Скачать

История создания Санкт Петербурга

С первых лет существования Древней Руси местность, где лежит теперь Петербург, входила в состав обширной Новгородской области. Летописец Нестор говорит, что по Неве ходили новгородцы в Варяжское море, а там и до Рима. В 1300 году, в самый Троицын день, на берега Невы приплыл с войском и с итальянским архитектором, присланным от самого Папы, шведский маршал Торкель и основал там крепость Ландскрона (Венец края) на месте, где теперь стоит Александро-Невская лавра.

Такое опасное соседство шведов сильно встревожило новгородцев, и не прошло года, как на призыв последних прибыл из Суздаля великий князь и уничтожил шведское поселение. В летописях находим, что в 1348 году двинулась против Орешка шведская флотилия под предводительством короля Магнуса. Войдя в устья Невы, король остановился на Березовом острове (нынешняя Петербургская сторона) и отправил отсюда гонцов в Новгород о присылке «философов» для препирательства о вере. Более двухсот лет после того новгородцы владели этою местностью. В обыскных, платежных и оброчных книгах XVI и XVII столетий находим, что вся местность, лежащая узкою полосою по обеим сторонам Невы, вплоть до Финского залива, составляла погост Спасский и Городенский и была присуд, или округ, ведомства города Орешка (Шлиссельбурга).

Все же острова, составляемые протоками Невы при её устьях, у новгородцев носили название Фомени, от испорченного финского слова tamminem — «дубовый». Вероятно, в старину в здешних лесах дуб составлял редкость; на петербургских же островах он встречался во множестве, о чем свидетельствуют ещё до сего времени растущие на Елагином и Каменном островах пятисотлетние огромные дубы. Из книг новгородских видно, что в волости государевой на Фомени состояло пришедших в запустение 525 десятин пахотной земли.

1. Основание и строительство

Застройка островов Заячьего и Городового (1703-1711).

16 мая 1703 года – начало работ по сооружению крепости на Заячьем острове. Эта дата всеобще принята как день основания города.

29 июня, в Петров день, частично построенная, она освящается и получает имя Санкт-Петербург (некоторое время наравне с ним бытует неофициальное – Петрополь). В дальнейшем имя крепости перейдет городу, а крепость станет называться Петропавловской(1).

Следует отметить, что выбор имени будущей столицы Российской Империи определился не только стремлением монарха почтить своего небесного покровителя, но и склонность Петра Первого к аллегориям. Имя имело и символическое значение: город в устье Невы, по мысли царя, был призван стать ключом к Балтийскому морю; как известно апостол Петр является обладателем ключей к раю.

Присутствие войск и флота неприятеля в непосредственной близости от Петербурга вынуждало ускорить ход строительских работ на Заячьем острове. К середине сентября в основном построенная крепость смогла бы уже отразить внезапную атаку шведов. Это было грандиозное оборонительное сооружение, состоявшее из земляных куртин и бастионов – в духе французских идеальных военных городов. Крепость в плане имела вид шестиугольника с шестью бастионами. При их возведении была использована организация работ «по персонам». Персональную ответственность за строительство несли уже проверенные в этом деле Г.И. Головкин, Н.М. Зотов, К.А. Нарышкин, а также Ю.Ю Трубецкой. За работами на двух оставшихся бастионах наблюдали Петр и Меньшиков.

Однако крепость – еще не город. Крепость – вынужденная необходимость. Город начинается с домов для жилья. Первый такой дом царь повелел поставить для себя 5 июня. Он даже указал место: на берегу большого острова к северо-востоку от крепости. Здесь, по его замыслу, следовало устроить пристань для торговых судов. На острове должен был подняться в будущем город. Поэтому его быстро прозвали Городовым (теперь Петроградская сторона).

Царю предложили перенести для него какой-нибудь хороший дом из Ниеншанца. Он гневно отказался. Не хотел ничего чужого. Повелел срубить сосны, стоящие на берегу, и строить дом из них. Через два дня одноэтажная изба с двумя комнатами была готова. Ее выкрасили в красный цвет, а стены расписали под кирпич, а крышу – под черепицу. На гребне установили вырезанные их липы две небольшие мортиры с языками пламени. Петр свою резиденцию прозвал «Красные хоромы».

В этом «дворце» царь прожил чуть больше четырех лет, но, даже покинув его, продолжал следить за сохранностью. Домик был памятником в честь победы, памятником исполнившейся мечте. Вот почему уже через двадцать лет, желая уберечь «хоромицы» от непогоды, Петр приказал окружить их галереей с крышей. Многие десятилетия спустя галерею превратили в большой футляр, внутри которого и сегодня хранится историческая реликвия.

Летом 1704 г. рядом с домом царя начал подниматься деревянные дворцы А. Меньшикова, министров, генералов. На первых порах не было никаких предписаний, регулировавших застройку. Каждый новый петербуржец строил, как хотел. Видимо, единственное ограничение этой вольности касалось застройки первой линии домов по берегам реки, где селилась знать. Сохранившиеся планы раннего Петербурга показывают, что он первоначально развивался в русле древней традиции русского градостроительства, повторял привычную планировочную структуру: крепость (детинец) – посад – слободы. Строилось все, что называется на живую нитку. Подует ветер с моря – все дома ходуном ходят. «Счастливый был тот, кому отведено сухое место, но кому попалось болото или топь, тот порядком нагрел себе лоб, пока установил фундамент.»

«Улицы не мощеные, разве кое-где переброшены через них доски. Переходить по ним нужно осторожно: они трясутся при каждом шаге, уходят в топкую почву, выжимая их нее лужи грязной воды. Оступишься – увязнешь по щиколотку»(2).

В 1705 г. на левом берегу Невы, наискосок от Петропавловской крепости начали сооружение огромной верфи – Адмиралтейство. Петр Первый сам составил проект новой верфи. Согласно этому проекту, Адмиралтейство в плане напоминало гигантскую букву «П», открытую к Неве. Главный корпус, расположенный параллельно береговой линии, имел в длину 253 м. и в ширину 7 м. Здесь по второму этажу, спустя несколько лет устроили палаты для заседаний Адмиралтейств-коллегии. В одном из боковых флигелей помещалась «рисовальная зала», где вычерчивали проекты кораблей, в другом – библиотека. Петровское Адмиралтейство – одновременно и верфь и крепость. Поэтому с трех сторон его обнесли земляным валом с бастионами, окопанным сухим рвом. В 1706 г. Петр решил перестроить земляную крепость: поставить вместо нее кирпичную на гранитном фундаменте. Для этого еще с весны в окрестностях города начали строить кирпичные заводы. А для ускорения всех работ создали Комиссию городовых дел, позже переименованную в Комиссию от строений.

Третьего мая 1706 года, после торжественного молебна перед строем полков, после пушечной пальбы царь Петр самолично заложил первый камень в основание цитадели. Под этот камень поставили золотой ковчежец с частицей мощей святого апостола Андрея – покровителя России. Строить крепость поручили Доминико Трезини.

Первыми строителями цитадели и жилых домов были солдаты и работные люди. Начиная с 1704 г. царские указы требовали «на городовое дело» по 40 тысяч человек ежегодно. Правда, это норма за все годы строительства ни разу не была выполнена. Потери рабочих людей во время длительных переходов (болезни, смерти, побеги) достигали 10-12%. Местные власти к тому же редко набирали требуемое по разнарядке количество отправляемых в Петербург мужиков (первоначально была установлена норма: 1 человек с 9 дворов, постепенно она снизилась до 1 человека с 16 дворов).

Сезонная работа на стройке (с 25 марта по 25 сентября) первоначально была организована в три смены (по два месяца каждая), позднее – в две смены: по три месяца каждая (с 1 апреля по 1 октября).

Организованные в артели землячества, они трудились на стройке от зари до зари, с перерывом на обед длинною в три часа летом, на один час весной и осенью. Жили временные рабочие в землянках и шалашах, питались в складчину по артельных котлам.

Постоянная нехватка рабочих рук на стройке компенсировалась за счет преступников и дезертиров, приговоренных к каторжным работам. Пополняли ряды строителей Санкт-Петербурга и военнопленные. Квалифицированная рабочая сила также набиралась принудительно. Начиная с 1710 г. ремесленники разных специальностей переводились в строившийся город с семьями на «вечное жилье».

Тяжелые, без преувеличения каторжные условия работы тысячами косили рабочий люд. Никакого учета погибших, разумеется, тогда не велось. Печальную статистику историки попытались восстановить задним числом – по ведомостям выдаваемого рабочим жалованья. Но этот метод из-за многократно повторявшихся одних и тех же имен не дал возможность прояснить, насколько соответствует действительности известное мнение о Петербурге, построенном на костях.

Сообщения иностранцев о числе жертв великой стройки на берегах Невы (40, 60 и даже 100 тысяч человек) историки считают малодостоверными: сменяемость рабочих через 2 и даже 3 месяца не дает основания говорить о чуть ли не поголовной смерти среди строителей. «Но все же нет сомнения, - замечает один из историков раннего Петербурга В.В. Мавродин, - что земля будущей столицы похоронила в себе не один десяток тысяч ее создателей»(3).

Итак, города в нашем понимании еще не было. Существовало несколько самостоятельных поселений, связанных деловыми и торговыми отношениями. На маленьком острове у правого берега реки не затихал гигантский людской «муравейник» строителей крепости. Такой же «муравейник» жил своей особой жизнью на левом берегу, в прямоугольнике Адмиралтейства, огороженном мощными валами.

За спиной крепости, к востоку, на Городовом острове, раскинулось самое большое поселение.

У новых причалов выгружали свои товары иностранные корабли. К западу от причалов стоял самый большой в Петербурге питейный дом «Четыре фрегата», где с удовольствием проводили время матросы, офицеры, солдаты. Любил зайти туда и сам царь. К северу от причала, в центре площади в 1710 году поставили церковь во имя святой Троицы, главную церковь юного города. Она была уничтожена в 1934 г.

Западная сторона острова была отдана людям темным и ненадежным. К северу размещалась каторжная тюрьма. Южнее, прямо против Кронверка, раскинулся огромный табор – царство жуликов и нищих.

На левом берегу Невы, прямо против крепости, раскинулся нарядный Летний сад царя.

Когда-то земля эта принадлежала шведскому майору Коэну. Петру понравилось положение усадьбы и отгороженность ее водными преградами: с востока Безымянной протокой, позже названной рекой Фонтанкой, потому что из нее стали качать воду для фонтанов в царском саду; с юга текла речушка Мой, Мойка; с запада протянулась протока Лебяжья, вскоре превращенная в прямой как стрела канал.

Летний дворец – первый «постоянный», уже не деревянный, а кирпичный дворец Петра в Петербурге. Строил его Трезини в 1710-1702 годах. Совсем небольшой, двухэтажный, внешне очень скромный. Рустованные углы, подкрепленный узкий фриз из лепных дубовых листьев, прямоугольные терракотовые барельефы по стенам – вот и все наружное убранство. Изнутри дворец Петра напоминает жилище зажиточного голландского горожанина. На всем лежит отпечаток домовитости и удобства. Апартаменты Летнего дворца невысоки и невелики по размерам.

В Летнем дворце царь проживал лишь летние месяцы. Летний сад в ту пору был вдвое больше нынешнего и включал в себя «красивый луг, на котором при всех празднествах стояла в строю гвардия». Но самое главное, он выглядел иначе, чем в наши дни, ничуть не напоминая при этом и русские сады былых времен.

Такие сады, как Летний, называются «регулярными». У них геометрически четкий план: ровные аллеи и дорожки, цветочные клумбы в виде треугольников, прямоугольников и других геометрических фигур, разбитые всегда с учетом их рисунка в общем плане. По сторонам иных аллей тянутся ровным зелени забором подстриженные кустарники. Местами в них выстрижены неглубокие ниши – там стояли статуи. Специальные эмиссары в течение нескольких лет закупали в Италии античные статуи и работы скульпторов 17-начала 18 столетий. Только в апреле 1718 года из Ливорно отправили в Петербург сорок мраморных фигур, столько же бюстов и девятнадцать барельефов. В начале 1719 года на берега Невы уехала еще одна, примерно такая же партия. Среди них римские скульптуры – «Афродита перед купанием», «Старик поселянин» и «Геракл с яблоками Гесперид», «Дионис» и «Силен с Дионисом» и, конечно «Венера» - эллинистическая копия «Афродиты Книдской» Праксителя. Для нее на берегу Невы построили специальную галерею. А чтобы уберечь обнаженную Венеру от ревнителей старины, царь вынужден был поставить рядом с ней часового.

Гуляя по саду вместе со своими гостями, Петр нередко экзаменовал их по знанию античной мифологии. Тем самым Петр Первый превратил Летний сад в некое подобие придворной Академии.

Невиданной диковинкой для русского люда стали фонтаны с иноземными статуями. Такой вид принял Петров Летний сад к 20-м гг. 18 в.

Таким образом, к 1711 году в Петербурге существовало около 800 деревянных домов и проживало примерно 8000 человек, а острова Заячий и Городовой оказались наиболее застроенными.

2. Строительство на Васильевском острове и Московской стороне (1711-1720)

На правом берегу Невы, напротив Адмиралтейства, лежал пустынный Васильевский остров. В 1711 году только на его восточном мысу, на теперешней стрелке, неустанно трудились ветряные мельницы лесопилок.

Именно на этом острове Петр Первый распорядился построить второй для себя дворец – Зимний. Начать сооружение Петр поручил архитектору Маттарнови в 1715 г. По замыслу архитектора, этот дворец должен был стать самым большим в городе. Золотисто-белому зданию предстояло вытянуться вдоль Невы на 70 м. Личные покои царя, по его желанию, разместили в западном флигеле. А чтобы можно было подплывать на ялике прямо к их дверям, вдоль западного фасада прорыли канал, соединивший Мойку и Неву. Канал прозвали Зимнедворцовым, а потом в разговорах стали просто называть Зимней канавкой. К сожалению, Маттарнови не успел довести строительство дворца до конца. Он умер почти одновременно с Леблоном в 1719 г. Завершить все работы царь поручил своему любимцу, трудолюбивому Трезини.

В итоге Зимний дворец был поставлен там, где теперь двор эрмитажного театра, «стена о стену с каким-то частным домом; он во всем походил на прочие дома поблизости, кроме ворот из каменных столбов с венцом наверху и украшением в виде корабельного носа.».

Главное трехэтажное здание меньшиковского дворца сохранилось до наших дней (теперь это один из корпусов Санкт-Петербургского государственного университета). Оно и сейчас весьма импозантно со своими лепными наличниками окон и такими же пилястрами, сияющими на кирпично-красном фоне стен. Но в те давние годы меньшиковский дворец был еще краше. По сравнению же с Летним и Зимним дворцами обиталище «светлейшего» производило на современников прямо-таки грандиозное впечатление. По сути дела, это была целая усадьба.

«Дом светлейшего князя Меньшикова» состоял из нескольких слитых воедино корпусов под самостоятельными кровлями каждый – отзвук традиций древнерусского хоромного дела. Главный фасад обращен к Неве. Центральное здание в средней части увенчано аттиком (декоративной прямоугольной надстройкой), со стоящими на нем скульптурами; над ризалитами (выступающие из общей плоскости стен части здания) княжеские гербы. А позади дворца, за каменной оградой с массивными башнями по углам и в средней части стен, сад с партером (цветником).

В 1709 г. Санкт-Петербург стал столицей огромного государства. Петр Первый повелел, чтобы все государственные учреждения и послы иностранных государств переехали на берега Невы. Конечно, новая роль способствовала увеличению и ускорению строительных работ. Новые дома стали подниматься вдоль набережной от Летнего сада до теперешнего Литейного проспекта. На московской стороне, как ее называли тогда, вдоль Первой Береговой улицы (пространство между теперешними набережной Кутузова и улицей Воинова) построили дворцы и особняки для сына Петра от первой жены – царевича Алексея, любимой сестры царя Натальи Алексеевны, вдовы покойного царского брата, для командующего русской артиллерией, потомка шотландских королей Якова Брюса и многих других знатных людей.

Высшие придворные чины «спешат» построить жилища неподалеку от дома царя. Среди них на берегу Невы, рядом с восточным валом Адмиралтейства, выделяется пышный особняк генерал-адмирала Апраксина. Старшие офицеры заселяют пустующие земли к югу от Адмиралтейства, на месте будущих Большой и Малой Морских улиц.

В тот же 1712 год царь отдал повеления, во многом определившие будущий облик Петербурга. Первое из них предписывало заменить деревянную церковь в крепости каменной с обязательной большой колокольней, которую украсить часами с боем. Петропавловский собор закончили лишь в 1733 году. Давайте пока остановимся на этом месте и получше рассмотрим этот собор.

Первое, что сразу бросается в глаза это знаменитые ворота. Тяжелые, массивные, они напоминали триумфальную арку. Ворота должны были стать вечным памятником русским победам в Северной войне.

Ворота назвали Петровскими потому, что над ними высилась фигура апостола Петра с ключами в руках. Под фигурой - барельефное изображение Симона –волхва, падающего с высоты на твердый камень. Аллегория, понятная всем: Симон – шведы, а скала, на которую он падает, - Петербург. По бокам ворот, в нишах – статуя воинственной Афины Паллады и мудрой покровительницы города Афины. За триумфальными воротами крепости взгляд упирается в восточную стену собора.

Своим контуром она повторяет очертания ворот. У собора нет традиционных для русских храмов апсид – полукруглых выступов алтаря. Трезини специально не рушил старую русскую традицию, чтобы подчеркнуть единство торжественного ансамбля. А над всем ансамблем вознесся к небу острый шпиль, увенчанный фигурой победно трубящего ангела.

Два с небольшим столетия существовал в России запрет строить башни выше 80 метров, выше Ивана Великого – колокольни московского Кремля. Петр нарушил этот запрет. Золоченая игла Петропавловского собора поднялась на 112 м. Благодаря своему изяществу и пронзительной высоте, колокольня стала опознавательным знаком, символом города.

Второе повеление Петра Первого в 1712 году предписывало проложить прямую и широкую улицу от Адмиралтейства до теперешнего Лиговского проспекта. Это был единственный путь, ведущий на

Новгород и соединяющий Петербург со всей Россией. Будущая дорога тут же получает имя Большой першпективной. (Чуть позже ее переименуют в Невский проспект). Придворный герцога Голштинского Фридрих Берхгольц так описывает ее: «Мы выехали в длинную и широкую аллею, выложенную камнем и, по справедливости, названную проспектом, потому что конца ее почти не видно.

Наперекор желаниям царя Петербург продолжает расти на материке в окрестностях Адмиралтейства и нового Невского проспекта. Тогда Петр запрещает строительство всяких мостов. Главной городской магистралью объявляет Неву, а речки и каналы – улицами и проездами. Вместо карет и повозок велено пользоваться яхтами, галерами и шлюпками. Для этого на левом берегу Фонтанки, наискосок от Летнего дворца, специально основана особая верфь – Партикулярная. В дни, когда царь живет в городе, на Неве устраивают обязательные для всех лодочные учения. На ослушников налагают тяжкий штраф.(4)

В конце 1715 года Петр решил отправиться во второе путешествие по Европе. Чтобы в его отсутствие архитекторы не бездельничали, он приказал губернатору как можно быстрее подготовить план застройки Васильевского острова и прислать ему на утверждение.

Составление планов светлейший князь Меньшиков поручил Трезини и Леблону. Леблон взял за основу некогда понравившийся царю, план Кронштадта: четкая сетка пересекающихся каналов, которая образует прямоугольники суши для строительства жилых зданий. Сообщение только по воде, как хочется царю.

Поэтому строй домов, стоящих по одной стороне канала, называется «линия». (Память об этом плане сохранилась до наших дней в названиях улиц острова – линия и ее порядковый номер). Мощная стена с бастионами опоясывает город, защищая Адмиралтейскую сторону, уже застроенную часть Городового острова и Васильевский – главный в будущем Петербурге. Госпитали, кладбища, богадельни – все, что омрачает или портит общую радостную картину, - все вынесено за городскую стену.

По плану Леблона дома многих вельмож, в том числе и Летний и Зимний дома самого царя, оказывались за городской стеной. И нужна ли сама крепостная стена, когда шведы отогнаны далеко на запад? А в будущем она будет сдерживать рост города, душить его. И Петр утвердил план Трезини.

Петр вернулся из Европы осенью 1717 года. На свет появляются новые указы, определяющие будущую судьбу столицы. В первом из них велено срочно переселить в Петербург тысячу дворянских семей, тысячу семей богатых купцов и тысячу семей лучших ремесленников. К этому указу даже приложены списки тех, кто должен переехать. Сооружать дома они должны были за свой счет. Царь рассуждал просто: затратив большие деньги, люди не захотят расставаться с недвижимостью. А это значит, что даже после его смерти они останутся жить в Петербурге.

Второй указ – о том, как строить. Только «по образцам», утвержденным самим государем. Образцы эти были заранее подготовлены Трезини и Леблоном. Первый нарисовал общие виды и планы домов для простых людей – строгое одноэтажное здание и для людей среднего достатка тоже одноэтажное, но больших размеров и с мезонином. Леблон готовил проект жилья для богатых – двухэтажный дом с большими венецианскими окнами и балконами над входом. В указе было еще одно условие: вдоль берега Невы дома должны стоять вплотную друг к другу только двухэтажные дома. С проплывающих кораблей должна открываться внушительная панорама богатого города. Одинаковость, регулярность застройки, по замыслу царя, придаст Петербургу красивую стройность и породит ощущение разумного порядка. Порядок в столице – свидетельство порядка в государстве. Но как добиться выполнения этих указов?

Коллекция русской Кунсткамеры отличалось от собраний других европейских музеев, прежде всего своим разнообразием по содержанию. Были тут картины и гравюры, китайская резная кость; резкие и точеные из дерева предметы; одежда и утварь различных народов. Среди них – всемирно известная сегодня «Сибирская Коллекция», которая хранится теперь в Золотой кладовой Эрмитажа.

Ее основу составили золотые изображения летящих в галопе оленей, жестоких пантер, готовых к прыжки или терзающих свою добычу, найденные в Сибири, в скифских курганах 7-2 вв. до н.э. Из южный районов государства были присланы великолепный иранский ритон 5 века до н.э. и греко-бактрийские конские нагрудные бляхи – фалары 2 в. до н.э. Все эти произведения высокого искусства соседствовали рядом с коллекцией древних монет, приобретенных в Голландии, различными навигационными приборами и инструментами, памятными медалями. А сколько, в самом деле, всяческих куриозитетов и раритетов здесь можно было увидеть. Вылепленная из цветного воска человеческая голова, чучела жирафа, тихохода, ярко оперенных тропических птиц, причудливой формы раковины и камни.

Подобно тому, как Санкт-Петербургская Кунсткамера родоначальница позднейших музеев Академии наук, так и помещавшаяся в этом же здании библиотека положила основу существующей ныне библиотеке Академии наук. К 1725 году в ней насчитывалось около 5000 томов.

Подводя небольшой итог, можно сказать, что 1711-1720 гг. – время очень четкой регламентированной застройки острова Васильевского, Московской стороны. При этом всячески сдерживалось стремление города расширяться именно на материковой части (не разрешалось строить мосты). Но в то же время, несмотря на контроль за строительством общего плана, схемы Санкт-Петербурга не было. Все еще не было определено, где быть центру города.

3 Жемчужины «Петра творенья»

Год 1720 особенный в истории строительства Петербурга. Весной царь принял окончательное решение: центру города быть на стрелке Васильевского острова. Архитектору Трезини было поручено немедленно готовить план застройки. Тогда же вдруг приказано начать сооружение сразу трех мостов. Первый – через протоку между Городовым островом и крепостью. Второй – на границе города, через Фонтанку. Третий – на Невском проспекте, где он пересекает Мойку, рядом с бывшим домом Леблона. За свою окраску мост получил название Зеленого и долго сохранял его.

В тот же 1720 год рядом с небольшим деревянным храмом завершили кладку стен каменного Исакиевского собора. Москва гордилась своими священными реликвиями: ризой Христа, частью ризы Богоматери, головой Иоанна Златоуста и головой Григория Богослова, частицами мощей Иоанна Крестителя и святого Георгия. А в Петербурге не было ничего, что привлекало бы духовный взор народа, селила бы в душах людей веру в прочное будущее, пробуждало воспоминания о славном прошлом. Срочно нужен был монастырь и своя священная реликвия.

Таковым стала Александро-Невская лавра. По проекту Трезини монастырский ансамбль фасадом должен был смотреть на Неву. Нарядная балюстрада и партерный сад с галереями и пирамидами, украшенными гербами русских городов, должны были отделять главный корпус от воды. Этот сад и внешний вид ансамбля напоминают больше замок-дворец, чем суровую монашескую обитель. В центре – величественный собор, над которым высится тонкий шпиль колокольни. Вправо и влево от него уступами расходятся двухэтажные корпуса. Их движение сдерживают по краям трехэтажные флигели.

Посвящение обители русскому князю Александру Невскому не было случайным. В 1240 году Александр разгромил на берегах Невы войско шведского Ярла Биргера. За эту победу получил он прозвище Невский. А через два года на льду Чудского озера нанес тяжкое поражение рыцарям Ливонского ордена. Перенесение мощей князя-воина из древнего города Владимира на берега Невы как бы подчеркивало преемственность между древнерусским государством и молодым Петербургом.

К 1720 году город насчитывал уже около 30 тысяч жителей и 5 тысяч зданий.

В 1721 году в Санкт-Петербурге появились 595 диковинных для России уличных фонарей, которые должны были вечерами зажигать, а утром тушить 64 солдата-инвалида, объединенные в специальную команду.

Весной 1722 года Петр Первый утвердил план строительства на Стрелке. По замыслу Трезини, широкий канал, протянувшийся с юга на север от Большой Невы к Малой; должен был отделить Стрелку от острова. Вдоль канала, спиной к острову должны были встать плотно друг к другу двенадцать одинаковых зданий Коллегий – министерств. С севера площадь Стрелки обрамляли Таможня и огромный Торговый дом. С юга дворец Прасковьи Федоровны и Кунсткамера. Здания Коллегий – трехэтажные. Строения, огибающие площадь, - двухэтажные. Первые этажи у всех превращены в открытые галереи для гуляния в ненастную погоду. Все здания окрашены в красный цвет, и только белые наличники окон и белые пилястры вносят нарядное оживление. Проект удачен. Площадь как бы сама открывает свои объятия широкой реке, четкой и суровой горизонтали крепостных стен с устремленным ввысь золоченым шпилем. Замыкает всю панораму протяженное двухэтажное здание госпиталя на Выборгской стороне с небольшими куполами на боковых ризалитах и мощным куполом госпитальной церкви в центре. Все очень строго и вместе с тем величественно.

В 1725 году Петр умер. Умер человеком, в чьем уме родилась грандиозная идея: создать за кратчайший строк на болотистом берегу моря величественный город, достойный могущественного государства. И он создал его, отдав силы и жизнь.

4. Ценность края

Но чем ценен этот относительно небольшой кусок земли, из-за которого велись войны, разрушались крепости и монастыри, из-за которого не щадя себя билось так много народу? Почему несколько государств так сильно хотели завладеть им? Для этого было много причин. Первая, но не самая важная, из них - это богатство этого края. Край был богат лесом, пушниной, пенькой, льном, мёдом и т.п. Люди, жившие здесь, занимались охотой, рыбной ловлей, судоходством, разными ремёслами. И самое главное торговлей. Ведь Финский залив, Нева, Ладожское озеро и Волхов - часть пути "из варяг в греки". Эти-то компоненты и делали эту землю богатой. Доказательства этого богатства можно увидеть в найденых в окрестностях Петербурга кладах. Один из них (арабские монеты IX века) нашли в Галерной гавани Васильевского острова. Ещё один (сосуд с серебряными монетами европейских государств) в истоках Невы. Всё это делало этот край привлекательным для завоевателей.

Вторая причина многочисленных войн - это тактическая важность побережья Финского залива и берегов Невы. Для шведов и немцев отсюда открывался путь на Новгород, и дальше в Россию, а для русских важен был выход к морю. Вот поэтому-то Александр Невский, Иван Грозный, Борис Годунов и, впоследствие, Пётр Великий пытались защитить, а позже, завоевать эту землю.

Третья причина, с точки зрения шведов, заключалась в изоляции России от европейских государств. Доказательства этому есть в одном из условий Тявзинского мира 1595 года. По этому условию России запрещалось строить морские гавани на Неве.

Были и другие причины, но они не столь важны, и не они оказались ключевыми в балтийском вопросе.

Заключение

Сейчас историки спорят, а стоило ли вообще затрачивать столько усилий, вкладывать огромные средства, ради чего? Мы придерживаемся того мнения, что стоило.

Победа в Северной войне, прорыв к Балтийскому морю и строительство там оборонительного порта, который превратился вскоре в столицу государства, основание флота – все это стало неотъемлемой частью того пути, в конце которого Российская империя превратилась в великую державу, а Санкт-Петербург стал ее новым лицом.

Как таковой истории у города не было. Город вырос почти в одночасье, словно по мановению волшебной палочки. К этому подталкивали некоторые обстоятельства. Прежде всего, опасность того, что шведы попытаются вернуть невские земли. Поэтому во что бы то ни стало, русским необходимо было как можно быстрее и крепче здесь обосноваться.

Строительство в первое десятилетие отличалось тем, что оно велось без какого- либо плана, развивалось само по себе, хаотично. В то время (1703-1711гг.)

Петр был занят другими делами и мало следил за строительными работами. В период 1711-1720 гг. обстановка несколько изменилась. Теперь Петр Первый мог уделять больше времени своему «детищу». Пока проектировалась застройка лишь отдельных участков и островов. Причем Петр сам принимал в этом непосредственное участие. Оставалось только решить, где быть центру города.

Это решение Петр после долгих лет раздумий и сомнений принимает в 1720 г. Тогда же начинается интенсивная застройка Васильевского острова, возводятся мосты, что раньше категорически запрещалось. Налаженная связь между островами подстегнула город в свою очередь к саморазвитию. Если быть точнее, в петровское время Петербург скорее «ютился» на отдельных островах, занимая в основном земли на материке, несмотря на все усилия Петра Первого. Теперь же можно с уверенностью сказать, что Санкт Петербург расположен на 42 островах и в нем насчитывается более 350 мостов (в черте города). Сегодня город – это единое целое великолепие.

Библиографический список

1. Буренина, М.С. Прогулки по Невскому проспекту. / М.С. Буренина. – СПб., 2008.- 504 с.

2. Горбачевич, К.С. Почему так названы? / К.С. Горбачевич. - СПБ., 2006.- 400 с.

3. Калюжная, А.Д. Мифы и были в скульптуре Северной Пальмиры. А. Д. Калюжная. - СПб., 2006.- 390 с.

4. Первушина, Е.В. Пушкин. Павловск. Петродворец. Е.В. Первушина. - СПб., 2007.- 290 с.

5. Раков, Ю.А. Скульптурный Олимп Петербурга. / Ю.А. Раков. - СПб., 2008.- 700 с.

6. Синдаловский, Н.А. Петербург: От дома к дому… От легенды к легенде… путеводитель. / Н.А. Синдаловский. - СПб., 2007. – 492 с.