Скачать

Византия. Золотой мост в истории христианской цивилизации

Штрихи к истории образования

Карлов Н. В.

«Дай силу Твоей правде престолам Твоим соприсносущной»

С.С. Аверинцев

Pax Romana являл собой прекрасный пример однополюсного мира, во всей ойкумене никто не мог бросить вызов Риму ни в добром, ни во злом. Но однополюсный, властно однородный миропорядок принципиально неустойчив.

Политики этого общего положения не знают и яростно бьются за свой государственный, политический и экономический монополизм. Конкретный механизм слома Римской империи не такого уж, вообще говоря, и важен. Существен переход от однополюсного миропорядка к многополюсному через двухполюсный путем распада единой империи на две - Восточную и Западную.

Возникновение и рост могущества второго центра власти в Константинополе изменили ситуацию и спасли греко-римскую цивилизацию от полного ее разгрома германскими варварскими племенами.

Неслучайно совпало все это с торжеством христианства - новой системной идеологии и новой религии, развитие, сохранение и передача которого дальнейшим поколениям европейцев составляет величайшую историческую заслугу и Древнего Рима, и Византии.

На центральной площади заштатного греческого колониального городка Византии 11 мая 330 года произошло событие, на тысячелетия вперед определившее ход европейской, а значит, и мировой истории. В этот день римский император Флавий Валерий Константин Великий, почитаемый нашей Церковью как Царь Константин, святой и равноапостольный, торжественно объявил о переносе столицы империи из Рима в Византии, тут же переименованный в Константинополь и впоследствии в средневековых русских текстах ставший известным как Царьград. Константин Великий не только признал христианство и принял его в качестве официальной религии своей империи. Он сделал много больше. Перенос столицы из погрязшего в язычестве, до мозга костей коррумпированного, грязно циничного и продажно развратного «Вечного города» на новое место положил основания построению новой империи.

Константин, создавая новый центр власти, освятил его как христианский город. Это было великое событие. Мир стал христианским. К тому времени эллинизм потерял животворную силу. Оригинальное, творческое начало покинуло эпигонов эллинизма и переместилось в труды христианских писателей и мыслителей, более многочисленных на Востоке. Византия приняла знамя цивилизационной, культурной и, тем самым, образовательной традиции античного греко-римского мира. Она, эта традиция, в Византии никогда не прерывалась - ни в философии, ни в искусстве, ни в литературе, ни в образовании. Это сделало возможным само существование правильно устроенного образования в европейских странах, восточных и западных, на тысячелетия вперед заложило его основы. В нашей цивилизации все образование строилось, более того, вся наша цивилизация построена на основе греческого и латинского языков, греческих и латинских авторов. Видимо, далеко неслучайным является тот известный факт, что на протяжении двух тысячелетий во всех странах, попеременно выходивших на позиции мирового лидера, образование национальной элиты строилось на изучении древнегреческого языка и латыни.

Ко времени основания Константинополя важнейшим фактором создания европейской культурной общности стало христианство - его обычаи, его нравы, его мораль, его право, его философия и его образование. Христианство укрепляло свое влияние на фоне все разрушающих варварских вторжений, прокатывающихся одно за другим по всей Европе. Варвары вели себя как варвары, созидать они никак не умели, не хотели, не могли. Их эфемерные ко¬ролевства быстро сменяли одно другое. Только Византия была стабильна и в раннее Средневековье сохранила свою государственность и унаследованную из античности культуру.

Для нашей общественной мысли вот уже на протяжении трех веков характерна сильная недооценка, а то и просто негативная оценка исторической роли Византии и всего Византийского. В расхожих, как бы глубокомысленных рассуждениях наших вроде бы аналитиков последний эпитет стал просто бранным. В конечном счете это есть прямой результат некритического восприятия нашей интеллигенцией, как либерально-прогрессистской, так и консервативно-ретроградской, западного, в смысле - католического, отношения к восточному, т.е. православному, христианству как к символу хорошо обоснованного и авторитетного противостояния вселенской власти Ватикана.

Прекраснодушные витии нашей общественной мысли не видели, да и не видят сейчас, что имели и имеют дело с пошлыми проявлениями своекорыстной неблагодарности, столь характерными для европейских политиков. Ведь Византия, будучи, по справедливому выражению Карла Маркса, «золотым мостом между Востоком и Западом, защитила Европу от нашествия с Востока». И действительно, «Рим второй» - Восточно-римская империя, она же империя ромеев или Византия - простоял тысячу лет на опасном посту, став защитником христианской Европы от нападений с самого уязвимого восточного направления в самое трудное время слома римской единой государственности и болезненно медленного процесса построения Европы сначала феодальных, а затем и национальных государств.

Справедливости ради надо все же признать, что в самое последнее время ситуация начала меняться. Выходят книги по истории Византии, книги Византийских авторов. Современная «История Европы» дает достаточно внятное и ясное описание Византийской культуры, уделив этому вопросу большое внимание. Оставляя в стороне все богатство деталей подробной аргументации, изложение которых заслуживает особого внимания, подчеркнем еще раз, что Византийская империя сыграла в мировой истории многосторонне важную роль. Она защитила большую, самую «лакомую» часть Европы от варваров и от таких восточных захватчиков, как арабы и турки. Византийцы сохранили древнюю греческую литературу и философию, равно как и Римскую государственную и легальную традиции. Христианство, Греческая культура и Римские обычаи процветали в империи, которая таким образом служила на удивление прочной соединительной нитью между древней и современной Европейскими цивилизациями. В возможно полном сохранении и разумном развитии всего римского заключалось в раннем средневековье преимущество Византии в сравнении с другими странами Европы. Римский континуитет Византии был столь силен, что эта империя осуществила рецепцию римского права, причем задолго до того, как были записаны первые варварские «правды» Западной Европы.

Сохранив в ранний период своей истории кодифицированное право, Византия смогла пойти дальше. Примером творческого развития античного наследия при дальнейшей разработке теории римского права является знаменитый кодекс Юстиниана - свидетельство величайшего взлета юридической мысли VI века. Без соответствующей юридической образованности, по крайней мере, некоего высшего слоя Византийских управленцев, без наличия адекватной правовой культуры у влиятельной части общества реформы Юстиниана должны были захлебнуться. Тогда бы кодекс до нас не дошел и, главное, не стал бы фундаментальным источником изучения и основой рецепции римского права в странах феодальной Европы. Существует мнение, что кодекс Наполеона - квинтэссенция буржуазного права в серьезной мере вдохновляется кодексом Юстиниана, если даже и не опирается на него.

Итак, в истории мировой культуры Византийская цивилизация занимает особое, важное, несомненно, выдающееся место именно потому, что в трудные времена варварских нашествий Византия была оплотом греко-римских традиций, примкнувших к христианству, переработанных в христианстве, ставших христианством. В частности, именно поэтому христианство стало доминантой средиземноморской, т.е. европейской, а для нас, значит, и мировой культуры. Византия была самой мощной, главной, основной христианской страной того времени. Поэтому она стала культурной наставницей Европы раннего средневековья.

В этом месте особенно важно подчеркнуть, что Византия сохранила традиции античной образованности. В этой стране до XII века просвещение находилось на более высоком уровне, чем где-либо в Европе. Начальное образо¬вание, т.е. обучение чтению и письму, давалось в частных школах грамматистов. Продолжался цикл начального образования обычно два-три года. Получали его в возрасте от пяти до восьми лет. Характерно, что вплоть до VTI века Среднее образование давалось по античным руководствам по грамматике и риторике. Философия, которая изучалась в разной степени в разных школах, делилась на теоретическую и практическую. Теоретическая включала в себя математический квадриум, т.е. арифметику, геометрию, астрономию и музыку, и физиологию как науку об окружающей природе. Преподавание практической философии сводилось к изучению этики, политики и экономики. Иногда в философию включалась и логика с диалектикой. Наилучшие школы включали в программу среднего образования и изучение истории.

Важно то, что в самое темное время западноевропейского варварства, в IV-VI веках в Византии продолжали функционировать античные высшие школы, сохранившиеся со времен позднего эллинизма в Александрии, Антиохии, Афинах, Бейруте, Кессарии... Эти провинциальные высшие школы создавали и поддерживали образовательный уровень империи на всем ее пространстве, во всей ее ойкумене. Особенно высок был авторитет Александрии как города, наука и образование в котором имели славную историю, идущую со времен первых Птолемеев, города, куда наука и образование удалились, спасаясь от грязи распада и крови дворцовых разборок в Риме эпохи поздней империи.

Византийские императоры, всемерно укрепляя центральную власть Константинополя, не могли не думать об адекватной этой задаче организации высшего образования. Решающий шаг сделал император Феодосии II (401- 450 гг.), получивший в юности блестящее домашнее образование. Он был сведущ в математике, астрономии, истории, рисовал, писал красками, владел греческим и латинским языками. Последнее, впрочем, было характерно для Византии.

С именем императора Феодосия связаны два крайне важных события византийской истории - открытие первой государственной высшей школы и выход в свет т.н. Кодекса Феодосия - предшественника Кодекса Юстиниана. До этого образование было либо частным, либо муниципальным, но никак не общегосударственным, хотя списки учителей в школах утверждались императором. В 425 году Феодосии издал указ, согласно которому в одном из общественных зданий столицы открылось высшее учебное заве¬дение, получившее наименование «Аудиториум» - по сути дела первый средневековый Европейский университет. В его штате значился 31 профессор: пять риторов и десять грамматиков греческих, три ритора и десять грамматиков латинских, два юриста и один философ. Все они были государственными чиновниками, т.е. получали жалованье из императорской казны, а после 28 лет беспорочной службы выходили в отставку с высокой почетной пенсией, сопровождаемой получением звания коммита I степени и титула спектабилитас. Однако им запрещалось обучать кого-либо в каких-либо иных местах, и вместе с тем другие преподаватели под страхом сурового наказания и высылки из столицы не имели права открывать в Константинополе свои школы. Кроме того, профессора феодосиевского университета обязаны были быть христианами в отличие, к примеру, от самого древнего в империи центра наук - платоновской академии в Афинах, где по-прежнему эллинисты-язычники изучали и преподавали классическую греческую философию.

Постепенно Константинопольский университет, будучи государственно-важным учреждением, затмил, а затем и вытеснил из официальной жизни образовательного сообщества провинциальные высшие школы. В 529 году Юстиниан закрыл платоновскую академию в Афинах как гнездовище ересиархов. Так была установлена государственная монополия университетского образования в Византии. Нельзя не отметить, что в это самое время (528 - 529 гг.) Юстиниан проводил свою судебную реформу, для чего, как водится, создал комиссию из десяти правоведов. Возглавляли комиссию видные юристы, их имена дошли до наших дней, профессора Константинопольского университета Трибониан и Феофил.

В то время, когда Рим и весь Запад сделались добычей варваров, Византия могла гордиться сознанием того, что она одна осталась очагом мировой культуры. К тому были все основания. Вот характерный пример. Прокопий Кесарийский - историк, аналитически относившийся к событиям современной ему действительности, подробно описывая очередной этап затяжной войны с готами, обращает внимание на неприятие потомками Теодориха и старейшинами готских племен образовательных процедур Византии. По их мнению, «Внук Теодориха воспитывался неправильно и не так, как следует для их вождя, что науки очень далеки от мужества, а наставления старых людей большей частью приводят к трусости и нерешительности. Поэтому необходимо, чтобы тот, кто в будущем хочет быть смелым в любом деле и стать великим, не должен посещать школы. Сам Теодорих стал великим, хотя о всяких науках он не слышал даже краем уха. Надо всем этим педагогам велеть убраться по добру - по здорову».

В VI веке варварские властители Западной Европы еще не воспринимали идею правильного образования. Мы знаем, что через пять-шесть столетий мнение новоевропейских западных народов изменится кардинально. А науки и умение учить им сохранила Византия.

Все бы хорошо, да только вмешалась идеология. В 726 году император Лев III, основоположник иконоборчества, сжег Константинопольскую высшую школу вместе с профессорами и книгами. Такое вот простое решение сложного идейного вопроса. Но оно, к счастью, оказалось не окончательным, с IX века университет начинают восстанавливать (ректор - Лев Математик, прозвище которого, конечно, знаменательно. Он изобрел алгебраическую запись численных величин буквенными символами).

Надо признать, однако, что огульные обвинения иконоборческих императоров в гонениях на просвещение не справедливы. В конце VIII века начальные и средние школы не были закрыты, домашнее образование не возбранялось и не пресекалось. Грамотность была широко распространена в средних по состоятельности и социальному положению слоях населения. Появление в IX веке таких образованных людей, как Иоанн Грамматик, Лев Математик, наконец, таких, как знаменитый патриарх Фотий, свидетельствует о высокой постановке школьного дела в империи. Не следует забывать, что Константин-философ и его брат архиепископ Паннонский Мефодий - первоучители славянские, родившиеся и получившие образование в конце VIII - начале IX века, обязаны своей школьной образован¬ностью и научной подготовкой современной им общественной среде и высшей школе. А Фотий, до того как стать патриархом, служил профессором философии и богословия в Константинопольской высшей школе. В этом университете преподавались известные всем средневековым школам последующего времени тривиум и квадривиум, и после грамматики и риторики следовали геометрия, астрономия, философия и наука всех наук - богословие.

К XI веку относится новый расцвет Византийской культуры. Отчетливо видно, что полностью восстановленная и получившая дальнейший импульс развития высшая школа готовит высших светских и духовных сановников как государственное учреждение подготовки управленческих кадров.

В XII веке высшая школа Константинополя становится под покровительство церкви как главный мозговой центр борьбы с ересями. После 1204 года - года взятия и разгрома Константинополя крестоносцами - высшая школа в Византии в форме Феодосиевского университета прекратила свое существование навсегда. Так Запад отплатил своему европейскому Востоку за все то, что Востоком было сохранено и передано Западу.

В Византии варваризация была минимальной, дезурбанизация - прямое последствие варварских нашествий - затронула ее значительно слабее, чем Западную Европу. Империя ромеев в течение нескольких столетий, вплоть до времени Карла Великого, защищала, говоря словами Уинстона Черчилля, «уязвимое подбрюшье Европы» от мусульман.

Форпост христианства, Византия встречала всех завоевателей, рвавшихся в Европу с Востока. Империя лежала точно на пути всех народных передвижений и принимала на себя, гасила собой страшные удары могучих восточных варваров. В этой непрерывной многовековой изнуряющей и обескровливающей борьбе империя ветшала и медленно, но неуклонно разрушалась. Запад же тем временем укреплялся. Только к концу XII века Империя стала впервые ощущать, что страны Запада начинают ее превосходить по уровню развития, прежде всего, в плане материальном. Преимущество Запада в военной технике полностью проявилось в 1204 году, когда Константинополь был штурмом взят католическими рыцарями - крестоносцами IV похода.

Город был полностью разграблен, западных варваров не интересовали книги, и бесценные сокровища человеческой мысли гибли в огне или в уличной грязи. Веками накопленное талантом, трудом и искусством византийцев исчезло в три дня. Трагедия завоевания Константинополя крестоносцами состоит не только в этих потерях. Она, эта трагедия, в значительной мере еще и в том, что, когда франки убивали восточных христиан, никто из западных христиан, сама принадлежность которых к христианству была сохранена Византией, и думать не хотел, что это и жестоко, и несправедливо. По словам Ф.И. Успенского, только в Новгородской летописи была сделана правильная оценка этих кровавых событий, а подвиг крестоносцев назван преступным деянием.

Надо признать, что в целом латинские христиане всегда питали к Византии далеко не благостные чувства. И церковный раскол 1154 года, и разгром 1204 года, и падение империи в 1453 году - все эти полные глубокого трагизма моменты истории ознаменованы со стороны латинского христианства горькими актами величайшей измены общехристианскому делу. Впрочем, это продолжается и сейчас. Христианину невозможно ни принять, ни понять выступления Запада на стороне мусульман, босняков и албанцев, против христиан византийского православия на Балканах. Но это так, к слову.

После страшного разгрома 1204 года Палеологи - последняя Византийская династия - в какой-то мере восстановили империю, а вместе с империей и ее культуру. К этому времени бывший ранее латинским, а ныне ставший германо-галло-романским мир Западной Европы начал обретать свою культуру. И новоевропейские народы, сделавшись способными понимать блага культурной жизни, стали обеими руками черпать знания и понимание из Византийских сокровищниц.

Андроник II Палеолог Старший (1260-1332) открыл в Константинополе «Царскую Школу» - некое подобие университета. В царствование его внука Андроника Младшего в Царьграде подвизался некий Варлаам из Калабрии, крупный математик, возродивший изобретенный Львом Математиком способ буквенной записи численных величин, философ, утверждавший, что чудесное часто бывает «призраком мысли», отстаивая, таким образом, примат разума над верой. По возвращении на родину он способствовал возрождению классицизма в Италии, учил греческому языку Петрарку. Влияние Варлаама испытал на себе и другой, не менее знаменитый представитель славной плеяды первых итальянских гуманистов Боккаччо.

Время последних Палеологов характерно активной передачей на Запад сокровищ «греческой» философской мысли. В то время (XIV век) любой итальянец, желающий произвести впечатление образованного че¬ловека, должен был утверждать, что обучался в Константинополе. И так называемый Проторенессанс (XIII—XIV века), и раннее Возрождение (XIV век) в Италии, в давние времена заметной своей частью входившей в состав империи ромеев, немыслимы без Византийского влияния. Складывается впечатление, что между первыми итальянскими гуманистами и последними (по времени) византийскими высокообразованными людьми существовало некое взаимное притяжение, стремление друг к другу. Все это выглядит так, как будто и те, и другие, если не предвидели, то предощущали, предчувствовали скорый конец Византии и гибель ее культуры под натиском османских завоевателей.

Но и в XV веке Византия продолжала оказывать свое благотворное духовное влияние на мир, причем на мир не только православный, что было бы весьма естественным. Мы знаем, что Европейский Ренессанс не в последнюю очередь обязан своим появлением идеям, шедшим с греческого Востока, Это особенно проявилось, стало особенно заметным после взятия Константинополя турками, когда греческие интеллектуалы сапогом завоевателя были вышвырнуты из пределов Византии, и те из них, кто физически уцелел, оплодотворяюще воздействовали на италийскую культуру.

Не будем сейчас входить сколько-нибудь глубоко в рассмотрение трагической судьбы Максима Грека (Михаила Триволиса, 1475-1556), недавно причисленного Русской Православной Церковью к лику святых. Нельзя не упомянуть, однако, о том, что на русскую почву достижения византийской филологической мысли, прежде всего, в области критики текстов и в грамматике, были перенесены этим, обучавшимся также и в Италии, греком из Византии. Он явился, как пишет о нем энциклопедический словарь «Христианство», «в истории древнерусского образования первым посредствующим звеном, которое соединило старую русскую письменность с западной научной школой».

Здесь надо сказать, что культурное миссионерство, некоторое, если можно так выразиться, культуртрегерство всегда было присуще Византии. Так, например, император Константин VII Багрянородный, лицо для нас важное тем, что именно он был крестным отцом «архонтессы руссов», великой княгини Ольги и тем положил начало просвещению Руси, по просьбе Кордовского халифа послал в Испанию ученого монаха Николая для преподавания греческого языка. Николай приехал не с пустыми руками. В частности, с его помощью в Кордове было подготовлено медицинское сочинение, украшенное миниатюрами, представляющими изображения растений и животных. Этот кодекс, т.н. «Кодекс Диоскорида», дошел до наших времен как одна из драгоценнейших греческих рукописей.

Кордовский халифат занимал важное место в геополитике X века и в культурной жизни Западной Европы. Известно, что западноевропейская наука многим обязана арабской, мавританской культуре. При этом часто забывается, что высокий уровень арабской культуры, по крайней мере, на территориях стран бассейна Средиземного моря, поддерживался усилиями Византии. Приведенный пример показывает, как Византия не только непосредственно, но и через арабский мир влияла на становление западноевропейской культурности.