Скачать

Билеты 2003 год, литература

ПОЭТИЧЕСКОЕ НОВАТОРСТВО Н. А. НЕКРАСОВА

Когда Некрасов начинает свою творческую деятельность, в рос­сийском обществе ослабевает интерес к поэзии с ее сентиментальнос­тью и отрывом от социальной действительности и, напротив, просы­пается интерес к реалистической прозе и злободневной публицистике. Поэзия в то время многим кажется чем-то неуместным, ибо перестает удовлетворять запросы передовой части общества, жаждущего пере­мен. Лучшие умы сознают, что назрела объективная потребность об­новления поэзии, подчинения ее новым веяниям, новым идеям.

Первый сборник стихов Некрасова «Мечты и звуки», вышед­ший в 1840 году, носил явно подражательный характер и оставил равнодушной читательскую аудиторию. Однако в течение последу­ющих пяти лет поэт настолько вырос и созрел как самостоятельный художник, что его творчество получило признание не только у чи­тателей, но и у профессиональных литераторов и критиков.

Некрасов, избегая расхожих штампов, намеренно создавал трудности для восприятия своих стихов читателем. Он расширил поэтический язык, ввел в него прозаизмы и низкую лексику:

Ой, бабье неугомонное! Полно взапуски реветь!

В стихотворении «Муза» поэт говорит о ней, что она «в пелен­ках» у него «свирели не забыла»; а в описании осени вводит разго­ворный прозаический язык:

Славная осень. Здоровый, ядреный, Воздух усталые силы бодрит.

Издательская деятельность Некрасова не могла не повлиять на его творчество: в его поэзии появляются интонации и обороты, свойственные публицистике; с этим связан и интерес поэта ко вся­кому факту, детали, подробности:

Вчерашний день, часу в шестом, Зашел я на Сенную.

Любовную лирику Некрасова отличает сюжет, конкретность, ко­торых не было раньше в любовной поэзии, с ее непременной отвлеченностью от «низменных» бытовых тем и нарочитой восторженнос­тью в описании мира человеческих чувств. Поэт приобщает к поэзии ежедневную «прозу», далекую от какой бы то ни было идиллии:

Если проза в любви неизбежна, Так возьмем и с нее долю счастья: После ссоры так полно, так нежно Возвращенье любви и участья.

Однако для Некрасова характерно и то, что он никогда не оста­ется только в пределах факта, как это имело место у последовате­лей «натуральной школы». За обращением к деталям, частностям в его стихах неизменно следует поэтическое обобщение:

Так солнце осени без туч Стоит, не грея, на лазури, А летом и сквозь сумрак бури Бросает животворный луч.

Помимо богатства и новизны поэтического языка поэзию Не­красова отличает богатство интонаций. Внося в стихи чисто разго­ворные интонации, он часто ломает традиционную метрику, по­скольку синтаксическая единица не совпадает с метрической:

Денно и нощно Всевышнего Молит: «Грехи отпусти!»

Многие стихотворения Некрасова воспринимаются как песни, поскольку поэт намеренно использовал четырехстопный ямб, часто встречавшийся в народном песенном творчестве:

Ой! Тени, тени черные... Вас только, тени черные, Нельзя поймать, обнять.

Некрасов искусно вплетает в поэтическую ткань своих произве­дений чужие голоса, тем самым давая нам возможность составить представление о герое через особенности его речи, манеру говорить, давать оценку:

Купчине толстопузому! — Сказали братья Губины, Иван и Митодор.

Для некрасовского творчества характерно обращение к новым жанрам, которые до него почти не использовались в поэзии: это ли­рическая и народная песня, сказки, загадки, частушки. Интерес к народной жизни и быту, к крестьянской культуре, традициям и языку ни у одного из русских поэтов не проявлялся столь сильно, как у Некрасова. Поэт часто обращался к фольклору, ибо стремил­ся как можно более полно выразить особенности народной души. Расширяя поэтический диапазон выразительных средств, Некрасов вводит в поэзию новые темы, например он часто обращается к фи­гуре падшей женщины и ее горькой судьбе:

Когда из мрака заблужденья Горячим словом убежденья Я душу падшую извлек...

Заслуга Некрасова в том, что он, дворянин и аристократ, сумел не только воспеть красоту души русского народа, но и не побоялся говорить о бедах, суевериях и надеждах простого народа тем же языком, каким говорили крестьяне, солдаты, городская беднота. Его стихи проникнуты подлинно демократическим пафосом, и на них воспитывались грядущие поколения россиян, жаждущих сво­боды не только для привилегированных сословий, но для всех рус­ских людей.

Тема судьбы в романе М. Ю. Лермонтова "Герой нашего времени"

Роман "Герой нашего времени" (1840) создан в эпоху правительственной реакции, которая вызвала к жизни целую галерею
образов, долгие годы привычно называемых критиками "лишними людьми". Печорин - это "Онегин своего времени", -
утверждал Белинский. Но были ли такими уж "лишними" Онегин и Печорин? Попробуем разобраться.
Лермонтовский герой - человек трагической судьбы. Он заключает в своей душе "силы необъятные", но на его совести
много зла. Печорин, по его же собственному признанию, неизменно играет "роль топора в руках судьбы", "необходимого
действующего лица всякого пятого акта". Как же относится к своему герою Лермонтов? Писатель пытается понять суть и
истоки трагизма печоринской судьбы. "Будет и того, что болезнь указана, а как её излечить - это уж Бог знает!"
Печорин жадно ищет приложения своим незаурядным способностям, "необъятным душевным силам", но обречён исторической
действительностью и особенностям своего психического склада на трагическое одиночество и рефлексию. Вместе с тем он
признаётся: "Я люблю сомневаться во всём: это расположение не мешает решительности характера, напротив... я всегда
смело иду вперёд, когда не знаю, что меня ожидает. Ведь хуже смерти ничего не случится - а смерть не минуешь!"
Печорин трагически одинок. Неудачей кончается попытка героя обрести естественное, простое счастье в любви горянки Бэлы.
Печорин откровенно признаётся Максиму Максимычу:"...Любовь дикарки немногим больше любви знатной барыни; невежество и
простосердечие одной так же надоедают, как и кокетство другой". Герой обречён на непонимание окружающих (исключением
являются лишь Вернер и Вера), его внутренний мир не в состоянии постигнуть ни прекрасная "дикарка" Бэла, ни
добросердечный Максим Максимыч. Вспомним, что при первой встрече с Григорием Александровичем штабс-капитан в силах
заметить лишь второстепенные черты облика Печорина и то, что "тоненький" прапорщик недавно находился на Кавказе. Не
понимает, к сожалению, Максим Максимыч и глубину страданий Печорина после гибели Бэлы: "...его лицо ничего не выражало
особенного, и мне стало досадно: я бы на его месте умер с горя..." И только по вскользь обронённому замечанию, что
"Печорин был долго нездоров, исхудал", мы догадываемся о подлинной силе переживаний Григория Александровича.
Последняя встреча Печорина с Максим Максимычем наглядно подтверждает мысль, что "зло порождает зло". Безразличие
Печорина к старому "приятелю" приводит к тому", что "добрый Максим Максимыч сделался упрямым, сварливым
штабс-капитаном". Офицер-повествователь догадывается, что поведение Григория Александровича не является проявлением
духовной пустоты и эгоизма. Особое внимание привлекают глаза Печорина, которые "не смеялись, когда он смеялся... Это
признак или злого нрава, или глубокой постоянной грусти". В чём же причина такой грусти? Ответ на этот вопрос мы
находим в "Журнале Печорина".
Запискам Печорина предшествует сообщение о том, что на пути из Персии он умер. Повести "Тамань", "Княжна Мери",
"Фаталист" показывают, что Печорин не находит достойного применения своим незаурядным способностям. Конечно, герой на
голову выше пустых адъютантов и напыщенных франтов, которые "пьют - однако не воду, гуляют мало, волочатся только
мимоходом... играют и жалуются на скуку". Григорий Александрович отлично видит и ничтожество Грушницкого, мечтающего
"сделаться героем романа". В поступках Печорина чувствуется глубокий ум и трезвый логический расчёт. Весь план
"обольщения" Мери основан на знании "живых струн сердца человеческого". Вызывая искусным рассказом о своём прошлом
сострадание к себе, Печорин заставляет княжну Мери первой признаться в любви. Может быть, перед нами пустой повеса,
обольститель женских сердец? Нет! В этом убеждает последнее свидание героя с княжной Мери. Поведение Печорина
благородно. Он пытается облегчить страдания полюбившей его девушки.
Печорин, вопреки собственным убеждениям, способен к искреннему, большому чувству, но любовь героя сложна. Так, чувство
к Вере с новой силой пробуждается тогда, когда возникает опасность потерять ту единственную женщину, которая поняла
Григория Александровича совершенно. "При возможности потерять её навеки Вера стала для меня дороже всего на свете -
дороже жизни, чести, счастья!" - признаётся Печорин. Загнав коня на пути в Пятигорск, герой "упал на траву и как
ребёнок заплакал". Вот она - сила чувств! Любовь Печорина высока, но трагична для него самого и гибельна для тех, кто
его любит. Судьбы Бэлы, княжны Мери и Веры доказывают это.
История с Грушницким - иллюстрация того, что незаурядные способности Печорина тратятся впустую, на цели мелкие,
ничтожные. Впрочем, в своём отношении к Грушницкому Печорин по-своему благороден и честен. Во время дуэли он прилагает
все усилия, чтобы вызвать в противнике запоздалое раскаяние, пробудить совесть. Бесполезно! Грушниций стреляет первым.
"Пуля оцарапала мне колено", - комментирует Печорин. Переливы добра и зла в душе героя - большое художественное
открытие Лермонтова-реалиста. Перед дуэлью Григорий Александрович заключает своеобразную сделку с собственной совестью.
Благородство сочетается с беспощадностью: "Я решился предоставить все выгоды Грушницкому; я хотел испытать его; в душе
его могла проснуться игла великодушия... Я хотел дать себе полное право не щадить его, если бы судьба меня помиловала".
И Печорин не щадит противника. Окровавленный труп Грушницкого скатывается в пропасть... Но победа не доставляет Печорину
радости, свет меркнет в его глазах: "Солнце казалось мне тускло, лучи его меня не грели".
Мне кажется, что трагизм судьбы Печорина связан не столько с социальными условиями жизни героя, но и с тем, что
изощрённая способность к самоанализу и блестящее аналитическое мышление, "бремя познанья и сомненья" приводят человека
к утрате простоты, естественности. Даже врачующая сила природы не в состоянии исцелить мятущуюся душу героя.

Шариков ишариковщина

Тема дисгармонии, доведенной до абсурда из-за вмешательства человека в законы природы, в законы развития общества с блестящим мастер­ством и талантом раскрыты в повести Михаила Афанасьевича Булгакова «Собачье сердце». Эта идея реализуется автором в аллегорической фор­ме. На мой взгляд, эта форма повествования наи­более удобна для писателя. Ведь повесть затра­гивает, прежде всего, социальные вопросы и про­блемы. Критикует власть государства над личнос­тью, раскрывает многие человеческие пороки. Без труда читатель узнает в главном герое собиратель­ный образ комиссарствующего пролетария. Доб­родушная, простая дворняга превращается в нич­тожное и агрессивное человекоподобное суще­ство, которое под влиянием внешних обстоя­тельств становится опасным для общества. Экс­перимент с этой дворнягой и положен в основу по­вести.

Профессор Преображенский, немолодой уже человек, живет уединенно в прекрасной благоуст­роенной квартире. Гениальный хирург занимается прибыльными операциями по омоложению. Но профессор задумывает улучшить саму природу, он решает посоревноваться с самой жизнью и создать нового человека, пересадив собаке часть челове­ческого мозга. Для этого эксперимента он выбира­ет уличного пса Шарика.

Вечно голодный горемычный пес Шарик по-сво­ему неглуп. Он оценивает быт, нравы, характеры Москвы времен нэпа с ее многочисленными мага­зинами, трактирами на Мясницкой «с опипками на полу, злыми приказчиками, которые ненавидят со­бак», «где играли на гармошке, и пахло сосиска­ми». Наблюдая жизнь улицы, он делает умозаклю­чение: «Дворники из всех пролетариев - самая гнусная мразь»; «Повар попадается разный. На­пример - покойный Влас с Пречистенки. Скольким он жизнь спас». Увидев Филиппа Филипповича Преображенского, Шарик понимает: «Он умствен­ного труда человек...», «этот не станет пинать но­гой».

И вот профессор совершает главное дело сво­ей жизни - уникальную операцию: он пересажива­ет Шарику гипофиз человека от скончавшегося за несколько часов до операции мужчины. Человек этот - Клим Чугункин, двадцати восьми лет, суди­мый три раза. Занимался тем, что играл на бала­лайке по трактирам. В результате сложнейшей опе­рации на свет рождается безобразное существо. Оно наследовало пролетарскую сущность своего предшественника. Булгаков так описывает его вне­шний вид: «Человек маленького роста и несимпа­тичной наружности. Волосы у него на голове рос­ли жесткие... Лоб поражал своей малой вышиной. Почти непосредственно над черными кисточками раскиданных бровей начиналась густая головная щетка». Первые произнесенные им слова были ру­гань и «буржуй».

С появлением этого человекообразного суще­ства жизнь профессора Преображенского и оби­тателей дома становится сущим адом. Он устраи­вает дикие погромы в квартире, гоняется за кота­ми, устраивает потоп... Все обитатели профессор­ской квартиры в полной растерянности, о приеме пациентов нет и речи. «Человек у двери мутнова­тыми глазами поглядывал на профессора и курил папиросу, посыпая манишку пеплом...» Хозяин дома негодует: «Окурки на пол не бросать - в со­тый раз прошу. Чтобы я более не слышал ни одно­го ругательного слова в квартире! Не плевать!.. С Зиной всякие разговоры прекратить. Она жалует­ся, что вы в темноте ее подкарауливаете. Смотри­те!»

Неожиданно появившееся лабораторное существо требует присвоить ему наследственную фа­милию Шариков, а имя он себе выбирает - Поли­граф Полиграфович. Едва сделавшись неким по­добием человека Шариков наглеет прямо на гла­зах. Он требует от хозяина квартиры документ о проживании, уверенный, что в этом ему поможет домком, который защищает интересы «трудового элемента». В лице председателя домкома Швон-дера он тут же находит поддержку. Именно он, Швондер, требует выдачи Шарикову документа о проживании. Утверждая, что документ самая важ­ная вещь в государстве. «Я не могу допустить пре­бывания в доме бездокументного жильца, да еще не взятого на воинский учет милицией. А вдруг вой­на с империалистическими хищниками?» Вскоре Швондер выдает Шарикову бумагу, где написано, что Шарикову полагается в квартире профессора жилплощадь.

Шариков быстро находит свое место в жизни. Он пристроился в отдел очистки. Отлавливает бро­дячих животных. Затем пишет донос на профессо­ра. Шарикову чужды совесть и мораль, стыд и дру­гие человеческие качества. Им движет лишь под­лость и злоба.

Да и не могло это существо иметь другую сущ­ность. Ведь оно было создано из собаки, ему был привит гипофиз пьяницы и уголовника, неумного человека, отброса общества.

Таким образом, мы убеждаемся, что человеко­образный гибрид Шариков является неудачей про­фессора Преображенского. Он и сам это начина­ет понимать: «Старый осел... Вот, доктор, что по­лучается, когда исследователь вместо того, чтобы идти параллельно и ощупью с природой, форси­рует вопрос и приподымает завесу: на, получай Шарикова и ешь его с кашей». Он приходит к вы­воду, что насильственное вмешательство в приро­ду человека и общества приводит к катастрофи­ческим результатам. В дальнейшем профессор ис­правляет свою ошибку. Он превращает Шарикова в собаку. Теперь пес доволен своей судьбой и са­мим собой. Но в жизни такие эксперименты нео­братимы, предупреждает Булгаков.

В образе Шарикова писатель показывает нам не только опасность эксперимента. Он говорит о том, что произошло и может произойти, когда к власти приходят люди типа Шарикова. Ведь все то, что произошло в квартире профессора, так на­поминает историю нашего государства. Когда к власти приходили люди необразованные, недале­кие, а зачастую, просто преступные. И разговоры профессора Преображенского о революции и ус­тановлении нового порядка - это обличение раз­рухи, несправедливости, беззакония и того барда­ка, который творился в 20-е годы в стране.

Своей повестью «Собачье сердце» Михаил Бул­гаков говорит, что свершившаяся в России рево­люция - это не результат естественного социаль­но-экономического и духовного развития обще­ства, а безответственный эксперимент. Именно так воспринимал Булгаков все, что происходило вок­руг и что именовалось строительством социализ­ма. Писатель протестует против попыток создания нового совершенного общества революционными, не исключающими насилия методами. А к воспи­танию теми же методами нового, свободного че­ловека он относился крайне стоически. Главная мысль писателя в том, что голый прогресс, лишен­ный нравственности, несет гибель людям.

В повести профессору удалось обратное пре­вращение Шарикова в животное. Но в реальной жизни шариковы победили, они оказались живу­чими. Именно поэтому мы говорим о таком явле­нии, как шариковщина. В основе этого социально­го слоя стоят полуграмотные, наглые и самоуве­ренные люди.

Собачье сердце в союзе с человеческим разу­мом является главной угрозой нашего времени. По­этому повесть остается актуальной в наши дни, служит предупреждением грядущим покопениям.

Тема народа в прозе Н.В.Гоголя и М.Е.Салтыкова-Щедрина.

Здесь русский дух, здесь Русью пахнет!
В.Г.Белинский

В поэме Гоголя "Мертвые души" дан образ не только помещичьей и чиновничьей России, но и народной Руси. В поэме показаны
мужество, талантливость, удаль, богатырская сила, трудолюбие, мастерство и свободолюбие русского народа. Мертвенному
миру помещиков и чиновников Гоголь противопоставил живую душу русского народа. Герцен писал, что "Мёртвые души" не
только история болезни, "крик ужаса и стыда", но это произведение выражает веру писателя в живые и творческие силы
народа": "Там, где взгляд может проникнуть сквозь туман нечистых навозных испарений, там он видит удалую, полную силы
национальность". Не ноздревы и плюшкины и даже не чичиковские Селифан и Петрушка, развращённые своей службой у барина,
представляют русский народ, а те "богатыри", беглые и умершие крестьяне, значившиеся в списках "мертвых душ", купленных
Чичиковым. При этом автор подчёркивает, что талантливость, удаль, богатырскую силу видят в своих крепостных даже
помещики. Коробочка говорит Чичикову, что у неё умерло 18 человек, и среди них "кузнец, такой преискусный кузнец, и слесарное мастерство знал". Ноздрёв же распоряжался
своими крестьянами как вещью. Он проигрывал их в карты, менял на собак, лошадей. Манилова вовсе не интересовала судьба
его крепостных, он даже не знал, сколько душ у него умерло. Какой же безотрадной была жизнь крестьян у Плюшкина! Многие
из них числились в бегах. "Люди у Плюшкина, - пишет Гоголь – мрут как мухи"
В седьмой главе мы видим Чичикова, размышляющего над списком купленных крестьян. Через разыгравшееся воображение
Чичикова Гоголь показал удаль русского крестьянства. С Чичиковым, по словам Гоголя, происходит нечто необычное. " Когда
взглянул он потом на эти листки, на мужиков, которые точно были когда-то мужиками, работали, пахали…, а может быть, и
просто были хорошими мужиками, то какое-то странное непонятное ему самому чувство овладело им…" Даже Чичиков внезапно
превращается в свою противоположность – в художника и поэта, импровизируя воображаемые биографии купленных им рабов.
В лице Степана Пробки, к примеру, мы видим богатырскую силу человека, отличного плотника-строителя, который " в
гвардию годился бы!" Печальна участь Степана, который гибнет, упав из-под церковного купола. Сразу же за этой биографией
идёт ещё одна – сапожника Максима Телятникова, научившегося ремеслу у немцев, но прогоревшего на заведомо гнилом сырье и
погибшего от запоя… Многие крестьяне за свой труд были известны далеко за пределами своих селений. Например, о каретнике
Михее знали даже в губернском городе. И этих людей держали в неволе! Снова и снова воскресают в разыгравшемся
воображении Чичикова молодые, здоровые, работящие, одарённые люди, похищенные из жизни в разгар труда и в цвете лет.
Глубокое содержание заключено в этих образах крестьян. Снова и снова подчёркивает автор ту мысль, что нельзя
умертвить душу народа. Что останется от всех собакевичей? Останется, по выражению Собакевича – " фук", ничего, а от
умерших крестьян – навеки их труд и человеческое достоинство, переходящее из поколения к поколению. Поистине, только
народ бессмертен!
При этом следует отметить, что Гоголь отнюдь не идеализирует народ. Он видит все его недостатки – крестьяне часто
были неграмотны, бестолковы. Странным кажется нам разговор двух мужиков о колесе в первой главе или тех, что объясняют
Чичикову дорогу в Маниловку. Но нам понятно, что эти качества вызваны условиями их рабской жизни, нечеловеческого труда.
Салтыков-Щедрин в своих сказках тоже изображает две противоборствующие силы: народ и его угнетатели. Народ
выступает здесь под масками добрых, беззащитных обездоленных зверушек, а эксплуататоры – под масками хищников. Во всех
сказках присутствует образ труженика, над которым издеваются угнетатели. Это и Коняга, представляющий собой символ
рабочей крестьянской Руси, и мужик из "Повести о том, как один мужик двух генералов прокормил".
Изображая тяжёлую жизнь трудового народа, Щедрин сочувствует ему, но в то же время и скорбит о его смирении и
покорности, безмерном послушании. Горький смех чувствуется сквозь строчки автора, когда он рассказывает нам, как мужик
свил себе верёвку. Практически во всех сказках писатель рисует мужика с любовью, показывая его великую силу и
благородство. Народ в его произведениях честен, добр, смел и, в отличии от мужиков, представленных Гоголем, умён. Он
может сделать всё: и себя с барином прокормить, и избу построить, и коня подковать, и одежду сшить, и "море-океан" без
труда перемахнуть.
Кроме того, Салтыков – Щедрин проповедует в своих произведениях идею освобождения крестьян от ига самодержавия в
лице помещиков. Лучше всего это видно в сказке "Дикий помещик", где автор как бы собрал воедино все свои мысли и идеи по
этому поводу. Здесь особо остро поставлена проблема взаимоотношений между замученным народом и крепостниками: "Скотина
на водопой пойдёт – помещик кричит: моя вода! Курица за околицу выйдет – помещик кричит: моя земля! И земля, и вода, и
воздух – всё его стало. Лучины не стало мужику светец зажечь, прута не стало, чем избу вымести".
Во все времена тема народа, его жизнь и судьба волновали русских писателей. Не были исключениями в этом ряду и
Салтыков-Щедрин, и Гоголь. Живя в разное время, они очень точно отметили и показали проблемы русского народа.

СПОРЫ О ЧЕЛОВЕКЕ В ПЬЕСЕ «НА ДНЕ»

Пьеса М. Горького «На дне» создана более восьмидесяти лет назад. И все эти годы она не переставала вызывать споры. Это можно объяс­нить множеством проблем, поставленных авто­ром, проблем, которые на разных этапах исто­рического развития приобретают новую актуаль­ность. Это объясняется и сложностью, противо­речивостью авторской позиции. Повлияло на судьбу произведения и его восприятие в свете социально-философских преобразований. Пье­са - новаторское произведение Горького. В цен­тре ее - не столько человеческие судьбы, сколь­ко столкновение идей, спор о человеке, о смыс­ле его жизни. Ядром этого спора является про­блема правды и лжи, восприятие жизни такой, какова она есть на самом деле, со всей ее бе­зысходностью и правдой для персонажей - лю­дей «дна», или жизнь с иллюзиями, в каких бы разнообразных, причудливых формах они ни представали. Этот спор начинается задолго до появления в ночлежке Луки и продолжается пос­ле его ухода.

Уже в самом начале пьесы Квашня тешит себя иллюзиями, что она - свободная женщина, а Настя - мечтами о великом чувстве, заимствуя его из книги «Роковая любовь». И с самого начала в этот мир иллюзий врывается роковая прав- * да. Не случайно бросает свою реплику Квашня, обращаясь к Клещу: «Не терпишь правды!» С самого начала пьесы многое звучит как спор М. Горького с самим собой, со всей прежней идеа­лизацией босяков. В костылевской ночлежке сво­бода оказывается призрачной - опустившись на «дно», люди не ушли от жизни, она настигает их. И прежнее горьковское желание - рассмотреть в босяках прежде всего хорошее - отступает на второй план. Эти люди жестоки друг к другу, их жизнь сделала их такими. И эта жестокость про­является прежде всего в том, с какой настойчи­востью они разрушают иллюзии других людей, например, Насти, умирающей Анны, Клеща с его надеждой выбраться из ночлежки, начать новую жизнь, барона, все достояние которого состав­ляют воспоминания о былом величии рода и ко­торому Настя бросает в ожесточении реплику: «Врешь, не было этого!»

В среде этих ожесточенных людей появляет­ся Лука. Он странник. И с его появлением начав­шийся уже спор о человеке, о правде и лжи в его жизни обостряется. Всмотримся внимательней в образ Луки. Прежде всего отметим, что именно этот персонаж пьесы вызывает наиболее ожес­точенные споры, составляет ее драматургичес­кий нерв. Лука утешает людей. Чем можно уте­шить этих выброшенных из жизни, опустивших­ся на дно ее бывших баронов, актеров, рабоче­го человека, потерявшего работу, умирающую женщину, которой нечего вспомнить хорошего о прожитой жизни, потомственного вора? И Лука прибегает ко лжи, как к словесному наркотику, как к обезболивающему средству. В обитателей ночлежки он вселяет иллюзии, причем его жиз­ненный опыт таков, что он тонко чувствует лю­дей, знает, что каждому из них важнее всего. И безошибочно нажимает на главный рычаг чело­веческой личности, обещая Анне покой и отдых на том свете, Актеру - бесплатные лечебницыдля алкоголиков, а Ваське Пеплу - вольную жизнь в Сибири.

Зачем врет Лука? Этот вопрос не раз задава­ли себе читатели и критики, размышляя над горь-ковской пьесой. Долгое время в трактовках об­раза Луки преобладали отрицательные оценки, его обвиняли в равнодушии к людям, в корысти. Однако если всмотреться в то, что делает Лука, вслушаться в его речи, понимаешь, что механизм его утешительства и проще и в то же время слож­нее. Он просто не очерствел душой. Нельзя не согласиться с оценками, которые дает Луке Са­тин: «Он врал... но - это только из жалости к вам». Лука не просто обманывает, на протяжении пье­сы он творит реальное, деятельное добро: уте­шает перед смертью Анну, пытается усовестить Василису. Именно этот странник предотвращает убийство Васьки Пеплом Костылева. И в Сибирь он советует Пеплу уйти поскорее, потому что предвидит, добром это дело не кончится, и пред­видение его оказывается правильным. Лука не просто врет Актеру, он уговаривает его: «Ты толь­ко вот чего: ты пока готовься! Воздержись... возьми себя в руки - и терпи...» И причина смер­ти Актера не в иллюзиях, а в их крушении, в про­зрении, в сознании невозможности воздержать­ся и взять себя в руки.

Лука не просто утешитель, он философски обосновывает свою позицию. Одним из идейных центров пьесы становится рассказ странника о том, как он спас двух беглых каторжников. Глав­ная мысль горьковского персонажа здесь в том, что спасти человека может только добро, не на­силие, не тюрьма, а только добро человека к че­ловеку.

«Человек может добру научить... Пока верил человек-жил, а потерял веру и удавился».

Итак, в пьесе, как можно убедиться, главный

носитель добра - Лука. Он желает людям доб­ра, жалеет их, сострадает, старается помочь им словом и делом. Авторская позиция в пьесе вы­ражена, в частности, сюжетно. Последнее собы­тие пьесы - смерть Актера - подтверждает сло­ва Луки: поверил человек, затем потерял веру и удавился.

Принято считать, что настоящим оппонентом Луки является Сатин. Но по-настоящему спорит с Лукой не Сатин, а сам автор пьесы. Именно Горький показывает, что спасительная ложь ни­кого не спасла, что вечно жить в плену иллюзий нельзя, а выход из них и прозрение всегда тра­гичны, а главное - что человек, живущий в мире утешительной мечты, убаюкивающего обмана, примеряется со своей убогой, беспросветной реальной жизнью. Это приводит его к тому, что он соглашается терпеть - этот мотив звучит в пьесе не раз, например, в словах Анны: «Коли там муки не будет... здесь можно потерпеть... можно!» или в притче о праведной земле - жил человек плохо, но терпел в надежде найти ког­да-то иную жизнь. Вот этого примирения с жиз­нью не приемлет Горький. Спор писателя с Лу­кой - это во многом спор с самим собой. Неда­ром он уже в послереволюционный период пи­сал сценарий «По пути на дно», где под влияни­ем идеологических догм разоблачил Луку.

Образ Луки долгое время являлся отрицатель­ным. Луку обвиняли в том, что он лжет из корыс­тных побуждений, что он равнодушен к людям, которых обманывает, наконец, что в момент пре­ступления он исчезает из ночлежки. Все эти об­винения несостоятельны. Лука, по-моему, самый добрый и светлый образ в этой мрачной, безвы­ходной пьесе. Пьесе без любви. Лука и вносит ча­стичку человеческой доброты и любви в ночлеж­ку, в души опустившихся людей. И я считаю, что это произведение гуманное, а Лука - выражение того гуманизма, за который ратовал Горький.

Стихотворение В.А.Жуковского "Море". (Восприятие, истолкование, оценка.)

"Литературным Коломбом Руси" назвал В. Г. Белинский Василия Андреевича Жуковского, одного из создателей новой русской
поэзии, открывшего "Америку романтизма…". К началу XIX века, когда Жуковский начал своё "плавание", русская литература
уже пережила расцвет классицизма. На смену ему шла "эпоха чувствительности". "От торжественных од у публики уже заложило
уши, и она сделалась глуха для них, - писал Белинский. – Все ждали чего-то нового…Тогда явился Жуковский…"

Детство Василия Андреевича Жуковского, родившегося в селе Мишенском Белевского уезда Тульской губернии, прошло на лоне
природы. Он понимал всю ее красоту душой, чувствовал ее животворную силу, делился с ней своими мыслями, переживаниями.
Она стала главным источником вдохновения писателя на протяжении всей его жизни.

В 1822 году он пишет элегию "Море", которая поражает нас уже с первых строчек. Так прекрасны, реальны и близки они
каждому человеку, хоть раз наблюдавшему эту величественную картину.

В картинах природы, которые создавал Жуковский, всегда присутствует воспринимающий ее человек. Более того – человек и
природа у него даны в некоем единстве. "Жизнь души" и есть подлинный предмет элегии Жуковского.

Автор через описание природы показывает нам свои переживания. В элегии морская бездна ассоциируется с бездной
человеческого "Я". Настроение автора слито с этой свободной, безграничной стихией. Он погружен в нее, живет вместе с
ней. И когда читаешь строчки "Ты живо; ты дышишь; смятенной любовью,/ Тревожною думой наполнено ты." понимаешь, что
здесь идет речь о чувствах поэта, пришедшего к берегу моря, чтобы успокоить взволнованную душу.

В начале стихотворения море как будто спит. Оно спокойное, лазурное. Поэт использует приём анафоры (повторение строки),
чтобы обратить внимание читателя на это. Жуковский олицетворяет его, и вот, перед нами безмолвный собеседник, понимающий
малейшие переливы чувств героя. Поэт задает ему вопросы, на которые нет ответа, но которые возникают при взгляде на это
"необъятное лоно". И здесь возникает мотив, присущий многим произведениям Жуковского – мотив двух миров. Его можно ярко
увидеть и в балладах, и в лирике автора. Первый из них – земной, греховный, низкий, а второй – возвышенный, небесный.

Иль тянет тебя из земныя неволи
Далекое, светлое небо к себе?

Тогда получается, что за тем фактом, что небо отражается в воде, мы видим и другой, что море и есть отражение того
второго, лучшего мира (неба).

Ты льешься его светозарной лазурью,
Вечерним и утренним светом горишь,
Ласкаешь его облака золотые
И радостно блещешь звездами его.

Но вот мир меняется: какая-то высшая сила нарушает установившуюся гармонию, возникают темные грозовые тучи. Море,
отражая их, становится черным, тревожным и начинает борьбу:

Ты бьешься, ты воешь, ты волны подъемлешь
Ты рвешь и терзаешь враждебную мглу…

Возможно, такая же борьба двух начал (светлого и темного) происходит и в душе поэта. Но свет всегда побеждает тьму,
утверждает романтик Жуковский:

И мгла исчезает, и тучи уходят…

Но отпечаток бури остается, и море еще долго волнуется, вспоминая об этом. Так и память человека, после пережитого
несчастья, нескоро забудет о нем. Теперь перед читателем предстает совсем другое море – обманчивое. И если с виду оно
такое же красивое и спокойное, то на самом деле полно страха, смятения, и, любуясь небом, "дрожит" за него. Образ моря
становится символом неволи, тоски. К такому грустному выводу приходит автор.

Лирические мотивы так естественно и незаметно меняются, что стихотворение становится живым, единым. Эту идею
подтверждает и то, что оно не разделено на четверостишия, а идет одним большим монологом. Автор заворожен представшем
перед ним видом, на одном дыхании рассказывает о событии, длящемся не один час. Он не изображает нам видимые явления, а
показывает динамику чувств. Разум имеет дело лишь с видимостью. Внешняя точность описания мешает постигнуть тайны
мироздания, доступные только интуиции, мгновенному поэтическому озарению и нравственному чувству. Потому Жуковский и
сосредоточен на чувствах души, что на них откликается "незримая душа" природы.

Прочитав все стихотворение до конца, понимаешь, что перед тобой действительно элегия: грустная, печальная
действительность, разочарование в этой стихии, в жизни. Вспомним, что фольклорная основа жанра - причитающий плач над
умершими.

Язык этого произведения поражает своей музыкальностью, мелодичностью. Автор заставляет читателя слышать и видеть
развернувшуюся картину.

Жуковский в 28 строчках выразил все то, что было у него на душе. И в этом, бесспорно, ему помогла природа. В
стихотворении преобладают личные интонации. Здесь море – символ души человека. Элегия написана трехсложной стопой с
ударением на второй слог (амфибрахий) без малейших отступлений. В стихотворении нет ни одного восклицательного знака,
зато много многоточий, что заставляет нас читать его медленно, тихо, задумываясь над каждой строчкой. Так же привлекает
внимание часто повторяющееся местоимение "ты". Это создает впечатление, что герой ведет диалог с безмолвным
собеседником, постоянно обращаясь к нему за ответом. Заметим, что он говорит ему "ты", а не "вы", как близкому другу.

Итак, мы видим, что природа необходима Жуковскому для того, чтобы глубже понять тончайшие переливы "души человеческой".
Я думаю, каждый человек найдет в его лирике что-то свое, личное, близкое только ему. Когда меня переполняет злость,
ненависть, в голове сразу же возникает образ бушующего моря. Я заставляю тучи уйти, а стихию стать "безмолвной" и
"лазурной", тогда и на душе становится так тихо, спокойно, и хочется с новыми силами жить и играть в лучах Солнца.

Веселовский назвал его лирику "пейзажем души", Гуковский утверждал, что "Жуковский открыл русской поэзии душу
человеческую…", а Белинский говорил, что без него "мы не имели бы Пушкина". Идеи поэта так же были развиты Лермонтовым,
Некрасовым, Тютчевым, Блоком. Значение этого автора велико не только для русского романтизма, основоположником которого
он был, но и для всей русской литературы.

"Трепет объемлет душу при мысли о том, из какого ограниченного и пустого мира поэзии в какой бесконечный и полный мир
ввел он нашу литературу; каким содержанием обогатил и оплодотворил он ее…" (Белинский)

Трагедия личности, семьи, народа в поэме А. А. Ахматовой "Реквием"

1937 год. Страшная страница нашей истории. Вспоминаются имена: О. Мандельштам, В. Шаламов, А. Солженицын... Десятки, тысячи имен. А за ними искалеченные судьбы, безысходное горе, страх, отчаяние, забвение. Но память человека странно устроена. Она хранит самое сокровенное, дорогое. И страшное... "Белые одежды" В. Ду-дин