Скачать

Влиятельные религии в России

МИНИСТЕРСТВО ВНУТРЕННИХ ДЕЛ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

БЕЛГОРОДСКИЙ ЮРИДИЧЕСКИЙ ИНСТИТУТ

Кафедра гуманитарных и социально-экономических дисциплин

Дисциплина: Религиоведение

Реферат

по теме : «Влиятельные религии в России»

Подготовил:

Студент 455 группы

Пятеркин Н.Н.

Проверил:

Преподаватель

кафедры Г и СЭД

Стойкин Н.Ю.

Белгород – 2008

Влиятельные религии в России

Общая религиозная ситуация в России

Общая религиозная ситуация в России в настоящее время характерна тем, что наряду с традиционными созидательными религиями в ней активно и масштабно действуют многочисленные деструктивные культы (секты), причем не только религиозные, но и коммерческие, псевдопедагогические, оккультно-мистические.

Что же такое – деструктивные секты, встревожившие все позитивные силы в мире? Деструктивные секты есть разновидность культов, разрушительных по отношению к естественному гармоническому состоянию личности: духовному, психическому и физическому (внутренняя деструктивность), а также к созидательным традициям и нормам, сложившимся социальным структурам, культуре, вероисповеданиям, порядку и обществу в целом (внешняя деструктивность). Такие культы противоположны традиционным созидательным вероучениям, хотя зачастую и имеют некоторое поверхностное внешнее сходство (на чем спекулируют борцы за равноправие любых вероисповеданий). Очевидно, что деструктивность культов зла проявляет себя и в сфере отношений, регулируемых моралью и правом.

Понятие «секта» пока не имеет четкого научного определения в социологии и психологии, хотя в международной правовой практике встречается достаточно часто для того, чтобы считаться устоявшимся юридическим термином. Можно определять слово «секта» через разные понятия, например: психологические, политологические, философско-культуро­ло­ги­чес­кие, религиозные. Повторим социально ориентированное и духовное определения секты. В социальном аспекте сектой можно назвать организацию или группу лиц, замкнувшихся в своих узких интересах (в том числе культовых), не совпадающих с интересами общества, или безразличных, или противоречащих им. Они отличаются от групп, сложившихся на основе общих интересов, именно замкнутостью и отчужденностью всех сторон своей внутренней жизни.

В абсолютном духовно-религиозном понимании к секте относится любая вероучительная организация или группа, отсекающая себя от полноты общения с Объектом поклонения (Богом), создавшая, развивающая и культивирующая свое толкование этих отношений, поэтому находящаяся вне официального религиозного объединения.

Неизбежным следствием указанного разрушительного подхода становится искажение жизни секты и ее адептов в мире, захват этим искажением всех ее сторонников, проявление различных форм внешней и внутренней деструктивности, в том числе экзальтации, явного экстремизма, аморальности и беззаконности.

Источники и стимулы безнравственности и правонарушений в среде религиозных движений двояки. Это могут быть какие-либо личные поводы, интересы отдельных адептов или групп. Правонарушители такого рода периодически появляются в любых социальных слоях. Но глубинные, стратегические по последствиям, антисоциальные особенности деструктивных культов кроются в основах их вероучений (а не в официальных уставах или рекламных материалах).

Верующий человек весьма сильно отличается от неверующего. Адепты культа, идентифицируя себя с его учением, легко становятся фанатичными исполнителями всяких экстремистских положений. Мотивация сектантов, как правило, намного сильней и устойчивей, чем у обычных уголовных преступников. Таким образом, государство должно быть заинтересовано в исследовании особенностей вероучений сект, приводящих к безнравственным и противоправным деяниям.

В нашей стране процессы появления различных духовных и иных культов ныне приобрели широчайший размах. Можно выделить пять источников появления, насаждения, развития и поддержки сект в России:

- духовные искания;

- духовные и психические болезни;

- криминальные интересы;

- попытки расчленения православия и других крупных традиционных созидательных вероучений;

- иностранная агрессия с целью развязывания воинствующего противоборства и анархизма в духовном пространстве нашей страны для ее развала.

В последние годы в России и большинстве других стран бывшего «социалистического лагеря» происходит особенно интенсивное и массовое освоение асоциальными личностями такой ниши для преступной деятельности, как психика и душа человека. Осуществляется это в форме создания различного рода групп, обществ, организаций, объединений, обещающих своим приверженцам самые желанные и ценные для них блага – духовные, социальные, материальные – в обмен на полное подчинение и поклонение лидеру, идеологии и дисциплине культа. В этих целях беззастенчиво и лукаво используются все чаяния и стремления людей, – начиная от возвышенных и чистых до самых низменных и грязных.

Причина массового нашествия деструктивных культов, прежде всего, кроется в духовной опустошенности и неосведомленности значительной части граждан бывших коммунистических государств. Духовно-нрав­ственная пустота и одичание возникли потому, что социальные институты этих стран десятилетиями целенаправленно пренебрегали насущными духовными потребностями людей. Этим нравственным и духовным вакуумом и стремятся активно воспользоваться представители деструктивных сект.

Другой причиной распространения сект в России является сознательная подрывная деятельность зарубежных спецслужб, внедряющих свою агентуру в целях подрыва духовности нашего народа и создания ситуации нестабильности в государстве. Через провоцирование религиозных и этно-религиозных конфликтов наиболее русофобские политические элиты Запада стремятся расчленить единое тело нашего Отечества, «закоксовать» Россию в клубке многочисленных внутренних проблем, не позволяя ей тем самым активно влиять на региональные процессы и глобальную ситуацию в мире. Поэтому деструктивные секты и их наставники из-за океана находятся на острие этой невидимой войны против россиян и их государства.

Полезны факты об организации подготовки к широкомасштабной агрессии деструктивных сект против России. Перед началом «перестройки» спецслужбы ведущих стран НАТО организовали неофициальное социологическое изучение духовных взглядов и потребностей различных слоев населения нашей страны. Особое внимание обращалось на сферы образования, управления, науки и культуры, оказывающие влияние на формирование последующих поколений. Далее из пестрого набора западных сект были отобраны религиозные организации (наиболее подходящие для внедрения в Россию) по нескольким критериям на соответствие поставленным задачам: уже имеющаяся известность, внешняя привлекательность вероучения для определенного социального слоя, гарантированная управляемость и контролируемость со стороны спецслужб. Зачастую во главе подобного культа напрямую ставился тайный агент указанных государственных структур.

Например, для молодежной среды старшего школьного и студенческого возраста подбирались секты с обрядами, схожими с обстановкой на дискотеке, соответственно отрабатывалась технология общения между адептами и лидерами. Учителям почти в обязательном порядке предлагалось посещать семинары по освоению новейших способов преподавания и учебников с одновременным изучением псевдовосточного духовного учения и основ корейского языка. Для управленческих и научных кадров выбирались секты с наукообразным вероучением и тенденцией к созданию сети колледжей якобы с целью обучения коммерческому и управленческому искусству, безграничному развитию умственных и психических способностей. Творческим работникам предлагались псевдовосточные культы неоиндуистского толка с примесью заимствований из протестантства. Средние слои населения (обыватели), окончательно еще не потерявшие формальные связи с христианской этнокультурой, но духовно дезориентированные, навязчиво прямо по месту жительства заманивались сектами, действующими по подобию официальных политических общественных организаций с собраниями, коллективным изучением литературы и выступлениями активистов. И везде в ходе вербовки активно использовалась ложь в форме правдоподобия и бездоказательного очернения традиционных вероучений, в первую очередь православия.

Этим международным сектам, преимущественно американского и южнокорейского происхождения, обеспечено финансирование, политическая поддержка, реклама в средствах массовой информации, лоббирование в российских органах власти. Одновременно неуступчивые отечественные или зарубежного происхождения религиозные движения со схожими вероучениями скрытно подавляются и дискредитируются.

Естественно, что столь грязная кухня тщательно скрывается от широкой общественности, а также рядовых членов сект, настроенных в своем неведении обычно весьма идеалистически и преданно.

Адепты сектанства для прикрытия своей деструктивной деятельности обычно апеллируют к свободе вероисповедания, закрепленной в статье 28 Конституции Российской Федерации, однако преступно смешивать это понятие с разгулом бессовестности, нацеленной на развал нашей страны. Истинное положение дел состоит в том, что для российского общества и государства вполне реальной существует опасность религиозной, этнической и духовной дестабилизации, исходящей от действий сект.

Основными институтами, способными эффективно сдерживать агрессивную деятельность деструктивных сект являются сильное государство и традиционные для России церковные организации и, прежде всего, Русская православная церковь. И государственные структуры, и церковь одинаково рассматривают духовную безопасность граждан страны как важнейшую составляющую общей концепции национальной безопасности. Особенная ответственность в проведении этой линии ложится на РПЦ в силу ее естественного предназначения быть защитником нравственности и духовной чистоты нашего народа. По исследованиям социологов, в нашем государстве (сформировавшемся в ходе 1000 -летнего христианского созидательного развития) подавляющее число населения относит себя к православным по вероисповеданию (Пасху празднуют 84% жителей России), этнокультурных православных – более 88%, а религиозными считают себя 87% граждан. В целом позитивно воспринимается православие гражданами России. По данным Российского фонда общественного мнения («Пента» №22 от 07.06.97 г.) полностью доверяют Русской православной церкви – 35,8% опрошенных, скорее доверяют, чем не доверяют – 18,6%, абсолютно не доверяют – 12,4%. Близкие результаты зафиксированы и рядом других исследователей. В частности, данные, получаемые в ходе социологических изучений популярности (рейтинг) ведущих общественно-полити­ческих деятелей нашей страны, показывают, что патриарх Русской Православной Церкви неизменно входит в две первые десятки положительно оцениваемых лидеров.

Видимо, все это, а также взвешенная и последовательная патриотическая позиция РПЦ являются одной из причин того, что целенаправленно руководимые из-за рубежа международные деструктивные культы столь яростно борются с православием. Они боятся появления в нашей стране новых Александра Пересвета и Родиона Осляби, Александра Невского, Сергия Радонежского, Кузьмы Минина и Димитрия Пожарского, Александра Суворова, Георгия Жукова, Иоанна митрополита Санкт-Петербур­г­ско­го и Ладожского, иных многочисленных созидавших и охранявших Россию патриотов.

Представляет интерес отношение личного состава органов внутренних дел России (ОВД) к религии. Исследования ВНИИ МВД России показали, что 85% верующих сотрудников МВД исповедуют христианство (из них 85% – православие, 8% – протестантизм, 3% – католицизм, 4% – другие конфессии), 10% – ислам, 1% – иудаизм, 3% – восточные культы, 1% – иные вероучения. Любопытно, что почти половина (а именно 46%) верующих сотрудников привержены активной религиозной практике.

Однако в целом религиозную ситуацию в среде сотрудников ОВД (особенно молодых) специалисты оценивают на настоящий момент как неустойчивую и взрывоопасную. Аналогичное положение сложилось и в других правоохранительных, да и всех силовых органах. Приведенные данные однозначно показывают, что через спекуляции на религиозных чувствах различные деструктивные культы могут негативно воздействовать на сотрудников силовых структур напрямую или через окружение.

Если же рассматривать криминальные слои населения, то их ныне активно возрастающая религиозность имеет, как правило, повышенный экзальтированный и категоричный характер. Отсюда аномалии в этой весьма деликатной сфере чреваты серьезными эксцессами, особенно в организованной преступности и в местах лишения свободы. По данным МВД России, демонические культы усиленно стремятся проникать в криминальную среду с целью ее подчинения и использования в корыстных интересах.

Какова же социально-демографическая ситуация на территории Российской Федерации, в которой разворачивается противоборство сект и православия? Она характерна тем, что Русская Православная Церковь вынуждена осуществлять миссионерскую деятельность прежде всего на своей традиционно канонической территории. При этом (к сожалению) наибольшая часть этнокультурно православных граждан России без всяких оснований уверены в том, что знают о православии в достаточной полноте и объективности. Однако реально они имеют о нем, как правило, неверные и, даже, извращенные представления, сложившиеся под влиянием отрыва от созидательных традиций, атеистической и неоязыческой пропаганды, духовного невежества и одичания, активной зарубежной деструктивной духовной экспансии. Этим, в первую очередь, различаются условия современной православной миссии. В настоящее время широко распространен духовный анархизм и, более того, нередко отмечается разгул духовной бессовестности. Резко упал авторитет старшего поколения и традиционных созидательных ценностей среди молодежи.

Социально -экономические процессы в России способствовали возникновению сложной ситуации в сфере проблем «свободы совести». Это обусловлено в значительной мере деморализацией, обездуховлением и криминализацией населения, произошедшими в связи с распадом партийно-идеологической государственной структуры и, с другой стороны, забвением многовековых народных традиций.

Пытаясь повлиять на отмеченные негативные процессы, многие отечественные идеологи, политики и журналисты приветствовали и стимулировали появление массы иностранных проповедников и учителей для быстрого привлечения населения, в частности молодежи, к каким-то приемлемым принципам и правилам поведения.

Православная Церковь воспринималась под влиянием многолетних штампов как слабое, отсталое, аполитичное и консервативное учреждение. Соответственно зарубежные стадионные (и часто богатые) проповедники представлялись активными, красноречивыми, современными и привлекательными, способными умело общаться с массами. Были созданы условия, когда заграничным миссионерам реально работалось значительно легче, чем отечественным православным служителям.

Быстро выяснилось, что, действительно, нахлынувшие активисты привлекают многих и всерьез. Но от этого возникают новые проблемы, не меньшие, чем те, с которыми решили бороться. Рецепт оказался не лучшим. Почему?

Наша российская культура в течение тысячелетнего взаимодействия с православием усвоила от него множество архетипов, способов мышления и поведения, бытовых форм и видов межличностных отношений. Все это с раннего детства глубоко усваивается всем населением нашей страны независимо от конкретно-индивидуального отношения к религии. Поэтому «уход» человека в православие не будет критичным, даже если воспринимается его социальным атеистическим окружением как странность и гиперболизация обычных норм морали. Приложив некоторые усилия, вновь обратившийся всегда может объяснить свое новое поведение, ссылаясь на общепризнанные принципы и идеологии, – и все его поймут (именно через эти культурные опосредующие элементы). Обращение в православие, хотя, возможно, и вызовет появление некоторого психологического напряжения, не отрывает тем самым человека от семьи, рабочего коллектива, от общественной деятельности и жизни страны в целом.

Напротив, усвоение иных религий из-за отсутствия культурных переходных звеньев всегда ведет к сильному взаимному отчуждению от социального окружения. Накапливающееся взаимонепонимание переходит в конфликты, враждебность, что вызывает уход из семьи, отказ от работы и общественной жизни, стремление замкнуться в своей новой узкой религиозной среде, в которой только человека и понимают и поддерживают. И эта враждебная российской традиционности «узкая среда» приобретает абсолютное влияние на нового сектанта.

Особенно опасны в этом отношении нетрадиционные и большие религии (другие конфессии христианства, ислам, иудаизм), а именно секты. Мировые религии, которые можно назвать культурообразующими, отличаются от сект тем, что обладают более обширным, несравненно более глубоко и цельно разработанным комплексом вероучительной литературы. В ней они определяют и обосновывают основные принципы и ценности своих религиозных систем, отработанные и проверенные способы их осуществления. Человек, принадлежащий к такому традиционному вероисповеданию и более или менее усвоивший его истины, достаточно свободен в своих оценках отдельных учителей и направлений, постоянно возникающих в сфере любой религии. Такой верующий обладает устойчивым иммунитетом против слепого поклонения частным авторитетам.

Людей, принадлежащих к одной из мировых культурообразующих религий, объединяет именно общее понимание ценностей и принципов, а сектантов – более всего авторитет учителя и личные отношения с другими членами секты. Отсюда некоторая организационная рыхлость больших религий и противостоящая им железная, всепронизывающая организованность сект, их стремление полностью завладеть человеком, сориентировать его исключительно внутрь секты, уничтожить все его свободные связи с миром.

Это собственно и есть тоталитарность: культивирование слепого подчинения авторитету (пусть иногда и узкогрупповому), суровая организация, всеобщий контроль всех сторон жизни члена секты. При криминализации верхушки секты неизбежно криминализуется вся секта, превращаясь в слепое орудие реализации целей всяческих «гуру», «учителей», «руководящих корпораций» и т.п.

По сути своей все секты в той или иной степени деструктивны и тоталитарны. Их «учения» по сравнению с мировыми религиями частичны, примитивны и для культурного человека мало интересны. Именно отсюда в сектах процветает усиленное внимание к психотехнике, которая абсолютизируется и подается как способ победоносного управления собой, своим телом, сознанием и окружающим миром. К этому очень склонны стремиться многие современные люди, усвоившие разного рода околонаучные мифологии и мистики и верящие в необычайную силу знания. На деле же психотехника в секте является сильнейшим орудием «учителей» для управления своими ведомыми, контроля над ними и, в конечном счете, – полного порабощения их. Стремление привязать человека всеми способами, подчинить его целиком, закодировать тем или иным приемом его сознание – вот единственно возможный путь удерживания его в секте надолго. И «учителя» прекрасно понимают это.

Деструктивность и тоталитарность сект различна. Наряду с традиционными религиями, древними и укорененными в культуре народов, существуют «старые» секты. Это отделившиеся в период Реформации от христианских церквей протестантские церкви (хотя по настоящему их нельзя назвать церквами): лютеране, евангелисты и проч. Сходную историю имеют и отделившиеся (но значительно раньше) от индуизма буддисты. В социально-историческом смысле подобные развившиеся религиозные образования уже трудно назвать сектами. Это, скорей, конфессии. Теперь и от них откалываются секты. Есть свои многочисленные секты в иудаизме и исламе. У нас в православии источником «старых» сект оказались старообрядцы-раскольники различных согласий. Отделяясь от большой и полнокровной церкви из-за «новых» интерпретаций фрагментарных, вырванных из целостности Библии, текстов, эти секты обречены с самого начала на непрекращающееся уже собственное дробление, т.к. приходят все новые и новые самоуверенные «учителя» и проповедники со своими толкованиями, самоновейшими и неповторимыми учениями. Вновь создавшиеся секты начинают перевербовывать членов у старых сект, развивая бурную миссионерскую деятельность. Между ними возникает борьба и стремление укрепить обоснование своих учений.

Нарабатывая для себя постепенно какую-то культуру, старые секты уменьшают ставку на авторитет учителя. Они резко сокращают использование психотехники (мировые религии тоже в какой-то мере ее задействуют, но очень умеренно и бережно по отношению к людям). Старые секты акцентируют внутреннюю жизнь на «человеческие отношения». Они очень заботятся о своих членах, проявляют к каждому много внимания, чем выгодно смотрятся в глазах современного человека, уставшего от атомизированного мира с его яростным индивидуализмом и жесткими социальными отношениями. Их принцип – взаимная материальная и моральная поддержка (как правило, секты эти достаточно богаты), на нем строится их организация и пристальный контроль над своими членами. И это весьма важно для сект, так как, несмотря на попытки углубить учение, их вероучительный комплекс текстов остается очень бедным, структура богослужения и обрядовая сторона жизни – весьма убоги и тусклы, мистические элементы приземлены и содержат много рационализма. Таким образом, их возможность воздействовать на личность через ее эстетические и духовные переживания существенно ограничена. Но культивирование «человеческих отношений» также замыкает сектантов лишь на свою религиозную среду. И хотя члены старых сект хранят свои семьи и добросовестны в работе, они довольно пассивны как граждане своей страны, склонны увиливать от воинской повинности, а, участвуя в общественном движении и политике, больше озабочены интересами своей секты.

Новые секты, как правило, также богаты (часто намного богаче старых и, тем более, РПЦ), но не ориентированы на поддержание благосостояния своих членов и средства не жалея тратят на новых сектантов лишь на этапе их привлечения. В дальнейшем же часто стремятся превратить их в источник доходов для «общего дела». «Человеческие отношения» имеют здесь весьма ограниченное употребление, т.к. главное средство удержания за собой обращенных – подчинение авторитету и глобальный контроль за ними. Отсюда стремление вырвать своих членов не только из общественной жизни, но даже из семьи, и замкнуть целиком на себя, забить их сознание медитациями, заполнить дни бесконечными упражнениями, отучить самостоятельно мыслить и строить какие-то планы, заводить свои личные знакомства. «Учителя» прекрасно понимают, что иначе внешние авторитеты будут «оспаривать» у секты влияние на новообращенного, попытаются вернуть его в семью, на работу и т.д. В современном языке собственно тоталитарными и деструктивными называются лишь секты такого типа.

Опасность деструктивных сект вытекает из криминальных наклонностей их внутренней жизни, зомбирования (т.е. формирования полностью контролируемого сознания) своих членов, форм действий против традиционных религий и других сект, методов вербовки новообращенных.

Криминальные наклонности сект следуют из их фанатичности и деформированности понимания цели жизни, вседозволенности выбора средств ее достижения, а также слепой подчиненности своему вышестоящему руководству. Кроме ритуальных, они часто совершают и провоцируют «обычные» преступления. Например: с вовлеченных подростков требуют деньги, подталкивая их на кражи у собственных близких. Заставляют адептов выкупать жилплощадь и оформлять завещание на секту. Нападают на неугодных лиц (как своих, так и посторонних) и собирают на них компрометирующие материалы. Побираются в общественных местах. Создают картотеки различных сведений о проживающих в районах действий секты гражданах без уведомления их, и т.п.

Существуют крайне агрессивные и очень криминальные секты, выделяющиеся даже на общем отрицательном фоне деструктивных тоталитарных сект. Ряд даже внешне якобы респектабельных сект, например, «Церковь саентологии», западные кришнаиты, уже разоблаченная «АУМ синрике» и т.п. имеют в своих программных документах и вероучительных книгах положения о необходимости нейтрализации или уничтожения людей, не согласных с их учением.

В большинстве религиозных деструктивных объединений против родителей, пытающихся спасти своих детей, вырвать их из сетей секты, развязывается откровенный террор (угрозы, телефонный террор, преследования и пр.).

Значительный пласт в общей массе религиозных оккультно-мисти­чес­ких групп представляют группы контактеров (якобы с внеземными цивилизациями или некими космическими силами).

Успех сект появляется за счет нарушений сложившихся норм поведения. Отсутствие широкого авторитета приводит секты к авантюризму, т.к. им почти нечего терять. Внешне «приличные» за рубежом конфессия, секта или движение могут существенно переродиться в России из-за иных условий. Начальный период демонстративной благотворительности (типа бесплатной раздачи Библии) быстро заканчивается и превращается в экстремизм по отношению к традиционным культурообразующим религиям и государственным структурам.

В нынешней духовно дезориентированной массе населения России новую секту создать очень просто. Но искоренить тоталитарную и ставшую криминальной секту после завершения формирования в ней иерархической структуры чрезвычайно сложно. Она, в случае преследований со стороны государства, уходит в подполье и непредсказуемо обнаруживает себя в разных социальных слоях. Ее проявления напоминают метастазы раковой опухоли. Радикальное лечение возможно лишь созданием условий, стимулирующих и развивающих традиционные устойчивые вероисповедания, для нашей страны, прежде всего – православие.

Весьма серьезным источником криминальности в современной России являются сатанистские, демонические и оккультно-мистические секты. По данным некоторых специалистов по религиям и психиатров противоправность этих культов возникает (кроме особенностей вероучений) из присущего большинству адептов так называемого «синдрома оккультной обремененности», содержащего набор характерных болезненных признаков:

- в сфере духовности: отвращение к священным текстам, молитвам, священнодействиям, священнослужителям и обрядовым предметам традиционных религий; хульные мысли против Бога; склонность к суеверию; религиозно-психические помешательства; упорное неверие; равнодушие к духовным проблемам; огульное недоверие по отношению к верующим, безосновательные сомнения ко всем незнакомым явлениям и сведениям;

- в душевно-психической сфере: депрессии; отвращение к жизни; склонность к суициду; раздражительность; агрессивность; нарушения в сфере общения; пассивность; мания; внутренние голоса; принудительные мысли и представления; галлюцинации; пресыщенность, приступы страха; тяжелые переживания на смертном одре;

- в телесной сфере: влечение к сексуальным извращениям; импотенция; неудержимая гиперсексуальность; органические и функциональные заболевания психогенной природы.

Безусловно, что вопиющие факты о криминальности культов зла должны были привлечь внимание наших правоохранительных органов. Так, например, во исполнение Федеральной целевой программы по усилению борьбы с преступностью на 1996-1997 годы управлением по надзору за исполнением законов о федеральной безопасности Генеральной прокуратуры Российской Федерации проанализирована и обобщена практика прокурорского надзора за исполнением законодательства о свободе совести и вероисповеданий в республиках Татарстан, Башкортостан, Хабаровском и Краснодарском краях, Московской, Пермской, Калининградской, Волгоградской областях, городах Москве и Санкт-Петербурге, в которых зарегистрировано наибольшее количество религиозных объединений (более 4900).

Полученная Генеральной прокуратурой Российской Федерации информация из этих регионов свидетельствовала о том, что «миссионерская деятельность зарубежных псевдорелигиозных объединений на территории России сопряжена с нарушением действующего законодательства и конституционных прав граждан, в связи с чем неоднократно возбуждались уголовные дела. В процессе проверки их деятельности были выявлены характерные нарушения законодательства, требующие государственного регулирования и вмешательства правоохранительных органов.

Лишь в одной Волгоградской области без регистрации, в условиях конспирации активно работали 37 псевдорелигиозных объединений, преследующих коммерческие, меркантильные цели, в частности «Белое братство», «Бахаи», «Центр мира», «Черного Муна» и другие, которых отличает жесткая внутренняя иерархия, беспрекословное подчинение рядовых членов руководству, тотальный контроль над личной жизнью последователей. В «Церкви саентологии» среди прихожан проводятся запрещенные Минздравом Российской Федерации дианетические процедуры, в процессе которых осуществляется проникновение в подсознание человека, что создает предпосылки для нанесения вреда нравственному, психическому и физическому здоровью граждан.

С 1995 по 1997 годы прокуратурами городов Москвы, Санкт-Петер­бурга и Казани в отношении лидеров деструктивных религиозных объединений было возбуждено 7 уголовных дел.

Однако, по оценкам широкого круга специалистов, это лишь ничтожная часть реально совершаемых в России преступлений по религиозным мотивам. Чрезвычайно велика так называемая латентность (скрытость) в этом виде правонарушений. В 1996 году в России было официально зафиксировано (статья 239 УК РФ) лишь 11 случаев создания религиозного или общественного объединения, деятельность которого сопряжена с насилием над гражданами или причинением вреда их здоровью, в 1997 году – 2, в 1998 году – 5 подобных случаев. По официальным статистическим данным невозможно определить, сколько совершается в стране особо тяжких или тяжких преступлений именно по религиозным мотивам (статьи 105, 111, 112, 117 УК РФ).

Например, в России за последние годы стали известными лишь немногие случаи подобных преступлений (частично указанные выше), в основном благодаря средствам массовой информации. Однако лишь одна из десятка крупных сатанистских сект, открыто действующих в г. Москве и Московской области, насчитывает (по их словам) около 6 тысяч рядовых членов. В подобных сектах имеется твердое правило – для принятия в нее человек должен совершить преступление, членство в ней также предполагает регулярное совершение противоправных деяний (несколько раз в год). Спектр этих деяний широк – от краж и осквернения святынь традиционных религий до кровавых жертвоприношений (над животными или людьми). Итого, только в двух регионах налицо множество совершенных правонарушений, истинные мотивы которых остались скрытыми от правоохранительных структур. Действительно, авторы настоящего справочника неоднократно давали правоохранительным органам консультации при расследовании преступлений, связанных с кровавыми жертвоприношениями людей и животных.

Общими стимулирующими криминальность негативными чертами действующих в России международных религиозных объединений сектантской ориентации являются:

- отсутствие внутренних ограничений;

- стремление к мировому господству;

- агрессивность и наступательность поведения;

- неразборчивость в методах и средствах достижения цели;

- стремление создать идеальный положительный внешний образ своей организации;

- борьба с традиционными вероисповеданиями;

- враждебность к традиционной этнокультуре;

- скрытая или явная враждебность к государству;

- весьма значительный поток финансов и иных ресурсов, поступающих к ним из-за рубежа (в среднем около 80%);

- активная деятельность в поддержку «свободы совести».

Приведем основные сведения о ценностях и убеждениях населения России.

1) По данным государственной статистики (сведения Института социологии РАН, Пейкова З.) подавляющее большинство населения России составляют православные (89-92%), за ними следуют мусульмане (6-9%). В сумме православные и мусульмане составляют 97-98% населения России. Доля представителей остальных вероучений крайне мала.

При одном социологическом опросе, проведенном в 1998 г., задавался вопрос: « К какому вероисповеданию Вы принадлежите?». Ни к какому вероисповеданию отнесли себя 0.6%, к православию – 89.7%, исламу – 5.3%, ко всем остальным вероучениям (всего более 50) – 4.4%.

При задании двойного вопроса: «Считаете ли Вы себя религиозным (или верующим) человеком? Если да, то какую из религий Вы исповедуете?» удельный вес приверженцев тех или иных религий падает примерно в два раза. С точки зрения социологии подобный опрос является методологически некорректным.

По данным таких спекулятивных социологических опросов отмечаются различные количества верующих (от 15 до 60%). Это зависит от качества выборок опрашиваемых, целевых установок исследователя и иных причин. Но, тем не менее, подавляющее большинство даже таких ученых отмечает рост количества верующих и уменьшение числа атеистов.

2) Распределение объектов веры и доверия среди граждан России: