетике Возрождения» мы рассмотрели взгляды мыслителей Возрождения на гармонию культурного творчества. Показали, что в их работах понятие гармонии рассматривается не просто как элемент эстетической теории, а как принцип организации социальной жизни и воспитания. Для них идеалом всесторонне развитой личности является такая титаническая фигура, как Леонардо да Винчи, который был не только великим живописцем, но и талантливым архитектором, искусным дипломатом, инженером, с ловкостью владевшим пером и мечом, кистью и аркебузой, резцом и циркулем.        

Великие мыслители Возрождения отождествляли Бога и мир. Они считали, что природа сама производит все формы вещей, из которых наиболее идеальной и соответствующей сущности самой красоты является гармония. По их представлениям, мир наполнен гармонией, которая проявляется буквально во всем: в сочетании красок лесов и полей, изменяющихся в соответствии с временами года, в чередовании дня и ночи, в наличии различных видов животных и птиц, которые взаимодополняют друг друга. Но если мир, созданный творцом гармоничен, то отсюда вытекает, что гармоничным должен быть и человек, являющийся частью этого мира. Причем речь идет не только о гармонии души и тела, но и гармонии самой души, которая тоже должна подчиняться всеобщим законам, установленным природой.

Мы рассмотрели также работу французского философа Мишеля Монтеня «Опыты» и определили , что он тоже разделял их точку зрения. Апологетика естественного человека, живущего в гармонии с природой, создающего мир культуры в соответствии не только с человеческими, но и природными законами, начинается именно Монтенем, который углубил и развил идеи, содержащиеся в работах Демокрита, с которыми он был знаком еще в юношеские годы.

Также была рассмотрена работа Георга Вильгельма Фридриха Гегеля «Феноменология духа» В ней он постулировав существование мирового духа, который многократно отчуждаясь от самого себя творит различные формы культуры руками человека.

А Макс Вебер в работе «Протестантская этика и дух капитализма» обращает внимание на то, что каждая религия предлагает собственные пути спасения, в соответствии с которыми вычерчивается линия жизни конкретного эмпирического индивида. В результате мы имеем совершенно разные алгоритмы деятельности людей, принадлежащих к различным вероисповеданиям, различные типы их бытия. У Вебера культура - основной фактор, детерминирующий всю общественную жизнь, обусловливающий специфичность проявления экономических, политических, нравственных отношений.

Также рассмотренная нами работа российского философа Ивана Ильин «Основы христианской культуры» подтверждает, что попытки сотворить гармоничную культуру без веры в Абсолюта заранее обречены на неудачу, потому что культура творится в процессе откровения, в момент прикосновения к сокровенным истинам, которые может пережить только человек верующий. А безверие разрушает культуру.

В 3 главе мы рассказали о кризисе культурного творчества нашего времени и предложили способ его преодоления на основании работы Карла Густава Юнга «Проблемы души современного человека», работ Николая Александровича Бердяева «Смысл творчества: опыт оправдания человека» и « Философия неравенства» , работы Эриха Фромма «Иметь или быть», Мераба Константинович Мамардашвили «Сознание и цивилизация». А также монографии российского философа Льва Штудена «Морфология культуры». В результате, мы пришли к выводу, что надо изменить взгляд на культуру как на дело рук одного лишь человека. Культуру следует рассматривать в контексте Метасистемы, Центром которой является Космический Разум. В его существовании не сомневались Ньютон и Лейбниц, к реальности этого Разума приходят и деятели современной философии. В рамках культуры человек никогда не бывает одинок. Культура есть место встречи Бога и человека. Само по себе осознание этого факта исключает человеческий волюнтаризм; понятие творчества здесь замещено Сотворчеством Бога и человека.

1.2 Теоретическое обоснование темы

В последнее время мы всё чаще замечаем, что творчество людей оставляет желать лучшего. Как часто мы возмущались современной живописью, музыкой, кинофильмами или архитектурой. Сравнивали современность с образцами прошлого и говорили, Господи, куда всё катится? В гуманитарно-культурном наследии древнего мира, социально-философской мысли Индии, Китая, Греции и Рима можно отыскать глубокие размышления о человеке, о смысле жизни, о высших ценностях, роли философии, морали, права, религии, искусства, педагогики и риторики в жизни людей. Древний мир оставил нам великолепные исторические памятники, интересные философские и исторические труды, произведения искусства, мифы и легенды, скульптуры, архитектурные сооружения, «семь чудес света».

Почему раньше, говорим мы, и кинофильмы несли в себе меньше агрессии и были более наполнены любовью, и живопись была более одухотворённой, и архитектура была более гармоничной и песни брали за душу, а не раздражали, как сейчас. А сейчас, говорим мы, в обществе явно кризис в культуре. Неужели человеческая творческая мысль не может придумать что-то получше, есть же классические образцы, признанные идеалом красоты.

Но научные открытия, живопись, музыка, кинофильмы и архитектура - это всё человеческое творчество. Творчество отдельных личностей рождает культуру общества, цивилизации. А кризис в обществе рождает кризис в культуре, а соответственно и в творчестве.

Творчество человека (в искусстве или в науке) и его культура очень актуальная тема для нашего времени. Если внимательно вглядеться в то, что совершается сегодня на наших глазах, то создается впечатление, будто мир все более погружается в пучину массового психоза, а люди перестают руководствоваться принципом рациональности и постепенно превращаются в существ, живущих только инстинктами и влечениями, для которых доводы разума ничего не значат. Ныне только самые недальновидные испытывают эйфорию по поводу успехов информатизации, которая обернулась совершенно неожиданной стороной. В сверхинформатизированном мире сбой в системе может породить непредсказуемые последствия, один ложный сигнал, посланный в компьютерную сеть, может привести к выходу из строя всей системы, авария на атомной станции, являющейся примером воплощенного торжества принципа рациональности, может обернуться трагедией не только локального, но и мирового масштаба. Мы постоянно балансируем на грани войны и всеобщего уничтожения, ибо ошибка в системе слежения за ракетами какой-либо из противостоящих сторон очень легко может стать ядерным апокалипсисом.

Противоречивость современной культуры проявляется не только в том, что стремление к рациональности рождает иррациональность, но также и в том, что рационализация жизни, возрастание технической мощи не сопровождаются ростом моральной ответственности, повышением уровня духовного развития человека. В области морали современный человек не столь далеко ушел от своего древнего предка, хотя его техническая вооруженность и способность причинить вред другим, тем, кого он считает своими противниками или врагами, возросли многократно. Если дисгармоничность в развитии физических, психических и духовных сил опасна для индивида, то она, как показывает история, вдвойне опасна для общества, которое не может оставаться стабильным и процветающим тогда, когда развитие техники намного опережает развитие духовной сферы. Если современное общество не сможет обеспечить гармоничное развитие всех своих элементов, то его ждет неминуемый крах. Как писала российская поэтесса Зинаида Гиппиус: «Кто виноват, что мы забыли Бога? Сначала Бога, а потом себя». (2)

Социальная практика убедительно свидетельствует, что надежды на всевластие разума оказались тщетными, что рост знания и технической мощи человека отнюдь не сопровождается ростом его духовного потенциала.

Огромные по размеру исторические процессы в корне изменили общество в XX ст. Научно-техническая революция, духовная революция, социальная революция, интеллектуальная революция. Однако всё это не изменило самого человека, его культура осталась на прежнем низком уровне. В связи с этим возникла новая угроза всей биосфере Земли, теперь уже от человека. Действительно, интеллект достиг такого уровня технических возможностей, что средства его сдерживания перестали отвечать новым требованиям. То есть носитель ума стал опасным для самого себя.

В ХХ веке стало очевидным, что цивилизация (или культура) оказалась весьма хрупким строением и ему угрожает гибель. Речь идет не о диагнозе болезни человека и творимой им культуре. Диагноз известен и поставлен давно, со времени активного обсуждения так называемой проблемы «кризиса культуры». Кризис культуры — это не трагизм , придуманный теологами и философами в кельях храмов и тиши кабинетов, а хорошо наблюдаемая и четко фиксируемая реальность. Очевидно, что сегодня эта болезнь достигает своей критической точки, идеологии суицида в многочисленных вариантах.

Научное творчество человека идёт семимильными шагами, но приводит к экологическим бедствиям, техногенным катастрофам. Современная культура и искусство деградирует, за последние десятилетия не создано ни одного нового стиля, ни совершено ни одного действительно значительного открытия, мы пользуемся тем, что было создано до нас.

Конечно, сколько существует человечество, т.е., по крайней мере, две с половиной тысячи лет, если считать со времён античности, образованные слои общества спорят каким должно быть культурное творчество.

Поэтому мы проанализировали взгляды известных философов и культурологов, писавших о культуре в аспекте творчества и гармонии, а также о кризисе в культуре. И попытались найти выход из создавшегося в культуре положения.

Глава 2. Понятие культурного творчества

Чрезвычайно важно рассматривать культуру как некое органическое целостное явление, как своего рода среду, в которой существуют свои общие для разных аспектов культуры тенденции, законы, взаимопритяжения и взаимоотталкивания. Необходимо рассматривать культуру как определенное пространство, сакральное поле, из которого нельзя, изъять одну какую-либо часть, не сдвинув остальные. Общее падение культуры непременно наступает при утрате какой-либо одной ее части.

Существуют Творец (можно назвать его автором музыкального произведения, живописного полотна, художником, ученым) и “Потребитель”, получатель информации, текста, произведения. Культурное явление развертывается в некотором пространстве, в некоторой временной последовательности. Творец находится в начале этой цепи, “получатель” в конце — как завершающая предложение точка. Необходимо обратить внимание, восстанавливая связь между Творцом и тем, кому предназначено его творчество, на сотворчество воспринимающего, без которого теряет свое значение и само творчество. Вспомним формулировку творчества, данную в "Толковом словаре русского языка" С.И. Ожегова: "Творчество - создание новых по замыслу культурных или материальных ценностей". (3)

В Большой советской энциклопедии приводится такая формулировка: «Творчество - деятельность, порождающая нечто качественно новое и отличающееся неповторимостью, оригинальностью и общественно-исторической уникальностью» (4)

При этом следует отметить, что творчество всегда предполагает Творца.

Творчество - создание новых по замыслу культурных или материальных ценностей. Творчество - неотъемлемая часть жизни, и источник творчества следует искать в природе самой жизни. Попытка научить творчеству - такой же абсурд, как пытаться научить жить труп. Творчество человека - многогранно, а творчество природы несравнимо шире человеческого, как в формах, так и в проявлениях. Эти два вида творчества обособлены друг от друга и довольно специфичны, хотя сущность их одна и та же. Это можно обнаружить в аналогиях между живыми организмами и средствами техники. Механизм творчества природы в своей глубине и необъятности нам совершенно не понятен. Если взглянуть на природу, окружающую нас, до возможных пределов глубины и дальности, то кроме бездны и мрака мы ничего в итоге не увидим. Однако результаты такого творчества восхищают всех. Возьмем хотя бы звездное небо - как проявление безграничного творчества. Все проявления творчества нас завораживают своей красотой и совершенством. "Нечто" нам может показаться расточительным или чрезмерным, но если нам удастся до конца проанализировать это "нечто", то в итоге мы останавливаемся перед простым и единственно целесообразным. Обнаруживается не только глубокая эстетичность, но и законченная функциональность. Это и есть общие для любого творчества критерии восприятия. Красота и целесообразность - условие творческой жизни, а по своей природе, которая нас окружает, любая жизнь - творчество. Вся разница в том, что окружающая нас природа не имеет ошибок и вся прекрасна, а мы свое творчество можем привести к безобразию.

Но как не ошибиться в своем творчестве? Для совершенного творчества должен быть совершенный его источник, а как узнать, не совершена ли ошибка, тот ли источник? Пока это удавалось распознать только со временем. «Результаты истинного творчества растут в цене, а все неудачное забывается, как правило, утрачивается. Неутешительное правило, но другого нет». (5)

2.1 Новизна в культуре

Выдающийся культуролог Борис Гройс в своей работе «О новом» пишет: «установление новых ценностей (валоризация) и упразднение старых (девалоризация) - это универсальный путь к обновлению в культуре». (6) Влечение к новому - одно из самых важных человеческих влечений. Помимо ценности постоянства (традиции) во все времена существовала и ценность новизны, следовательно, изменений. Но только в нашу эпоху эта ценность становится главной. Все дело в соотношении ценности традиции и ценности новизны. До сих пор еще положительный, одобрительный оттенок имеют слова «стабильность», «традиция». К новому существует недоверчивое отношение: говорят, что новое — это хорошо забытое старое. Но наряду с этим высоко ставят новизну как самоценность («новое, передовое», «новинка», «последнее слово техники» и т. п.). Соотношение ценностей изменилось в пользу новизны. Все более утверждается ценность новизны как таковой; нередко новизна считается положительным явлением даже независимо от результатов. Ценится новизна — вот и все. А то, что нечто новое довольно быстро начинает нравиться, свидетельствует только о том, что новизна стала ценностью сама по себе, как таковая. Впрочем, нередко новизна, поиск нового оправдывается, прикрывается соображениями удобства, пользы, потребностями людей. То есть все выглядит так, будто нечто новое создается ради заранее предполагаемых пользы, экономии, удобства. Но в действительности чаще всего происходит наоборот: сначала создается нечто новое, а потом благодаря ему возникают новые потребности, оно оправдывается пользой, экономией, красотой и т. п. Двадцатый век проходил под флагом ценности новизны. Новизна как ценность появляется в эпохи больших изменений и оправдывает эти изменения, а потом сама стимулирует их.

Нам сегодня кажется, что стремление к новому естественно, и так было всегда. Но это не так: новое, как главная культурная ценность утвердилось лишь в нашу эпоху. Хотя и в прежние времена новое считалось ценностью, но в ограниченном масштабе и среди очень узкого круга людей. А сейчас прозаики сочиняют романы так, чтобы никто, не дай Бог, не догадался о том, что будет в конце. Да еще чтобы написано было не так, как писали другие. Репортеры отыскивают новости, такие, о которых мы еще и слышать не могли. Продюсеры сбиваются с ног, чтобы отыскать новые таланты. Надо всем этим сурово надзирают критики, и стоит им обнаружить повтор, как тут же поднимают шум: «Украдено, подражание, плагиат!».

Конечно, обновление сопровождается и противоположными явлениями. То, что мы называем консерватизмом, придает устойчивость любому обществу или отдельной жизни. Необходимо, так или иначе, сдерживать объемы потребления новизны как в жизни отдельного человека, так и в обществе. В противном случае постоянные изменения смели бы все на своем пути. Прорывы в новое рождают соответственно тоску по старому - ностальгию. Футуристы придумали для устремленности в прошлое еще одно название -пассеизм (от французского - pаssе - прошлое).

Крылатым латинским изречением «Novаrum rеrum cupidus» - (алчущий новизны) обычно награждают бунтаря, пионера. Однако никто не оправдывает эту характеристику лучше, чем художник. Никому другому не может так наскучить все старое и избитое, как ему. При этом нет никого, кто так нетерпеливо стремится к новому, как он, хотя в то же время он более, чем кто-либо другой, скован традициями. Гениальный итальянский архитектор А. Ринальди (1710-1794) в своем Мраморном дворце (1768 — 1785) в Петербурге, в целом следуя стилю классицизма, неожиданно и умело использовал и элементы рококо, тем самым не только украсив свое здание и чуть-чуть усложнив композицию, но и как бы пригласив истинного ценителя зодчества искать разгадку своего отступления от стиля.

Одно из величайших произведений зодчества — Стрельнинский дворец под Петербургом (находящийся сейчас в ужасном состоянии) создавался многими архитекторами XVIII — XIX веков и являет собой оригинальнейшую, своеобразную архитектурную шараду, заставляющую искушенного зрителя додумывать замысел каждого из принимавших участие в строительстве архитекторов. Соединение, взаимопроникновение двух и более стилей отчетливо дает себя знать и в литературе. Шекспир принадлежит и барокко и классицизму. Гоголь соединяет в своих произведениях натурализм с романтизмом. Примеров можно было бы привести множество. Стремление создавать для воспринимающего все новые и новые задачи заставляло зодчих, художников, скульпторов, писателей менять стиль своих произведений, задавать читателям своего рода стилистические, композиционные и сюжетные загадки.

Модернизм и авангардизм — эти два направления в искусстве в ХХ веке стали преобладающими. Как пишет в своем «Словаре культуры ХХ века» Вадим Руднев, «оба этих направления стремятся создать нечто принципиально новое». (7)

Однако модернизм рождает это новое в сфере художественной формы, не затрагивая сферу прагматики. В авангарде прагматика, наоборот, выходит на первый план. Художник-модернист просто создает произведение новой формы и преподносит его в традиционном академическом стиле, авангардист ищет новых способов преподнести свое художественное творение. Авангард невозможен без скандала, эпатажа. Ясно, что в сфере художественных практик последнего времени преобладает авангард. Говоря иначе, модернизм и авангард используют различные каналы появления нового.

С другой стороны к концу ХХ века наметилась тенденция истощения новизны. Уже трудно художнику, не повторяясь, создавать новые творения. Современное постмодернистское искусство по большей части построено на цитировании. По приговору крупнейших идеологов постмодернизма французского историка и теоретика культуры Мишеля Фуко (1926-1984) и французского структуралиста и семиотика Ролана Барта (1915-1980) автор умер. Все что остается делать писателю — переписывать цитаты и составлять из них новые тексты. Культуру объединяет, прежде всего, явление, названное югославским филологом Александром Юрьевичем Флакером (р.1924) стилистической формацией. Эта весьма ёмкая дефиниция имеет прямое отношение не только к зодчеству, но и к литературе, музыке, живописи и в известной мере к науке (стиль мышления). Стилистическая формация позволяет выделить такие общеевропейские культурные явления, как барокко, классицизм, романтизм, готика, и так называемое романское искусство (англичане называют его норманнским стилем), которое также распространяется на многие стороны культуры своего времени. «Стилистической формацией может быть назван стиль модерн».(8)

Модерн (франц. modеrnе – новейший, современный), стиль в европейском и американском искусстве конца XIX в. – 1910-х гг. В стремлении преодолеть эклектизм художественной культуры XIX в. мастера модерна использовали новые технические и конструктивные средства, свободную планировку для создания необычных, подчеркнуто индивидуализированных по облику зданий, все элементы которых подчинялись единому образно-символическому замыслу; «фасады построек модерна обладают в большинстве случаев динамичностью и текучестью форм, порой приближающихся к скульптурным или напоминающих природные органические явления».(9)

«Одним из основных выразительных и стилеобразующих средств в искусстве модерна стал орнамент характерных криволинейных очертаний, пронизанный экспрессивным ритмом». (10)

В конце XIX века с зарождающимся стилем были в той или иной мере связаны испанский архитектор Антонио Гауди-и-Корнет (1852-1926); бельгийский архитектор Виктор Орта (1861-1947), один из основоположников стиля модерн; французские живописцы Анри де Тулуз-Лотрек (1864-1901), Поль Гоген (1848-1903), один из главных представителей постимпрессионизма; французские художники группы "Наби" Поль Боннар и Эдвард Вюйар, норвежский художник Эдвард Мунк, французский художник-символист Обри Бёрдсли (1872-1898) , швейцарский художник Феликс Валлоттон (1865-1925), в 1892 году присоединившийся к группе «Наби». В XX веке корреляция разных сторон культуры наиболее отчетливо проявилась в так называемом авангарде. (Достаточно вспомнить и назвать ЛЕФ, конструктивизм, агитискусство, литературу факта и кинематографию факта, кубофутуризм (в живописи и поэзии), формализм в литературоведении, беспредметную живопись и т. д.).

Соглашаясь с данным принципом членения искусства на авангард и модерн, отметим, что в ряде случаев невозможно строго определить, кто есть кто. Например, испанский кинорежиссер Луис Бюнюэль (1900-1983) соединяет в своем творчестве и в своей жизни как элементы авангарда, так и принципы модерна (и даже – постмодерна).

Испанский художник Сальвадор Дали (1904 - 1989) - классический авангардист, но в настоящее время репродукции его картин используют для оформления школьных тетрадей. Это указывает на включение авангарда в массовую и популярную культуру.

2.2 Влияние религии на восточную культуру и творчество

Дзен можно назвать внутpенним искусством и дизайном жителей Востока. Коpни его были заложены в Китае Бодхидхаpмой, котоpый пpишел в Китай из Индии в 6 веке (592г.). Дзен описывали так: "Особое учение без священных текстов, вне слов и букв, котоpое учит о сущности человеческого pазума, пpоникая пpямо в его пpиpоду, и ведет к пpосветлению». (11) В Китае учение Дзен известно под названием Чань. Учителя Чань-Дзен вместо того, чтобы быть последователями Будды, стpемились стать его дpузьями и достичь таких же взаимоотношений с Унивеpсумом (Вселенной, Космосом), как Будда или Иисус. Дзенский обычай самопознания чеpез медитацию для pеализации настоящей пpиpоды человека, с его пpенебpежением к фоpмализму, с его тpебованием самодисциплины и пpостоты жизни, в конечном счете завоевал глубокое уважение всех слоев философской жизни Востока.

Дух Дзен стал означать не только понимание миpа, но и пpеданность искусству и работе, богатство содержания, открытость интуиции, выpажение врожденной красоты, неуловимое очарование несовершенства. Дзен имеет много значений, но ни одно из них не определено полностью. Если бы они были определены, то не было бы Дзен. Говорят, что если в твоей жизни присутствует Дзен, в ней нет страха, сомнения и страстей, чpезмеpности чувств. Hи нетерпимость, ни эгоистические желания не тpевожат вас. Вы скромно служите человечеству, наполняя свое пребывание в этом миpе любовью и добpотой, и наблюдаете за тем, как вы проходите, подобно листку, падающему с деpева. Безмятежный, вы наслаждаетесь жизнью в счастливом спокойствии. «Это и есть душа Дзен, облачение которого - тысячи храмов в Китае и Японии, священники и монахи». (12)

Философии дзэн — наиболее популярная разновидность буддизма, которая на рубеже X-XI вв. пришла в Японию и как нельзя лучше вписалась в контекст синтоизма, образовав с ним органический сплав, ибо дзэн был очень близок исконному синто. Дзэн оказался исключительно жизнеспособен на почве синто, но необходимо трансформировался в известной мере под влиянием и в контексте социокультурных традиций сложившегося японского общества. Если западные образцы культурной деятельности строились на противопоставлении природного и культурного начал, и это последнее было инструментом обуздания и даже подавления природного, то дзэн-буддистская культура не проводила (и не признавала) такого разделения, она не расчленяла мир на оппозиции. Дзэн, по словам Д. Т. Судзуки, его исследователя и популяризатора, есть возврат к исходному состоянию целостности, восстановление изначального единства мира. Содержание этого учения оказало решающее влияние на формирование эстетических концепций, теорию творчества, понимания смысла и назначения искусства, роли и задачи художника, в значительной мере обусловив особенности художественной практики. В соответствии с дзэнским пониманием искусства оно должно быть погружено в жизнь, а жизнь должна быть пронизана творчеством.

Например, в доме структурно подразумевается место (в традиционном жилище его наличие считалось обязательным), где хозяева дома выражают себя эстетически, проявляя свой вкус, своё понимание красоты, свои художественные предпочтения.

В дни полнолуния люди собирались вместе, чтобы сообща любоваться красотой луны, её сиянием. Эта традиция отражена в многочисленных стихотворных описаниях этого обычая. Наличие таких специальных эстетических понятий, как «любование цветами», «любование луной» и т.п., свидетельствует о том, что акты осознаваемого эстетического общения с природой входят в содержание самой повседневной жизни. Действительно, распространённость таких форм эстетического поведения позволяет согласиться с утверждением, что на Востоке стирается грань между искусством и повседневной жизнью. На востоке делают искусством разделку рыбы и аранжировку цветов, каллиграфию и военное дело.

Но в то же время такое проникновение творчества в быт не означало растворения искусства в повседневности в западном понимании. Напротив, в восточной эстетике требования к профессионализму художника очень высоки, и искусство строится на соблюдении самых строгих законов, отнюдь не отказываясь от которых оно входит в жизнь.

В восточном искусстве именно искусная сделанность часто и создаёт впечатление самой естественной простоты. Ради художественного канона художник мог отказаться от передачи в искусстве своей индивидуальности, но не от уровня профессионализма художественного выражения. Таким образом, растворение искусства в жизни означает не снижение уровня профессиональных образцов художественной деятельности, а приближение любой деятельности к уровню и значению художественной. Вплетённость эстетического восприятия в общее восприятие жизни, это постоянное присутствие художественно-эстетического момента в общении с миром во многом определяется и объясняется самим характером мышления, выраженного в языке (о чём уже говорилось выше). Наличие иероглифического письма и в то же время двух азбук (двух типов условных знаков) как бы соединяет необходимость активности образного и логического способов восприятия. Да и сам иероглиф, с одной стороны, является сокращённым рисунком, сохраняющим свою первоначальную образность, а с другой стороны — выражает общее, отвлечённое понятие. Такой способ целостного восприятия, обеспечиваемый одновременной деятельностью как левого, “отвечающего” за логическое мышление, так и правого, “ответственного” за эмоционально окрашенное образное представление, полушарий мозга, осуществляется уже на уровне непосредственного использования и восприятия самого языка. Это, в свою очередь, создаёт постоянно подкрепляемую и стимулируемую нейрофизиологическую основу характерных особенностей протекания мыслительного процесса, в котором эмоциональное не отделяется от рационального. Так, например, понятия “чувство” и “мысль”, которые в западных языках выступают не только как разные, но и противоположные (обычное противопоставление чувственного рациональному), в восточных языках объединяются в значении которое можно истолковать как мысль, представление, идея, образ, чувство. И дело здесь не в недостатке средств языка. Иными словами, мысль может существовать в виде непосредственно переживаемой чувственной идеи (типа эстетической идеи И. Канта, формулировки которого были близки по духу к дзэнским). Есть также выражение “почувствовать мысль” у Ф. М. Достоевского в “Бесах” . Таким образом, мысль и чувство нераздельны: чувство осознаётся, мысль переживается — это одно. Подобным же образом сливаются понятия искренности и истины относящиеся к разным типам восприятия. Это означает и определённую программу мировосприятия: нет абстрактной истины, есть истина для данного человека на данный момент в данных обстоятельствах, ибо всё определяется текучей мозаикой непрерывных изменений.

Такой подход объясняет и отсутствие чётко выраженного понимания добра и зла, что обычно удивляет при восприятии произведений восточного искусства, ибо наше восприятие, как правило, настроено на иные, привычные для европейской модели, способы миропонимания. Обращение скорее к чувствам, чем к разуму, характерно и типично для японской модели осмысления мира. И восточное искусство ориентировано на преобладание переживательного аспекта в отношениях с миром. Красота и гармония — это отсутствие противоречий, ненарушение естественного хода и облика событий и явлений, постигнув законы которых следует жить и действовать в соответствии с ними.

Гармония как порядок и уравновешенность частей целого внутренне присуща миру, а поскольку нравственно всё, что согласуется с природой, в которой царят гармония и красота, то добра и зла практически не существует как таковых в отрыве от совершенной природы.

Таким образом, эстетический момент восприятия мира становится ведущим в подходе к нему, и красота оказывается помещённой на вершину иерархии ценностей. Дзэн означает не только совокупность определённых философских установок, но и тип практического отношения ко всему, с чем человек имеет дело, поиск ощущения единства с миром, когда субъект и объект образуют единую систему, функционирующую по единым для неё правилам, определяемыми общими закономерностями бытия. Это выявление места человека в контексте действия всеобщих космических законов не только не умаляло человека перед их лицом, но призывало его быть самим собой, следовать своей природе, ибо дзэн и означал прежде всего искусство “быть самим собой” в мире.

Дзэнское мировоззрение, внося, как утверждал Судзуки, момент непосредственности и красоты в каждый акт взаимодействия с окружающим миром, стимулировало творческие способности, пробуждая творческое отношение к каждому явлению действительности, развивая интуицию, воображение, умение чувствовать природу, что во многом определило характерные особенности японского искусства, наложив на них свой особый отпечаток. В основе всех так называемых дзэнских искусств, в число которых входят поэзия, живопись, актёрское искусство, каллиграфия, боевые искусства, лежат общие философские и психологические принципы, связанные с основными положениями дзэн-буддизма. Все дзэнские искусства связаны единством процесса постижения истины и нахождения особого душевного состояния, достигаемого в ощущении своего единства с миром. Все эти искусства — от изящных до боевых — строятся на использовании особого способа мышления, отражающего показательное для дзэн недоверие к слову, к вербальным формам, которые не могут вместить реальное богатство обозначаемых ими явлений. Как утверждал основатель учения дзэн Бодхидхарма, слово несоизмеримо с истинным смыслом вещей, который оно пытается выразить. Отсюда — недосказанность, туманность, иногда парадоксальность высказываний, что является характерной чертой для Восточной Азии вообще. Для развития особых форм мышления, означающего выход за пределы обычного мышления, привычных форм восприятия мира, в дзэн практикуются особые приёмы, где делается ставка на включение интуиции. Следует сказать, что ещё Аристотель в “Риторике”