Скачать

Изменение уровня нервно-психической устойчивости человека в зависимости от направленности локуса контроля

Взаимосвязь направленности локуса контроля и стессоустойчивости основывается на таких немаловажных аспектах человеческой жизни как ответственность и подверженность стрессу.

Ответственность человека за свою жизнь является важной характеристикой жизненной позиции, которая рассматривается как способность человека к организации своей жизни. Способ самоопределения личности в жизни, обобщений на основе ее жизненных ценностей и отвечающей основным потребностям личности, можно назвать жизненной позицией. Обобщая все имеющиеся достижения личности, жизненная позиция начинает определять ее направленность. Она становится потенциалом развития личности, совокупностью ее объективных и субъективных возможностей, открывающихся именно на основе занятой человеком позиции, своеобразной опорой, крепостью.

Ответственность за жизнь – это сложная многоаспектная характеристика личности, отражающая в целом ее убежденность в возможности и своей способности контролировать собственную жизнь. Ответственность выполняет регулирующую и контролирующую функцию в жизнедеятельности человека и состоит из когнитивного, эмоционального и поведенческого компонентов локуса контроля.

Степень развитости чувства ответственности может рассматриваться как одно из главных отношений к жизни. Давно было замечено, что люди по-разному определяют причины своих жизненных успехов и неудач. Одни в большей степени склонны брать на себя ответственность за то, что происходит с ними, искать причины происходящего в особенностях своего характера и поведения, в наличии или отсутствии каких-то черт, особенностей. Другие возлагают эту ответственность на окружающих людей, происходящие события, стечения обстоятельств, судьбу.

Таким образом, человек может занять «созерцательную» или «активную» позицию по отношению к своей жизни. В первом случае он будет «плыть по течению», не ставя себе задач, отстраняться от решения проблем и сложных ситуаций, а во втором, самостоятельно определять свой жизненный мир. Однако следует учитывать, что «человек, вложивший большой вклад в созидание собственной жизни, может в большей мере рассчитывать и на «благосклонность» судьбы, прежде всего потому, что у него появляется больше возможностей для достижения успеха. А это в свою очередь способствует укреплению веры человека в собственную судьбу, раскрепощает его.

Исследования показали, что возможны два полярных типа локализации контроля над событиями: экстернальный и интернальный. Соответственно, люди, выносящие причины происходящих с ними событий вовне, были названы «экстерналами», а помещающие внутрь себя – «интерналами».

Но не для кого не секрет, что жизнь состоит из ожидаемых или неожиданных событий. Они могут быть приятными или нет. Мы на них реагируем в зависимости от наших потребностей, от знания ситуации и от способности брать на себя ответственности за происходящее. Но иногда человек должен быть готов к событию слишком неожиданному и важному для него, о котором он ничего или почти ничего не знает. В этом случае реакция организма может усилиться до такой степени, что возникнут серьезные нарушения, как в физиологическом, так и в психологическом плане. Тогда обычный набор эмоций уступает место беспокойству или тревоге: человек испытывает стресс. Стресс – это прежде всего эмоциональное состояние, которое характеризуется повышенной физиологической и психической активностью.При этом одной из главных характеристик стресса является его крайняя неустойчивость. При благоприятных условиях это состояние может трансформироваться в оптимальное состояние, а при неблагоприятных условиях — в состояние нервно-эмоциональной напряженности, для которого характерно снижение работоспособности и эффективности функционирования систем и органов, истощение энергетических ресурсов.

Исходя из всего выше сказанного, мы предполагаем, что жизненная позиция человека и его отношение к происходящим с ним событиям, находят отражение в его реакции на стрессовые ситуации и способности противостоять стрессу в целом.

Конечно, на отношение человека к стрессогенным событиям влияет множество факторов: различные индивидуальные личностные характеристики, жизненный опыт, значимость проблемы, нюансы ситуации и т. д. Но особым фактором является уровень субъективного контроля или локус контроля, который, определят жизненную позицию человека и, на наш взгляд, в определенной степени влияет на способность человека адаптироваться к экстремальным условиям и ориентироваться в них. Зная направленность локуса контроля, можно в определенной степени предвидеть поведение человека и той или иной стрессовой ситуации и по возможности управлять им, что является важным аспектом в различных сферах деятельности, особенно в экстремальных условиях, которые требуют особой ответственности и высокой нервно-психической устойчивости.

В настоящее время проблема влияния стресса на человека приобретает все большую популярность. Существует множество теорий и классификаций стресса, а также практических рекомендаций по управлению им и предотвращению нежелательных реакций на стресс. Но исследователи проблемы стресса в своих работах мало уделяют внимание человеку, как личности, его отношению к жизни, его самоопределению в окружающем мире, в том числе и в стрессовых ситуациях.

Актуальность данной проблемы, ее недостаточная теоретическая разработанность определили выбор темы нашего исследования: «Изучение взаимосвязи направленности локуса контроля личности и стрессоустойчивости».

Объектом исследованияявляется эмоционально-личностная сфера жизни человека, предметом – субъективные личностные факторы, влияющие на уровень нервно-психической устойчивости человека.

Целью работы является изучение уровня нервно-психической устойчивости человека в зависимости от направленности локуса контроля.

Задачи:

— рассмотреть теоретические подходы к проблеме изучения локуса контроля в трудах зарубежных и отечественных авторов;

— определить сущность понятия «локус контроля»;

— определить типы направленности локуса контроля и особенности людей, принадлежащих к тому или иному типу;

— описать методы эффективного самоконтроля;

— рассмотреть теоретические подходы к проблеме изучения стресса в трудах зарубежных и отечественных авторов;

— определить сущность стресса и механизмы его влияния на человека;

— описать методы предотвращения и профилактики стресса;

— исследовать влияние типа направленности локуса контроля (экстернального, промежуточного и нтернального) на уровень стрессоустойчивости человека.

В ходе изучения теоретических основ локуса контроля и стресса нами была выдвинута гипотеза:

люди с промежуточным локусом контроля являются более стрессоустойчивыми, чем люди с экстернальным и интернальным локусом контроля.

Мы предпологаем, что локализация личностных черт на крайних полюсах локуса контроля, т. е. выраженная экстернальность или интернальность личности отрицательно влияет на способность человека адаптироваться к быстро меняющимся условиям жизни, что существенно ослабляет их нервно-психическую устойчивость, т. к. у ярко выраженных экстерналов и интерналов в силу их психологических особенностей, существуют определенные относительно устойчивые способы реагирования на различные жизненные ситуации, в том числе и стрессовые, что препятствует успешной адаптации и усиливает риск дезадаптации в стрессе.. Люди с промежуточным локусом контроля обладают в равной (или близкой к тому) степени чертами как экстерналов, так и энтерналов. Мы предпологаем, что в связи с этим, они более лабильны и соответственно обладают более широкими возможностями менять свое поведение в зависимости от требований ситуации и сохранять самообладание в экстремальных условиях.

Для проверки гипотезы и решения поставленных задач были использованы следующие методы исследования: анкетирование, тестирование с использованием различных методик, позволяющих определить типы локуса контроля, личностные особенности людей, принадлежащих к тому или иному типу и уровень их стрессоустойчивости.

Для исследования типов локуса контроля была использована «Шкала И-Э» Дж. Роттера.

Для исследования уровня стрессоустойчивости была использована «Методика определения нервно-психической устойчивости и риска дезадаптации в стрессе «Прогноз».

В исследовании приняли участие 30 человек: 8 мужчин в возрасте от 19 до 50 лет и 22 женщины в возрасте от 20 до 63 лет, сотрудники СМПП в г. Ступино Московской области.

Методологической основой исследования локуса контроля явились основные теоретические и методологические положения, сформулированные в трудах таких исследователей как Дж. Роттер, А. Бандура, Л. Хьелл и Д. Зиглер, Д. Майерс, Р. Лао, Д. Стрикланд, К. Вэлстоун и Б. Вэлстоун, Фарес, В. Н. Дружинин. Теоретической и методологической основой исследования стресса и стессоустойчивости явились труды таких исследователей как Г. Селье, Ю. А. Александровский, Ф. Б. Березин, В. Н. Васильев, Л. А. Китаев-Смык, Р. А. Тигранян.

Исследование взаимосвязи локуса контроля и стрессоустойчивости проводится впервые. Новизна исследования заключается в определении и уточнении представлений о направленности локус-контроля, к которому принадлежат стрессоустойчивые люди.

1. Локус контроля как атрибут ответственности

1.1 Основные теоретические подходы к изучению локуса контроля

Понятие «локус контроля» было введено в 1960-х гг. Джулианом Бернардом Роттером, американским психологом, в рамках теории социального научения.Являясь центральным конструктом этой теории, локус контроля представляет собой обобщенное ожидание того, в какой степени люди контролируют подкрепления в своей жизни. По Роттеру, ожидание относится к субъективной вероятности того, что определенное подкрепление будет иметь место в результате специфического поведения, пример, прежде чем вы решите, идти вам в гости или нет, вы, скорее всего, попытаетесь вычислить вероятность того, что хорошо проведете время. Так решая, готовиться ли к экзамену в выходные дни, мы, скорее всего, спросим себя, помогут ли нам эти занятия лучше сдать экзамен. С точки зрения Роттера, величина силы ожидания может варьировать от 0 до 100 (от 0% до 100% ) и в целом основана на предыдущем опыте такой же или подобной ситуации (20). Таким образом, если мы никогда не наслаждались вечеринкой, ожидание, что мы получим от нее удовольствие, очень мало. Также, если занятия в выходные дни всегда помогали нам лучше сдать экзамен, вероятно, у нас будет высокое ожидание того, что мы вновь получим хорошую отметку.

Концепция ожидания Роттера ясно говорит о том, что если в прошлом люди за поведение в данной ситуации получали подкрепление, они чаще всего повторяют это поведение. Например, если мы всегда прекрасно проводили время на вечеринках, то, по всей вероятности, мы согласимся принять приглашение на выходной день. Но как может ожидание объяснить поведение в ситуации, с которой мы столкнулись в первый раз? По Роттеру, в этом случае ожидание основывается на нашем опыте в похожей ситуации. Недавний выпускник колледжа, получивший похвалу за то, что в выходные дни работал над семестровой контрольной, вероятно, ждет, что будет поощрен, если в выходные дни закончит доклад для своего начальника. Этот пример показывает, как ожидание может привести к постоянным формам поведения, независимо от времени и ситуаций. Фактически, Роттер говорит о том, что стабильное ожидание, генерализованное на основе прошлого опыта, действительно объясняет стабильность и единство личности. Оно получило название «экстернально-интернальный локус контроля» (20, с. 25). Однако следует заметить, что ожидание не всегда соответствует реальности. У некоторых людей, например, могут быть нереально высокие ожидания относительно своих успехов, вне зависимости от ситуации. А другие могут быть настолько неуверенными, что постоянно недооценивают свои шансы на успех в данной ситуации. В любом случае, Роттер утверждает, что если мы хотим точно прогнозировать поведение индивида, нам следует полагаться на его собственную субъективную оценку успеха и неудачи, а не на оценку кого-то другого. Так или иначе, вслух или про себя, сознательно или неосознанно каждый, когда случается что-то существенное, связывает это либо с собой, либо с окружением, будь то болезнь, важная деловая или личная встреча, присвоение Нобелевской премии или увольнение с работы. Так, Роттер, не говоря о самоответственности, именно ее по-сути определяет как свойство интернальности личности, противостоящее экстернальности.

Понятие самоответственности — более глубокое, чем дисциплина или самодисциплина. Эти последние предполагают следование определенным критериям, в то время как личность принимает на себя не абсолютную, а относительную ответственность. То есть относительно любых внешних и внутренних обстоятельств ответственность личности не исключается, ибо в противном случае личность ограничивается в своем самоосуществлении. Утверждение принятия личностью ответственности на себя, во-первых, является иной формулировкой, чем та, что дана в одном из принципов объективной гуманистической этики Э. Фромма: «Добродетель — это ответственность по отношению к собственному существованию» ( 26, с. 33). Ответственность только за себя, конечно, требует известного «искусства жить» в соответствии с некоторыми нормами (26). Но еще большее искусство жизни состоит в принятии человеком ответственности на себя, в относительной, а не абсолютной самоответственности. Во-вторых, более точно говоря, личность не столько «принимает» ответственность, сколько она и есть эта воплощенная самоответственность. Личность не есть «выбор» или «позиция» где-то между свободой и необходимостью. Личность есть избранность, мера единства свободы и необходимости, и в этом смысле человек действительно является «мерой всех вещей». Каждая личность представляет собой свойственную ей меру необходимости и свободы, избирая способ существования, закрепленный в содержании ее познавательного опыта.

Такова подлинная диалектика этих понятий, согласно которой не дисциплинированность, а самоответственность представляет всеобще определенную морально-психологическую ношу современного человека, гораздо более весомую, чем его внешне определенные, абстрактные обязанности, ограниченные десятью заповедями или научно обоснованными нормами. Полностью, без оговорок исключается расхожее понимание неограниченности развития как моральной и прочей вседозволенности, поскольку эта последняя опровергается всей ответственностью человека.

При отсутствии требовательности и доброжелательности в семье, в школе и в обществе, выражающемся в попустительстве одновременно с запретительной опекой (все можно, кроме того, что нельзя), человек уродуется в своем развитии. Он склоняется к ничегонеделанию, инфантильности и уже с этих позиций требует дальнейшего воспроизводства условий инфантильного существования, естественных и привычных для него несвободных условий. Для такой личности гнет обстоятельств, людей, власти — вещи сами собой разумеющиеся, хотя со временем осознание собственной несвободы и неосуществленности неотвратимо приходит (иногда слишком поздно, и не в первом поколении).

Системность дефекта, ограничивающего развитие человека не только качественно, но и в плане простой продолжительности жизни, состоит в системной, целостной ограниченности свободы личности, ее дееспособности и самоответственности. За исключением крайних (органически исключающих личностное развитие) форм недееспособности, все остальные ограничения свободы личности — это, прежде всего различные формы самоограничения развития человека.

Кроме того, неосознанное или сознательное переживание человеком собственной безответственности вызывает вторичные осложнения в содержании его активности вплоть до суицидального поведения. Выходом из этой воронки несвободы является, прежде всего, всемерное перераспределение ответственности на субъекта в его отношениях с другими людьми и в его ценностных ориентациях в той именно мере, в какой у него еще сохранилась спасительная способность к самоизменению. Овладев самостоятельно или с помощью специалиста собою и всей Я-ситуацией, человек, вновь возложивший ответственность на себя, становится способным продолжать себя и далее, то есть развиваться в непрерывном творческом самоизменении своей активности в ее пространственных и временных координатах.

Так, интернальная личность и при неблагоприятных условиях не снимает с себя ответственности и не считает необходимым возлагать ее на других людей или на судьбу. Для крайне выраженной экстернальности, граничащей с патологией, дефекты и негативные обстоятельства ( впрочем, и позитивные также) довольно часто являются объектами демонстрирования. Экстерналы зачастую лелеют негативные аспекты своего существования, чтобы тем самым обеспечить себе привычное удовлетворение ложно определенных моральных и материальных потребностей, добиться «льготных» отношений с окружающими людьми, что близко по смыслу к потенциалу агрессивности и самоагрессии.

Интернальность представляет собою самосознание, или отношения «извне» и «сверху». Характеристики «извне» и «сверху» означают, что и чувства, и самосознание человека образуются в культуре, которая по отношению к нему никогда не перестает быть внешней, поскольку человек в принципе не может растворяться в культуре (т. е. овладеть ею полностью), но всегда ориентирован на свое самосохранение в ней. Человек существует, если существует культура чувств, культура отношений, если существует воспитывающая и питающая его цивилизация. Интернальность обнаруживает свободно возлагаемую человеком на себя ответственность перед культурой и цивилизацией, перед самим собою.

Экстернальность адекватна обращенному «вовне» или «вовнутрь» сознанию человека, образующемуся благодаря его активности в процессах социализации и ассимиляции. Средствами этих процессов выступает все то, что составляет содержание культуры и языка, а также исторически обусловленные способы, правила пользования этими средствами. Активность достижения и сознания, репрезентированные в экстравертности, выступают здесь в формах потребностей и речи. Способы удовлетворения потребностей и правила построения речи выявляют орудийную, символическую природу сознания человека. Экстернальность человека выражает степень его включенности в процессы социализации и аккультурации (8).

Для экстерналов свойственно внешне направленное защитное поведение, в качестве атрибуции ситуации они предпочитают иметь шанс на успех. В общем плане это указывает на то, что любая ситуация экстерналу желательна как внешне стимулируемая, причем в случаях успеха происходит демонстрация способностей. Экстернал убежден, что его неудачи являются результатом невезения, случайностей, отрицательного влияния других людей. Одобрение и поддержка таким людям весьма необходимы, иначе они работают все хуже. Однако особой признательности за сочувствие от экстерналов не приходится ожидать.

Интерналы имеют атрибуцией ситуации чаще всего убеждение в неслучайности их успехов или неудач, зависящих от компетентности, целеустремленности, уровня способностей и являющихся закономерным результатом целенаправленной деятельности и самодеятельности и структурировании процесса целеобразования и его стратегий ведущей мотивацией для интерналов является поиск эго-идентичности, независимо и ортогонально по отношению к экстравертированности или интровертированности. Вследствие большей когнитивной активности интервалы имеют более широкие временные перспективы, охватывающие значительное множество событий, как будущего, так и прошлого. При этом их поведение направлено на последовательное достижение успеха путем развития навыков и более глубокой обработки информации, постановки все возрастающих по своей сложности задач. Потребность в достижении, таким образом, имеет тенденцию к повышению, связанную с увеличением значений личностной и реактивной тревожности, что является предпосылкой для возможной большей фрустрированности и меньшей стрессоустойчивости в случаях серьезных неудач. Однако в целом, в реальном, внешне наблюдаемом поведении интерналы производят впечатление достаточно уверенных в себе людей, тем более что в жизни они чаще занимают более высокое общественное положение, чем экстерналы, — как считают Дж. Дигман, Р. Кеттелл и Дж. Роттер (27).

В соответствии с их взглядами стремление к достижению имеет на положительном полюсе свойства настойчивости, планомерности, старательности, ответственности, аккуратности и упорядоченности. Отрицательный полюс составляют апатичность, небрежность, безответственность и необязательность. Интерпретация такого рода отвечает понятию силы супер-Эго (фактору Р. Кеттелла). Дж. Роттер, как видно из вышеприведенного текста, несколько иначе расставляет акценты полюсов, смягчая характеристики исключением моральных оценок и представлением об архетипе личности локуса контроля. Это практически означает, что независимо от нравственных ценностей человек всегда в принципе склонен поступать в соответствии с его локусом контроля, обращенным либо на непосредственность реакций, либо на их большую опосредствованность. В таком случае для экстерналов естественно обнаруживается связь с эмоциональной нестабильностью и практическим, неопо-средствованным мышлением, для интерналов отмечается эмоциональная стабильность и склонность к теоретическому мышлению, абстрагированию и синтезу представлений (10).

Достаточно однозначно в целом ряде экспериментальных исследований показано, что индивиды, демонстрирующие свою приверженность к внутреннему локус-контролю, как правило, обладают адекватной самооценкой, у них чаще всего (если это не сугубо ситуативные обстоятельства) не проявляется неоправданные тревога, чувство вины и страха, они склонны к достаточно последовательному решению поставленных задач, умеют постоять за себя, оправданно доброжелательны к окружающим, коммуникабельны и испытывают готовность к взаимодействию на партнерских началах. Что касается тех личностей, которых характеризует внешний локус контроля, то они нередко избыточно тревожны и подвержены неоправданной фрустрации, неуверенны как в своих способностях в целом, так и в отдельных своих возможностях и потому чаще всего не готовы решать стоящие перед ними задачи в логике «сегодня и здесь», а склонны скорее подходить к их решению по схеме «завтра и где-нибудь». Помимо этого они, как правило, не способны на личностное самоопределение в группе, адекватную атрибуцию ответственности в условиях совместной деятельности, демонстрируют отсутствие действенной групповой идентификации. Следует специально отметить, что локус контроля личности нередко предопределяет ее статус в неформальной структуре власти сообщества. Так, в группах высокого уровня социально-психологического развития чаще всего именно внутренний локус контроля оказывается одним из оснований психологически благоприятной позиции индивида, в то время как, например, в корпоративных группировках внешний локус контроля в сочетании с официальной высокой властной позицией, как правило, характеризует именно лидера группировки (10).

Исследования локуса контроля проводились главным образом с использованием разработанной Дж. Роттером шкалы интернальности — экстернальности (10, с. 253). Они позволили не только конкретизировать различия между интерналами и экстерналами относительно приписывания контроля над собственной жизнью внутренним или внешним источникам, но и выявили ряд интересных закономерностей. Так, Б. Стрикланд, К. Вэлстоун и Б. Вэлстоун установили, «…что интерналы с большей вероятностью, чем экстерналы будут активно искать информацию о возможных проблемах здоровья. Интерналы также в большей степени, чем экстерналы предпринимают меры предосторожности, чтобы сохранить или поправить свое здоровье, например, бросают курить, начинают заниматься физическими упражнениями и регулярно показываются врачу» (10, с. 34). Это означает, что вопреки созданному некоторыми писателями образу убежденного фаталиста, которому «море по колено», не расстающегося с рюмкой и трубкой и отличающегося при этом феноменальным здоровьем в действительности внешний локус контроля, помимо всего прочего, существенно повышает риск серьезных заболеваний. Более того, в случае болезни, интернальный локус контроля способствует выздоровлению, в то время, как экстернальный, порождающий в крайних случаях, так называемый «синдром приобретенной беспомощности», напротив, препятствует ему. Как отмечает в данной связи Д. Майерс, «…в больницах «хорошие пациенты» не звонят в звонок, не задают вопросов, не контролируют то, что происходит» (10, с. 33). Такая пассивность может быть хороша для «эффективности» госпиталя, но плоха для людей. Ощущение силы и возможности контролировать свою жизнь способствует здоровью и выживанию.

Также зафиксирована взаимосвязь типа локуса контроля с психическим здоровьем индивида. В частности, исследования показывают, что у людей с экстернальным локусом контроля чаще бывают психические проблемы, чем у людей с интернальным локусом контроля. Например, Фарес сообщает, что тревога и депрессия у экстерналов выше, а самоуважение ниже, чем у интерналов. Также вероятность проявления психических заболеваний у интерналов ниже, чем у экстерналов. Было даже показано, что уровень самоубийств позитивно коррелирует (r = 0,68) со средним уровнем экстернальности населения (10, с. 36).

Кроме того, интернальность и экстернальность отчетливо связаны с проблемой конформизма и нонконформизма. По сообщению Л. Хьелла и Д. Зиглера, «...многочисленные исследования показывают, что экстерналы намного сильнее подвержены социальному воздействию, чем интерналы» (27, с. 53). Действительно, Фарес обнаружил, что интерналы не только сопротивляются постороннему воздействию, но также, когда представляется возможность, стараются контролировать поведение других. Также интерналам обычно нравятся люди, которыми они могут манипулировать, и не нравятся те, на кого они не могут повлиять (10, с. 36). Короче, интерналы, по-видимому, более уверены в своей способности решать проблемы, чем экстерналы, и поэтому независимы от мнения других.

При том, что из всего сказанного напрашивается вывод о предпочтительности внутреннего локус контроля над внешним, было бы глубоко ошибочным воспринимать экстернальность как страшное и необратимое «проклятие», а интернальность, напротив, как благо.

Прежде всего, интернальность и экстернальность не являются личностными чертами — врожденными и неизменными. Хотя локус контроль можно рассматривать как черту личности в смысле индивидуальных различий, Роттер ясно показывает, что экстерналы и интерналы не есть «типы», поскольку каждый имеет характеристики не только своей категории, но и, в небольшой степени, другой. Конструкт следует рассматривать как континуум, имеющий на одном конце выраженную экстернальность, а на другом – интернальность, убеждения же людей расположены на всех точках между ними, по большей части в середине. Иначе говоря, какие-то люди очень экстернальны, какие-то очень интернальны, а большинство находится между двумя экстремумами. Именно эта, своего рода «спутанность» интернальности и экстернальности, свойственная большинству людей, лежит в основе неоднократно экспериментально зафиксированного феномена, известного в социальной психологии как предрасположение в пользу собственнонго «Я».

Суть данного феномена заключается в том, что люди склонны видеть причины своих успехов в собственных способностях, личностных качествах, усилиях, т. е. используют внутренний локус контроля и, наоборот, приписывают неудачи действию внешних причин, прибегая к внешнему локусу контроля. При этом подобное наблюдается даже в тех случаях, когда социальная цена ошибки ничтожно мала. В одном из исследований, студентам четвертого курса, изучающим психологию, было предложено самостоятельно в течение недели выполнить творческое задание средней степени сложности. Им было сказано, что задание является факультативным, т. е. не обязательным и его невыполнение никоим образом не повлияет на успеваемость студента. Как и ожидалось, абсолютное большинство студентов проигнорировало задание. При ответе на вопрос о причинах невыполнения задания менее 10% респондентов указали на внутренние детерминанты такие, как «нежелание», «лень», «отсутствие интереса». Все остальные сослались на внешние обстоятельства — от банальной «нехватки времени», до «скверного характера заведующей университетской библиотекой». Выполнившие же задание, все без исключения обосновывали свои действия внутренними причинами: желанием узнать что-то новое, привычкой доводить все до конца, интересом и т. д. (10).

Некоторые современные исследования дают основания утверждать, что преобладание интернальности или экстернальности обусловлено социальным научением. Так, в ходе изучения взаимосвязи локуса контроля и отношения к собственному здоровью, Р. Лоу, «...сравнивая экстерналов и интерналов, обнаружил, что последние в большей степени поощрялись родителями, если следили за своим здоровьем — придерживались диеты, хорошо чистили зубы, регулярно показывались стоматологу. В результате этого раннего опыта интерналы больше, чем экстерналы, знают о том, что может послужить причиной заболевания, и в большей мере заботятся о своем здоровье и благополучии» (10, с. 34). Это означает наличие потенциальной возможности смещения локуса контроля за счет социального переучивания. Не случайно самоэффективность, повышение которой является основной задачей психотерапии, с точки зрения А. Бандуры, в современной психологии напрямую связана с локусом контроля (3).

Анализ основных теоретических подходов к изучению локуса контроля личности, позволяет сделать следующие выводы:

Локус контроля должен рассматриваться как психологический фактор, характеризующий склонность человека атрибутировать ответственность за происходящие в жизни события и результаты своей деятельности, либо внешним, обстоятельствам, либо самому себе, собственным способностям и возможностям. По мнению исследователей, люди с внутренним локус-контролем (интерналы) характеризуются эмоциональной стабильностью, но потребность в достижении у них имеет тенденцию к повышению, связанную с увеличением значений личностной и реактивной тревожности, что является предпосылкой для возможной большей фрустрированности и меньшей стрессоустойчивости в случаях серьезных неудач. Люди с внешним локус-контролем (экстерналы) характеризуются эмоциональной нестабильностью, они нередко избыточно тревожны и подвержены неоправданной фрустрации, неуверенны как в своих способностях в целом, так и в отдельных своих возможностях, нуждаються в одобрении и поддержке окружающих

Экстернальность и интернальность не являются личностными чертами как таковыми (врожденными и неизменными). Хотя локус контроля можно рассматривать как черту личности в смысле индивидуальных различий. Но по сути эти две характеристики являются крайними полюсами одного целого и граница между ними расплывчата. Большинство людей имеют промежуточный локус контроля и сочетают в себе в определенной степени черты как интерналов, так и экстерналов. Так каждый человек в той или иной мере склонен приписывать свои неудачи обстоятельствам, а успехи – своим личностным качествам и способностям.

1.2 Методы эффективного самоконтроля поведения

Люди всегда заинтересованы в том, чтобы самостоятельно управлять своей жизнью. К сожалению, однако, далеко не все имеют адекватные навыки самоконтроля и поэтому живут не столь эффективно, как могли бы. Например, некоторые едят слишком много, другим никак не удается регулярно заниматься гимнастикой, а у кого-то отсутствуют навыки обучения. Большинство этих людей, если не все, хотели бы изменить нежелательное поведение, но просто не знают, как это сделать. Одни полагаются на «силу воли», а другие ищут профессиональную помощь, часто недоступную. Самоконтроль – это эмпирически обоснованное средство стойкого достижения более желательных форм поведения, которое имеет в своей основе понятие «самоэффективности» человека

Концепция самоэффективности относится к умению людей осознавать свои способности выстраивать поведение, соответствующее специфической задаче или ситуации. С точки зрения Бандуры, самоэффективность, или осознанная способность справиться ее специфическими ситуациями, влияет на несколько аспектов психосоциального функционирования. То, как человек оценивает собственную эффективность, они определяет для него расширение или ограничение возможности выбора деятельности, усилия, которые ему придется приложить для преодоления препятствий, настойчивость, с которой он будет решать какую-то задачу. Короче говоря, самооценка эффективности влияет на формы поведения, мотивацию, выстраивание поведения и возникновение эмоций (3).

По мнению Бандуры, люди, осознающие свою самоэффективность, прилагая больше усилий для выполнения сложных дел, чем люди, испытывающие серьезные сомнения в своих возможностях. В свою очередь, высокая самоэффективность, связанная с ожиданиями успеха, обычно ведет к хорошему результату. Таким образом способствует самоуважению. Напротив, низкая самоэффективность, связанная с ожиданием провала, обычно приводит к неудаче и таки образом снижает самоуважение. С этой точки зрения, люди, считающие се неспособными справиться со сложными или опасными ситуациями, вероятно, будут уделять чрезмерное внимание своим личным недостаткам и постоянно измерять себя самокритикой по поводу собственной некомпетентности. Бандура говорит, что те, кто считает себя «неспособными добиться успеха, более склонны к мысленному представлению неудачного сценария и сосредоточиваются на том, что все будет плохо. Уверенность в неспособности добиться успеха ослабевает мотивацию и мешает выстраивать поведение» (3, с. 72). Напротив люди, верящие в свою способность решить проблему, вероятно, будут настойчивы в достижении своих целей, несмотря на препятствия, и не будут склонны предаваться самокритике. Как замечает Бандура, «те, кто обладает сознанием высокой самоэффективности, мысленно представляют себе удачный сценарий, обеспечивший позитивные ориентиры для выстраивания поведения, и осознанно репетиру успешные решения потенциальных проблем» (3, с. 72).

Бандура предположил, что приобретение самоэффективности может происходить любым из четырех путей (или любой их комбинации): способности выстроить поведение, косвенного опыта, вербального убеждения и состояния физического (эмоционального) возбуждения. Рассмотрим каждый из четырех факторов.

1. Способность выстроить поведение. Бандура утверждает, что наиболее важным источником эффективности является прошлый опыт успеха и неудач в попытке достичь желаемых результатов. Попросту говоря, успешный личный опыт порождает высокие ожидания, а предыдущие неудачи порождают низкие ожидания. Эстрадный артист, которого вдруг обуял страх перед выступлением может сказать себе, что он уже выступал много раз без каких-либо происшествий и конечно сумеет сделать это опять. С другой стороны, люди, страдающие от неуверенности в своей способности выступать перед аудиторией из-за неудачи в прошлом, могут прийти к заключению, что им это просто не дано. Конечно, если человеку с низкой самоэффективностью дать какой-то стимул сделать то, чего он боится, самоэффективность будет усиливаться.

2. Косвенный опыт. Хотя и не столь действенный, как фактическ