К содержанию рубрики
"Вальдорфские школы"

1 См. Амонашвили Ш. «Размышления о гуманной педагогике». М., 1996. .

[Вступление]

Вальдорфская педагогика занимает среди других инновационных начинаний особое место, так как представляет педагогическую традицию, существующую в Европе и за ее пределами уже более семидесяти лет и обладающую огромным практическим опытом, притом опытом интернациональным. Возникнув в Германии в 1919 году, она уже в довоенное время была подхвачена энтузиастами во многих странах Европы. Когда в 1988—89 годах в Москве началось знакомство с вальдорфской педагогикой, проходившее в форме семинаров и лекций зарубежных педагогов, то среди них были представители из самых разных стран: Германии, Швейцарии, Швеции, Дании, Финляндии, Голландии, Австрии, Англии и США. Было интересно наблюдать, как единая общая основа преломляется через множество национальных и индивидуальных особенностей. Складывалось впечатление, что вальдорфская педагогика явление не сугубо немецкое или европейское, но что за ней стоит общечеловеческий культурный импульс, актуальный именно для нашего времени. Несмотря на единую основу, каждая вальдорфская школа имеет свое индивидуальное лицо и является в регионе, где расположена, своего рода культурным центром, местом, где постоянно происходит нечто интересное. Например, когда я впервые приехал в Штутгарт в 1987 году, меня пригласили на заключительный спектакль 12 класса. (Обучение в классической вальдорфской школе продолжается 12 лет. В конце обучения выпускники ставят большой спектакль современной тематики по выбору самих учеников.) Тогда ставилась «Чума» Камю. Блестящая постановка, энтузиазм, с которым играли ученики, вместе с декорациями, музыкальным сопровождением, осуществлявшимся школьным оркестром, произвели на меня глубочайшее впечатление. После окончания спектакля я задал вопрос одному из присутствовавших учителей: «Такой спектакль — событие в культурной жизни города! Отражается ли это в прессе или еще как-нибудь?» «Да» — спокойно ответил тот, — в Штутгарте знают, что если хочешь посмотреть настоящий хороший театр, нужно идти в вальдорфскую школу на заключительный спектакль двенадцатого класса».

Детей за уши не вытянуть из школы — явление, которое я потом наблюдал в ряде других вальдорфских школ, в том числе и у нас. Одна учительница рассказала мне, что ее ученики у врача сбивают температуру, чтобы их не отправили домой. Я не хочу, естественно, обобщать и не утверждаю, что дети с удовольствием ходят только в вальдорфские школы или там не бывает проблем с посещаемостью и прогулами. Речь идет об общей тенденции. Когда я рассказал дочери, что есть такая школа, где детям хорошо, реакция была лаконичной: «Такого не бывает!» Думаю, ответ типичный для наших учеников. Гуманная школа, о которой пишет Ш. Амонашвили 1, еще не является доминирующей в отечественной педагогике и на каких принципах ее строить, тоже остается довольно неясным. Вальдорфская школа представляет собой вариант такой гуманной школы и уже только поэтому у нее многому можно и нужно учиться.

2 «О преподавании». Издательство Гетеанум. Дорнах, 1996. . Главная идея, положенная в основу вальдорфской педагогики, это идея общечеловеческого образования. Школа не должна ставить перед собой иных задач, кроме наиболее полного раскрытия заложенных в человеке задатков. Детство и юность не есть подготовка к взрослой «жизни». Они представляют собой особые, самоценные фазы развития, определяющие и формирующие физическое, психологическое и духовное здоровье личности. Ведущим понятием всего педагогического процесса и организации работы школы являются понятие «целостности», «намерение дать образование всему человеку, его мышлению, чувству, воле или, иными словами, его голове, сердцу и рукам» 2.

В нашей стране под названием общеобразовательной осуществлялась односторонняя система политехнической школы, решавшей сугубо специальные задачи, поставленные перед обществом, в котором человек являлся лишь средством для достижения каких-то целей. В обществе, где отдельный человек не является лишь средством, система образования должна быть построена на общечеловеческой основе. Вальдорфская школа может рассматриваться как модель такой общеобразовательной школы — нормальной школы для нормальных детей. В ней, например, в учебный процесс как непременная и равноправная его часть, включены музыка и пение. Дети каждый день поют, играют на каком-либо инструменте. Такая ориентация на общее образование противоположна ранней специализации, раннему отбору детей по способностям, так как «выращивание гениев», как правило, осуществляется за счет общего, полноценного развития личности и поэтому не приносит надлежащих плодов. В вальдорфской школе, именно в классе, где представлены дети по-разному одаренные, ребенок получает возможность наиболее полноценного развития.

Результаты работы вальдорфских школ в последнее время получили широкое общественное признание, и прежде всего оно выразилось в активности родителей, желавших отдать своих детей в такую школу. Начиная с 60-х годов, в ФРГ наблюдается рост вальдорфских школ (см. приложение).

3 Трухина Н. Предисловие к книге «Преподавание истории» Христофа Линденберга. М., . Я хотел бы поблагодарить Союз вальдорфских школ за возможность ознакомиться с критической литературой, считая, что из деловой критики можно почерпнуть много полезного. Здесь дело осложняется тем, что критике в основном подвергается не педагогика, как таковая, но ее «духовные основы». Рудольф Штайнер, духовный отец вальдорфской педагогики, известен прежде всего как основатель антропософии и свою педагогику строил на антропософской антропологии. Надо сказать, что разработанная Штайнером антропология нашла успешное применение не только в педагогике, но и в лечебной педагогике, медицине, а также положена в основу штайнеровской идеи социального организма.

Штайнер исходит из того, что в нашу эпоху человечеству необходимо — не теряя завоеваний эпохи Нового времени — обрести новое отношение к духовному миру, который для него являлся реальностью, принципиально доступной для человеческого познания и исследования. Культуры древности, каждая по-своему, находились в живой связи с миром духа. Поэтому наука, искусство и религия в древних культурах составляли единство. Однако внутри этого единства не могла полноценно развиваться отдельная человеческая личность. Она получила надлежащую ценность лишь в христианскую эпоху и только с наступлением Нового времени постепенно приобрела центральное значение, выразившееся в идее гуманизма. Однако эта культура личности осуществлялась за счет потери живой связи человека с его духовными корнями и привела к господству материализма. Дальнейшее движение цивилизации по этой линии приведет к упадку. Чтобы этого не произошло, необходимо преодолеть материализм. Этого, по Штайнеру, можно добиться только на основе новой, уже индивидуальной непосредственной связи человека с миром духа. Только на этой основе можно здоровым образом соединить болезненный разрыв между верой и знанием, наукой, искусством и религией.

В нашей стране за относительно короткий период вальдорфская педагогика стала заметным инновационным движением. Во многих городах существуют педагогические инициативы, экспериментальные классы, дошкольные группы, проводятся семинары, читаются лекции. Есть и отдельные школы, большинство из которых находятся в стадии становления. Однако это молодое движение уже имеет своих непримиримых врагов и острых критиков. «О вальдорфской школе ходят по Руси фантастические слухи, напоминающие суждения язычников о ранней Христианской церкви, которая-де ела чью-то плоть и пила чью-то кровь» 3. Предлагаемая статья посвящена обсуждению одной из таких нападок, попытка выступить в защиту молодого у нас школьного движения.

4 Внедрение «юниверовских» методик в Москве поддерживалось бывшим начальником Юго-Западного образовательного округа Москвы Е. Ямбургом. Кураев утверждает, что «упор на иррациональное и бессознательное характерен именно для теософской, неоязыческой педагогики (например, «вальдорфской»). В качестве иллюстрации своего положения он приводит примеры из книги главы секты Юнивер, Ж. Гавера. Здесь не лишним будет упомянуть о том, что автор этих строк лично принимал участие в экспертизе книг Гавера и дал этим книгам самую резкую оценку. Упор же на иррациональное и бессознательное в вальдорфской педагогике вообще отсутствует. .
* * *

[О книге диакона Андрея Кураева «Сатанизм для интеллигенции. О Рерихах и Православии»]

Издательство «Отчий дом» при московском подворье Свято-Троицкой Сергиевой Лавры опубликовало книгу диакона Андрея Кураева «Сатанизм для интеллигенции. О Рерихах и Православии», двухтомный труд объемом более 900 страниц. В первом томе «Религия без Бога» автор разбирает в основном взгляды Е. Рерих и Е. Блаватской, однако в поле его критики оказываются вообще все мировоззрения, которые он, обобщая, называет «оккультизм» или «пантеизм». Туда попадает все: теософия Блаватской и Рерихов, язычество, пантеизм, буддизм, сюда же автор относит и секты: Юнивер, проникшую в школы с попустительства Ямбурга 4, «Белое братство» Марии Деви Христос, Секо Асахара и т.п. В этот же ряд Кураев относит Штайнера и вальдорфскую педагогику.

Каждому, кто так или иначе соприкасался с вальдорфским движением или хоть немного знаком с антропософией, ясно, что представленная Кураевым картина совершенно не соответствует действительности. Главный порок его книги состоит в том, что он фактически уравнивает между собой совершенно разнородные вещи. Кураев не проводит принципиальных различий между буддизмом, антропософией. Живой Этикой, Агни-Йогой и теософией Блаватской. Две последние, в свою очередь, ничем принципиально не отличаются от тоталитарных сект типа Аум Сенрике и Белого Братства. Все это для автора «единая оккультная церковь». Возникает вопрос: стоит ли обращать внимание и вступать в полемику с явным абсурдом? Не будет ли более мудрым промолчать?

Думая так, мы недооцениваем многих моментов. Во-первых, книга Кураева пользуется большой популярностью. Она попадает в руки родителям или — что гораздо серьезнее — в органы школьного управления. Если в Москве или в других крупных городах о вальдорфской педагогике хорошо знают, то на периферии у нарождающихся инициатив могут возникнуть большие трудности. Нельзя также не принимать во внимание молодых людей, ищущих новых подходов в педагогике, для которых книга Кураева может оказаться серьезным препятствием к тому, чтобы вообще начать знакомство с вальдорфским движением. Именно понимание значения вальдорфской педагогики для развития отечественной, явилось основным движущим мотивом для автора.

5 Воспоминания о Рудольфе Штайнере. Штутгарт, 1979.

6 Обвинения о связи вальдорфской педагогики с нацизмом появились в печати только после бурного распространения вальдорфских школ, когда тема стала популярной. На все такие публикации были даны опровержения. По поводу одной, обвиняющей Штайнера в расизме, Антропософское общество обратилось в суд, на котором был доказан клеветнический характер обвинений. Книга была изъята из употребления и запрещена к продаже в ФРГ и Швейцарии. В Австрии, где книга вышла, дело еще в стадии судебного разбирательства.

. В этой статье я не могу подробно разбирать всю книгу, скажу только, что сочувствую стремлению автора противостоять проникновению в школы сект или преподаванию школьникам на уроках закона кармы, как это, согласно его книге, делают последователи учения Рерихов.

Надо сказать что Штайнер цитируется и упоминается Кураевым сравнительно редко, но, как и вальдорфская педагогика, всегда в «сектантском» или «языческом» контексте. Мне хотелось бы коснуться здесь нескольких пунктов. Начнем с конца.

Во втором томе Кураев цитирует А. Швейцера, который критикует теософию за ее непонимание христианства и общую индийскую направленность. «...теософия обычно жертвует христианством в пользу индийских идей; христианство же она использует для того, чтобы придать им более этический характер». Кураев добавляет: «Такова оценка взглядов Блаватской и Штайнера мыслителями различных направлений». Однако приведенная цитата к Штайнеру не относится, Швейцер не причислял его к теософам. Швейцер несколько раз встречался со Штайнером и оставил об этом короткие воспоминания.

«Моя встреча с Рудольфом Штайнером состоялась в Страсбурге в связи с теософским движением. Если я не ошибаюсь, это был 1902 или 1903 год. Анни Безант... представила нас друг другу». Далее Швейцер подчеркивает обособленность Штайнера от тогдашней теософии. Он пишет: «Рудольф Штайнер вступил в связь в то время с Теософским обществом не потому, что разделял его убеждения, но потому, что предполагал найти среди его членов интерес и понимание для тех истин, которые он должен был возвестить.

Я знал о нем, что он изучал наследие Гете в Ваймере...»

Затем Швейцер рассказывает о разговоре со Штайнером, который произвел на него глубокое впечатление. Речь шла о Гете, его естественнонаучных трудах и их значении, о философии Платона. Затем Швейцер рассказал Штайнеру о своих исследованиях жизни Иисуса. Штайнер внимательно выслушал, но никак не среагировал на его рассказ. «И тут произошло нечто замечательное. Один из нас — не помню кто — начал вдруг говорить о духовном упадке современной культуры. Тут мы почувствовали, что оба глубоко затронуты этой темой. Ни один из нас не ожидал этого от другого. Тотчас начался оживленный обмен мыслями. Мы узнали друг о друге, что оба поставили целью своей жизни одно и то же: работать для появления истинной, проникнутой идеалом гуманности культуры и побуждать людей к тому, чтобы стать подлинно мыслящими существами.

Мы попрощались... Но сознание взаимной связанности не покинуло обоих. Каждый следил за деятельностью другого. Мне не дано было разделить высокий полет мысли Штайнера в его науке о духе. Но я знаю, что он увлек многих и сделал из них новых людей... Вновь и вновь с сердечным участием следил я за жизнью Рудольфа Штайнера. Успехи вплоть до Первой Мировой войны и нужду, которую она с собой принесла, мужественные усилия в вихрях послевоенного времени осуществить новые идеи общественного устройства, удача с основанием Гетеанума, где нашли свою родину его мысли; боль, которую принес ему пожар Гетеанума... мужество, с которым было начато новое строительство и духовное величие, которое он в неустанном учении и творчестве сохранил до конца своих дней на земле...» 5 Не обходит Кураев и тему связи фашизма и оккультизма. В последнее время в западной печати появился ряд публикаций на тему Штайнер, вальдорфская педагогика и фашизм. Позволю себе высказать по этому поводу несколько мыслей 6.

Мы все знаем о Нюрнбергском процессе и о том, что преступления фашизма, его идейные и исторические корни были исследованы. Эти исследования, вместе с документами, изложены в солидных трудах историков и давно опубликованы.

Возникает вопрос: почему не обратиться к известным социальным идеям Штайнера, который выступал как решительный противник государства, основанного на национально-кровном принципе? Если бы Штайнер имел хоть какое-то отношение к фашизму, а вальдорфская педагогика к расизму, то Антропософское общество и вальдорфская педагогика были бы в Германии запрещены, как противоречащие Конституции.