Скачать

Допустимость доказательств в уголовном процессе

КОНКУРСНАЯ РАБОТА

По уголовному процессу

на Тему:

«Допустимость доказательств в уголовном процессе»

Москва, 1999 год

ВВЕДЕНИЕ

Правила, регулирующие признаки доказательств, их виды, порядок собирания, проверки и оценки, в сово­купности образуют доказательственное право. Выделе­ние доказательственных норм из норм, регулирующих производство по уголовному делу, условно в силу взаи­мосвязи и обусловленности всех правил производства по делу. Обособленность норм в гл. 5 УПК РСФСР "Доказательства" важна тем, что в ней закреплены принципиально важные положения о средствах, кото­рые могут использоваться субъектами уголовно-процессуальной деятельности для решения задач уголовного судопроизводства, охраны прав и свобод человека и гражданина.

Установленные в законе признаки (свойства) дока­зательств, способы их собирания, проверки и оценки направлены на создание такой процедуры (процессу­альной формы), которая при ее соблюдении обеспечи­вает установление обстоятельств дела в соответствии с тем, что имело место в действительности.

Все, что разрешено законом для доказывания обсто­ятельств, имеющих значение для дела, должно исполь­зоваться. Наряду с разрешениями закон содержит и запреты, которые могут препятствовать установлению истины, но должны соблюдаться, поскольку направле­ны на защиту прав и свобод человека и гражданина. Дозволения и запреты в области доказывания установ­лены в соответствии с задачами судопроизводства, его принципами.

Доказательственные нормы в первую очередь уста­навливают признаки доказательств, В ч. 1 ст. 69 УПК говорится о том, что доказательствами являются "фак­тические данные". На практике эти "фактические дан­ные становятся известными следователю, суду из по­казаний свидетеля, обвиняемого или при осмотре места происшествия, изучении документов. "Фактические данные" — это, иначе говоря, сведения (информация), которые получают из показания свидетеля или путем осмотра вещей, предметов.

Любые фактические данные могут стать доказатель­ством по делу, если представляют собой сведения о фактах или предметах, которые подтверждают, опровер­гают или ставят под сомнение существование обстоя­тельств, имеющих значение по делу.

Для обеспечения достоверности полученных сведе­ний и возможности их проверки законодатель устанав­ливает, кто, откуда и каким путем может получить доказательства, на основе которых устанавливаются об­стоятельства дела. В законе указывается исчерпываю­щий перечень источников получения сведений, имею­щих значение по делу, и применительно к каждому источнику — порядок получения (допрос, осмотр и др.) и закрепления полученных сведений в надлежащей про­цессуальной форме в деле.

Доказательство по уголовному делу выступает в единстве своего содержания ("фактические данные") и процессуальной формы получения и закрепления фак­тических данных, а в целом характеризуется такими свойствами, как относимость и допустимость.

Важность указанных в законе признаков доказатель­ства обусловливает конституционное правило доказа­тельственной деятельности, состоящее в том, что "при осуществлении правосудия не допускается использова­ние доказательств, полученных с нарушением феде­рального закона" (ч. 2 ст. 50 Конституции Российской Федерации). "Доказательства, полученные с нарушени­ем закона, признаются не имеющими юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения, а также использоваться для доказывания обстоятельств, перечисленных в ст. 68 УПК" (ч. 3 ст. 69 УПК). Таким образом, совокупность правил УПК, закрепленных, в первую очередь, в ст.ст. 68, 69, 70 УПК, а также иные правила УПК содержат дозволения и запреты, которы­ми следует руководствоваться при собирании доказа­тельств, представлении их суду, решении судом вопроса о их допустимости или недопустимости.

Исторически сложившиеся правила деятельности суда привели к созданию правил не только о том, кто и какими сред­ствами доказывания может отстаивать свой интерес в суде, доказывать утверждаемое положение, но и о том, что не может служить доказательством, не должно до­пускаться в качестве доказательств,

Для суда важны такие правила деятельности, которые оградили бы их решения от побочных соображений и предвзятости. В этой связи в практике суда присяжных в Англии и США выраба­тывались правила о "наилучших доказательствах", ко­торые были бы наиболее достоверны и не вводили в заблуждение, не оказывали бы более сильное психологическое воздействие, чем их фактическая сторона. Поэтому, например, опасения, что документ можно подделать, изменить, что человек, не бывший очевидцем события, может исказить под­линные обстоятельства, если рассказывает о них с чужих слов, привели к правилу о недопустимости ис­пользовать в качестве доказательства копию документа, показания с чужих слов, т.е. к правилу о получении доказательств из первоисточника.

Многие правила о недопустимости доказательств направлены на то, чтобы оградить от таких сведений, которые могут оказать определенное нежелательное воздействие, сформиро­вать предвзятое отношение к обвиняемому, скло­нить к убеждению в виновности лица под влиянием ставших известными обстоятельств, необъективно представленных в суде, и т.п. Отсюда и появление раз­личных правил, способствующих решению вопроса о допустимости доказательств, записанных, например, в Федеральных правилах о доказательствах США, или выработанных практикой и применяемых в качестве судебных прецедентов в США, Великобритании и др.

К их числу относятся, например, следующие прави­ла: доказательство, которое считается относящимся к делу, может отводиться, если его доказательственная сила существенно меньше, чем опасность несправедли­вого осуждения лица, ввиду того что доказательство может ввести в заблуждение, оказать более сильное эмоциональное воздействие, чем иные доказательства по данному обстоятельству. Поэтому обвинение не должно представлять доказательства пло­хой репутации обвиняемого для доказывания возмож­ного совершения им того преступления, в котором он обвиняется.

В нашей уголовно-процессуальной теории и практике вопрос о невозможности использования доказательств, полученных с нарушением закона, решался по конкрет­ным делам, находил отражения в постановлениях Плену­ма Верховного Суда Российской Федерации. Однако на­рушение органами дознания, следствия правил собирания доказательств не влекло за собой процедуру исключения этих доказательств из рассмотрения в суде, а обычно использовалось защитой для обоснования в суде первой инстанции выводов о недоказанности обвинения или служило основанием для обжалования приговора ввиду существенных процессуальных нарушений, допущенных на предварительном следствии или в суде. Однако при принятии судом дела к рассмотрению, в ходе судебного следствия доказательства, полученные с нарушением за­кона, не исключались и, оставаясь в числе всех доказа­тельств, могли оказывать влияние на судей и народных заседателей при оценке совокупности доказательств и формировании их убеждения по делу.

Особую остроту вопрос о допустимости доказательств приобрел в связи с конституционным запретом исполь­зовать при осуществлении правосудия доказательства, полученные с нарушением федерального закона, а также с возвращением в Россию суда присяжных, в правилах деятельности которого установлен особый порядок ис­ключения недопустимых доказательств, что имеет целью своевременное ограждение присяжных от рассмотрения доказательств, полученных с нарушением закона.

Для уголовно-процессуального права России ха­рактерно строгое законодательное регулирование всей доказательственной деятельности, в том числе и уста­новление правил допустимости доказательств, что вмес­те с тем предполагает раскрытие содержания норм закона, их дозволений и запретов в судебной практике. Это раскрытие содержания закона применительно к кон­кретным случаям, когда приходится решать вопрос о допустимости доказательств, содержится в судебных решениях, условно именуемых "прецедентами" из практики суда в России, публикуемых в "Бюллетене Верховного Суда Российской Федерации", журнале "Российская юстиция" и др. В этих публикациях содержится реше­ние различных возникающих перед судьями вопросов о допустимости доказательств.

Следует подчеркнуть, что для правильного решения конкретного вопроса о допустимости доказательств не­обходимо учитывать соотношение задач судопроизвод­ства, его принципов и норм доказательственного права.

В условиях, когда справедливость правосудия пред­полагает систему гарантий для защиты прав человека от неосновательного обвинения и осуждения, запрещает любые формы насилия над человеком для получения его показаний, защищает подозреваемого, обвиняемого от свидетельствования против самого себя, предостав­ляет ряду лиц свидетельский иммунитет, правила о допустимости доказательств приобретают особое значе­ние как гарантия прав и свобод человека и гражданина и справедливости правосудия.

Процессуальные нормы законодательства Россий­ской Федерации о доказательствах и доказывании должны рассматриваться в контексте с общепризнан­ными международно-правовыми нормами, содержа­щими гарантии прав человека, защиту от жестокого или унижающего достоинство обращения, презумп­цию невиновности и др.

Установленные в Конституции Российской Федера­ции правила о недопустимости использования доказа­тельства, полученного с нарушением федерального закона о свидетельском иммунитете и др., а также правила УПК, запрещающие использовать доказательства, полученные с нарушением правовых и нравственных запретов, свиде­тельствуют о предпочтениях, которые отдает законодатель законности и соблюдению прав человека перед установ­лением истины "во что бы то ни стало". С этим связана и обязанность суда в предварительном слушании и в судебном разбирательстве исключить все те доказательст­ва, которые собраны с нарушением этих норм и в то же время могут способствовать доказыванию обвинения или затруднить защиту обвиняемого.

Условия допустимости доказательств неразрывно свя­заны с нравственными началами судопроизводства, кото­рые либо включены в норму закона (например, ч. 3 ст. 20; ч. 2 ст. 72 УПК и др.), либо предполагают учет нравствен­ных требований в случаях, когда законне содержит прямого указания на недопустимость доказательства.

В ряде случаев именно нравственные принципы вы­ступают критерием допустимости доказательства. Убеди­тельно об этом писал А.Ф. Кони: «Особенно обширным является влияние нравственных соображений в таком важном и сложном деле, как оценка доказательств по их источнику, содержанию и психологическим свойствам, как выяснение себе, позволительно ли, независимо от формального разрешения закона, с нравственной точки зрения пользоваться тем или другим доказательством вообще или взятым в его конкретном виде? Следует ли вообще и если следует, то можно ли безгранично пользо­ваться дневником подсудимого, потерпевшего как дока­зательством?» В результате рассуждений А.Ф. Кони при­ходит к выводу о том, что дневник — очень опасное, в смысле постижения правды, доказательство. Вот почему в дневнике следует пользоваться лишь фактическими указаниями, отбросив всю личную сторону.

Нравственные основы недопустимости доказатель­ства разъяснены, в частности, в постановлении № 9 Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. "О некоторых вопросах применения судами уголовно-процессуальных норм, регламентиру­ющих производство в суде присяжных". Суд может устранить допустимое, с точки зрения соблюдения за­кона, доказательство, если оно не несет новой информации по сравнению с той, которую получили из других источников, но в то же время может оказать сильное психологическое, эмо­циональное воздействие на формирование их внутрен­него убеждения (п. 15).

В ст. 446 УПК содержатся нормы, исключающие исследование обстоятельств, а следовательно, доказа­тельств, связанных с прежней судимостью подсудимого и признанием его особо опасным преступником.

Этот запрет имеет целью оградить суд от пред­взятого отношения к подсудимому, которое может воз­никнуть у него при использовании стороной обвинения в качестве аргумента, убеждающего в его виновности в рассматриваемом деле, ссылки на прежнюю судимость.

Вместе с тем справедливы высказанные в печати соображения о том, что п. 16 постановления № 9 Пле­нума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. значительно, по сравнению с чч. 1 и 6 ст. 446 УПК, ограничивает исследование обстоятельств, относящихся к личности подсудимого.

Действительно, в судебном разбирательстве, в том числе и при исследовании других доказательств, по ряду обстоятельств необходимо сообщение данных о тех или иных свойствах личности обвиняемого, чертах его харак­тера. Такие данные необходимы экспертам-медикам, пси­хиатрам, поскольку зачастую знание о перенесенных бо­лезнях, обследованиях лица и т.п. имеет значение для дачи заключения по поставленным перед экспертами вопросам. О личности обвиняемого, его поступках зачас­тую говорят в своих показаниях потерпевшие или соучаст­ники преступления, объясняя, например, свой страх перед обвиняемым, повиновение ему ввиду известной его жестокости и т.п. Очевидно, что доказательства такого рода обстоятельств не могут быть признаны недопусти­мыми, как это следует из п. 16 постановления Пленума.

Вопрос об исследовании доказательств, касающихся личности подсудимого, должен определяться их относимостью для установления обстоятельств, имеющих значение по делу.

Если исследованные доказательства свидетельствуют об отрицательных чертах характера обвиняемого, пред­седательствующий в своем напутственном слове должен предупредить присяжных, что эти сведения сами по себе не могут являться доказательствами совершения преступления, в котором он обвиняется. Они могут объяснить его поведение в той или иной ситуации, в совокупности с другими доказательствами свидетельст­вовать о побудительных мотивах действий обвиняемого или объяснять поведение потерпевшего и т.д.

Доказательства, свидетельствующие о личности под­судимого, относятся к делу настолько, насколько могут помочь в понимании события преступления, действий или бездействия обвиняемого, что важно для присяж­ных при ответе на вопрос о том, заслуживает ли подсу­димый снисхождения.

А.Ф. Кони писал по этому поводу: "Ознакомление с личностью подсудимого в значительной степени спаса­ет от судебной ошибки, которая одинаково возможна как в случаях осуждения только на основании сведений о дурном характере подсудимого, так и в случаях осуж­дения только на основании преступного факта...".